На мир мы смотрим через собственное отношение к самому себе.
Я могу принять с уважением и любовью другого человека, только если принимаю с уважением и любовью саму себя.
Когда человек проявляет, например, заботу к другому человеку такую, какую он считает нужным к нему проявить (допустим у близкого депрессия и его настойчиво пытаются загнать к психологу), думая, что именно это надо близкому, но близкий, по мнению заботящегося, не понимает, что ему это надо, сопротивляется, а потому забота перерастает в формат насаждения и принуждения - о ком в этом случае заботится этот человек?
Он обслуживает собственные тревоги и интересы, он действует так, как когда-то действовали его значимые взрослые, которые "лучше знали, что было нужно ему", а потому не спрашивали его, а что же ему нужно на самом деле?., а что же его на самом деле беспокоит, от чего ему плохо?., следовательно не думали и о том, как помочь и позаботиться именно о нём, а не о своих интересах и тревожных состояниях. Он "заботится" так, как велят ему его установки, а не любовь к ближнему, потому что тот, кто не любит и не принимает себя, кто не знает какого это доверять своим чувствам и удовлетворять свои потребности - не способен любить и принимать других, доверять их чувствам и удовлетворять их потребности. Он движется в коридоре чьих-то установок, думая, что это правильное направление, и даже отклик внешней среды в виде "депрессии" и сопротивления близкого не даёт ему понимания, что он движется не туда. Он насаждает свою заботу и обвиняет близкого за сопротивление, вгоняя его в ещё большую депрессию или желание покинуть его, уйти, спрятаться, выпить чего-нибудь покрепче, забыться, отдохнуть от него. А что если и депрессия близкого - это следствие чрезмерного насаждения своей заботы и "отобранного" у него права принимать самостоятельные решения?
Почему не спросить у близкого: "Что тебя беспокоит? Я могу сделать что-нибудь для того, чтобы тебе стало легче? Что именно ТЕБЕ нужно?"
Но он не спросит так близкого, потому что его никто и никогда так не спрашивал и он сам не спрашивал так самого себя, даже если думает, что делает что-то для себя, он лишь обслуживает то, что когда-то ему "разрешили". Он боится, что если он не будет проявлять "заботу" так, как он её видит, он не будет востребован, полезным, значимым для своего близкого. Он в детстве хотел, чтобы его услышали и позаботились именно о нём, но со временем его "убедили", что то, что он хочет - это неправильно, ему это не надо, и что он по этому поводу чувствует не важно. Важно заботиться о других и обслуживать их интересы. И теперь он вырос. На поверхностном уровне, он думает, что проявляет заботу к другим, а на внутреннем уровне его, брошенный всеми, ребёнок, через "заботу" к другим людям пытается обслужить свои интересы, насаждая близким то, что сам считает им нужным, а то, что нужно им даже слышать нет интереса. То, что нужно им - это неправильно, им это не надо и что они по этому поводу чувствует - не важно.
"Что во мне, то и во внешней среде" - эта фраза о том, что реальность, которая разворачивается вокруг нас, в большей степени это следствие нашего собственного внутреннего состояния, нашего отношения к самому себе.
Если я вижу вокруг себя глупых и ничтожных людей, с дурацкими мыслями и бредовыми мечтами, неспособных справиться с чем-то без моей помощи и наставлений, а следовательно я просто обязана сделать их "жизнь лучше" и помочь им разобраться в том, что они не понимают, объяснить целесообразность того, что они хотят или не хотят, делают или не делают, доказать им в чём они ошибаются или мыслят примитивно - значит на глубинном уровне, в моём бессознательном, в углу грязной тёмной комнаты сидит маленький забитый ребёночек, недолюбленный, отвергнутый, неуслышанный теми, кем всем сердцем хотел быть услышан, быть понятым и принятым. А защитные механизмы психики постепенно научились создавать проекцию во внешнюю среду 👉 "это их не за что любить", "это они достойны лишь отвержения", "это их нет смысла слышать, они глупы", "это их невозможно понять", а значит "это их я и не могу принять."
И самое грустное в этой истории то, что тот, кто создаёт проекции во внешней среде, не может увидеть, что причина не в других людях, а в отсутствии искренней любви, заботы и принятия к самому себе. А тот, кто не видит - не может ничего предпринять.
У вас, возможно, возникнет идея, что ему надо указать на это, сказать ему, что в его психике присутствуют проблемы? То есть проявить к нему "заботу" такую же, какую проявляет и он, указать ему на его "неправильность".
И как только вы это сделаете, этот человек тут же закроется и начнёт защищать своё право "не видеть" этого. Человек далеко не всегда даже сам себе может признаться, что сам создаёт среду в которой обитает. А если ему из вне кто-то говорит, что это конкретно он "виноват" в "депрессии" своего близкого - он в лучшем случае разведёт руками и, широко раскрыв глаза от удивления, скажет: "Ну что вы, я наоборот помочь ему пытаюсь. Это он не хочет становиться лучше и облегчить свои страдания."
А близкий хочет облегчить свои страдания, да только не так, как это видит "заботливый" человек. Но его не хотят слышать и он проваливается в свои страдания всё глубже и глубже. Более того, даже если он подчинится и пойдёт к психологу лечить свою депрессию, она никуда не денется. Потому что рядом будет тот, кто проявляет "заботу" через призму своей внутренней проекции маленького, забитого в углу ребёночка. Он будет продолжать видеть в своём близком ничтожество (то есть себя) и компульсивно "заботиться" о его "благополучии", всё так же не спрашивая своего близкого:
"Что именно ты хочешь? Как мне сделать тебе хорошо?"
Что же делать, если вдруг вы оказались с таким человеком рядом?
Первое - это надо понять и признать, что он рядом не просто так. Люди сходятся либо от изобилия своих внутренних состояний, где один и другой просто хотят делиться своим изобилием друг с другом, каждый приносит свой вклад в отношения, ценит вклад близкого и благодарен ему за это, что несомненно делает их качество жизни ярче, легче и их семейный уклад развивается в геометрической прогрессии. Либо они сходятся от недостаточности, своими детскими травмами, что делает их жизнь качественно хуже, чем если бы они жили отдельно друг от друга. Но так, как каждый из них несёт определенную роль в игре "семья" и каждый из них использует другого, как ресурс пополнения своей недостаточности (у каждого из них есть своя выгода), у них возникает иллюзия, что друг без друга им будет сложно, а потому выбирают "страдать вместе" вместо того, чтобы разойтись и разобраться в самих себе.
Отсюда вытекает второй пункт - понять, какая собственная недостаточность мешает прийти в изобилие. Чего не хватает для того, чтобы быть интересным самим себе и не нуждаться в других людях, как в ресурсах пополнения этой нужды? Когда человек понимает чего ему не хватало и находит способ удовлетворить эти потребности своего внутреннего ребёнка, не используя при этом других людей, как средство по достижению своих потребностей, он сам себя наполняет изобилием и проходит страх находиться один на один с собой - без общения с другими людьми (в живую или социальных сетях), без желания получать какие-то дивиденды от них, без их помощи по любому вопросу, без их восхищения, без их признания и т.д. Он сам научается структурировать свою жизнь так, что это всё перестаёт играть для него важную роль, потому что он познаёт себя, знает чего хочет и куда стремится, сам ищет способы этого достичь, перестаёт винить себя за неудачи и ошибки. Он позволяет себе просто быть, позволяет себе ценить всё, что он для себя делает сам. Он позволяет себе создавать что-то своё, новое и позволяет себе ошибаться. Он позволяет себе говорить НЕТ. Он позволяет себе не быть идеальным для других. Он позволяет себе быть достаточным для себя. Самодостаточный не гоняется за конкурентами, пытаясь их переплюнуть. Он просто делает то, что ему хочется делать и то, что наполняет его самоуважением и создаёт в нём самом свою ценность. И другой человек в этом всём ему не советчик и помощник, ибо другой человек - это не он. Он другой.
Как только человек приходит в гармонию с самим собой и становится самодостаточным, из его жизни уходят те, кто им хочет пользоваться и кем пользовался он сам, а на их место приходят те, кто хочет делиться своим собственным Изобилием.