«“Сон об осени” напоминает полёт Алисы в кроличью нору. Такая магическая тьма нагнетена здесь, что Борис Пастернак мог бы зачерпнуть из неё чернил для всех своих февралей. Бег по кругу без антракта, пролога и эпилога. Осенняя соната, сыгранная квартетом актёров.
Вспышки стробоскопа делят сновидение на кадры. Получается что-то вроде домашней кинохроники, снятой Дэвидом Линчем в сумеречной зоне: в погоню за вечными любовниками пускаются цирковой великан, держащий на ниточке чёрное солнце, и тени — тайные, но полноправные участники действия.
Мужчина пытается отыскать песчинки своего детства в очертаниях игрушечных замков, построенных его сыном Гауте (Сергей Волков), но каждое последующее поколение запрограммировано разрушать иллюзии предыдущего. Персонажи спускаются в зрительный зал, как будто плавно погружаясь в тёмную воду. Однажды сын красиво и странно умрёт, захлебнувшись пеплом, а тоска по нему выльется в пластическую поэзию: трагический этюд Лауры Пицхелаури и Виталия Куликова. Двое под одним зонтом, плывущие на бригантине горя под звуки органа из “My Heart’s in the Highlands” Arvo Pärt.
Сон, словно крупная рыба, уводит на глубину. Некрополь обретает физические очертания: сцена зарастает крестами. Те, что поменьше, напоминают два стоящих спина к спине фортепиано. Метаморфозы повсюду: в мгновение ока красавица оказывается старухой, единым движением опрокинув на волосы пудру. Кровать для троих: человека, его Любви и его Смерти, раскручивается как ярмарочная карусель. Старуха исчезает: то ли испаряется струйками дыма, то ли распадается клочьями кладбищенского тумана. Вместо неё снова возникает юная девушка, примеряющая вечернее платье — тёмно-бирюзовое, как воды норвежских фьордов. Героиня сначала кружится в одиночестве, потом партнёр сжимает её в объятьях — они танцуют жизнь как беспокойное танго над могилой.
Время – вечно молодой господин в длинном чёрном пальто и широкополой шляпе, появляющийся на фоне бледно-зелёных парусов занавеса. Прохожий, заполняющий анкету глубокой осени. Сергей Волков произносит монолог своего персонажа с интересом, с вызовом, преодолевая сопротивление «внутренних империй». Слушаешь и пытаешься представить: что же может быть ещё более абсурдным, чем Любовь и Смерть?..
Влюблённые здесь не выживут — просто замрут, застынут морскими фигурами в детской игре. В финале квартет актёров отплясывают танец Мэдисон из легендарной “Банды аутсайдеров” Годара, беспечно радуясь жизни и выводя публику из состояния гипноза»
— Екатерина Беляева, «Любовь как случайная смерть» (Субкультура. Полный текст: https://lensov-theatre.spb.ru/pressa/son-ob-oseni-lyu.. )
———
Играем «Сон об осени» 20 апреля, 3 мая и 6 июня
Билеты: https://lensov-theatre.spb.ru/repertoire/bolshaya-sce..
Фото Юлии Смелкиной
