Две моих подруги и я создали канал в телеграме, называется НеЧехов_Три сестры. Это разговоры/истории о том, как мы все сейчас живем. Про любовь, друзей, детей, искусство, еду. И про менопаузу тоже. Эмоционально, честно и без претензий.
Как в пьесах Чехова, по ходу дела к нам присоединяются другие героини и герои. Ниже два поста, которые мне особенно запомнились, - про роман с тестостероном и отношение к смерти с возрастом.
Подписывайтесь! А Чехов – нам в помощь.
Илья рассказывает: "Кое-что о сложностях мальчиков вокруг 60. Перед нами мой давний знакомец Виктор, хозяин крупного предприятия, богач. У Виктора есть третья жена двадцатью годами младше, дети и покровитель. У покровителя есть племянница Женя, 20+, красавица, умница, выросла в достатке вплоть до самолета "Гольфстрим". Покровитель попросил Виктора взять Женю на высокооплачиваемую работу. Виктор без разговоров взял, но решил посмотреть, что за Женя. И попал: спорт, одежда, косметика, ум в глазах, а еще бесстыжая молодость. Сошлись: Женя-то любит жизнь.
И теперь раз в неделю Виктор колет себе тестостерон. Ходит злой как целый рой голодных весенних ос. Перестал соображать. Поругался с важным госзаказчиком, потом осознал, пока просил прощения – снова вышел из себя, заказ профукал. Жена уехала, взявши детей.
Иногда выныривает из тестостеронового своего рая, способен разговаривать. Умный вообще-то человек и рефлектирующий. Да-да. Понимаю, говорит, что все сейчас просру. Но и пусть. Я вдруг понял, что еще могу жить. Поживу-поживу – да и умру. Но пока жив, изо всех сил буду как молодой.
И в этих словах звучит отчаяние".
Бывший муж: "Мне было 13 лет, когда моя мама сказала моей тете, что ее отца убили. Я помню слова «Люда, крепись», помню нечеловеческий тетин вой. Я вышел тогда из кухни. А этот крик звенит у меня в ушах всю жизнь.
Когда я рассказывал другу-однокласснику, что деда убили, я почему-то смеялся. Леха посмотрел на меня с недоумением и мне стало стыдно.
Леху мы с одноклассниками похоронили через 15 лет после того рассказа. «Оку», в которой он ехал, размазал по Канавинскому мосту пьяный мудак на «Чироки». Лехино лицо в гробу было закрыто полотенцем, потому что лица у него больше не было. Закончились похороны в каком-то кабаке: мы травили байки и если и плакали, то лишь от смеха. Тогда мне тоже было за это стыдно.
Когда умерла тетя Люда, 10 лет назад, я не поехал на ее похороны. Нашел какой-то предлог но на деле – не смог себя заставить. И в этот раз мне тоже было стыдно".
