Потихоньку свекровь стала оживать, начала говорить, пусть и не совсем внятно. Уже можно было посадить ее в постели, обложив подушками, левая рука заработала. Начала сама есть. Ухаживать за ней стало легче.
А еще и муж пить перестал, на работу ходит каждый день, и фермер Антон его хвалит, говорит, золотые руки у него, все может, все умеет.
И вот радуюсь я и этому, и тому, что свекрови лучше, может, со временем и восстановится. И сыновьям теперь не обязательно сидеть с ней, не отходя ни на шаг, на горшок пересаживаться она научилась. А еду на прикроватной тумбочке оставляем, термосов только у нас штук пять, и для чая, и для еды.
А тут в магазине на меня продавщица тетка Тая наехала.
- Тебе не стыдно? Уходишь на работу, а свекровь сидит дома одна, голодная, грязная... Так трудно раз в неделю помыть ее? Сама не хочешь, дочерей ее попроси, вон Олька возмущается, что ты плохо за матерью смотришь... Если уж дом ее решила себе прибрать, так хоть ухаживай по-человечески, чтобы ушла из жизни в приличном виде!
Смотрю на нее огорошенно и спрашиваю:
- Тетя Тая, а откуда Олька знает, как я за ее матерью смотрю? Она к ней уже месяца три не заглядывала... А свекровь умирать не собирается, ей лучше, она уже и сидеть может, и есть, и разговаривать!
Забрала покупки свои и ушла. А вечером тетка Тая сама к нам в гости явилась с гостинцами. Посидела рядом со свекровью, поговорила с ней, убедилась, что помирать никто не собирается, поужинала с нами. Уходя, она сильно извинялась передо мной.
С тех пор гадости про меня говорить золовка перестала, даже стала заходить к нам, пока нас с мужем нет. Раз в месяц, после доставки пенсии. Ну, мне дела нет до того, куда свекровь девает свои деньги, мы-то ее и так прокормим и оденем, у нее ни разу и не спрашивали...
В общем, когда через два года похоронили свекровь, оказалось, что у нее никаких денег нет, даже те, что она откладывала "на смертушку", исчезли. А через пару месяцев пришла Олька и потребовала, чтобы мы уходили. Оказывается, она уговорила свекровь написать завещание, по которому и дом, и все остальное переходит к ней. Ну да, капля же камень точит, а она все это время капала ей, что я чужой человек, не родная кровь, зачем это сноха будет командовать в ее родном доме...
Удивились мы, но не больно и огорчились. Как говорится, не нами строено, не нам и жить. Тем более, что свой дом у нас большой, новый. Муж уже не пил, а руки-то у него золотые, сама знаешь. С сыновьями быстро порядок навели, они же тоже почти взрослые уже.
Ничего из свекровкиного дома не стали забирать, а вот скотинку из сарая увели. На возмущение Ольки ответили, что они в тот раз с Полиной уже очистили сарай, забрав до последней хромой курицы. А мы сюда всю нашу скотину перевели, потому что неудобно было жить на два дома, а свекровь к нам переезжать не хотела. "Хочу умереть в своем доме!" - заявляла она, и мы отнеслись к ее словам с уважением.
Несколько лет прошли спокойно. А потом сыновья, окончившие школу, ушли в армию, с разницей в месяц. Младшего забрали без предупреждения, когда он поехал туда проходить медкомиссию. Утром уехал в военкомат, а вечером приходит ко мне знакомая и говорит, что ее сына, нашего и еще несколько ребят прямо с комиссии увезли в город, в призывной пункт, а оттуда уже отправят в армию. Видать, районный военкомат не мог выполнить план, что решили первых попавшихся послать.
Это было, как получить мешком по голове. Всю ночь мы с мужем не сомкнули глаз, а с утра он поехал в город, выяснять, где сын. Дело было еще в том, что ребят-призывников в город не выпускали, а телефоны их заставили отдать родственникам еще в военкомате. Но все же мужу удалось узнать, что утром их будут отправлять к месту службы на поезде. Посоветовали приехать провожать его на вокзал.
Тут уже мы проводили его, как положено, немного успокоились. А то ведь уехал даже без зубной щетки, без смены носков! (Тогда призывникам еще ничего не выдавали, только в форму переодели на призывном пункте.)
А через две недели старший сын сказал, что пойдет в военкомат, тоже в армию сходит. Что за безобразие, младший брат уже служит, а он еще нет! На вопрос, а как же учеба, ответил, что после армии восстановится, это не проблема.
- Как же я без вас обоих? - спросила я, еле сдерживая слезы.
А он ответил:
- Мама, ты все равно уже за Мишку переживаешь, спокойно жить эти полтора года не сможешь. Давай ты один раз за нас двоих отпереживаешься, а потом сразу за обоих успокоишься...
Через неделю проводили и его. У меня было такое состояние, что просто руки опустились. Ничего делать не хотелось, не видела смысла. В огород себя силой загоняла, а вот заготовками по осени не стала заниматься вообще, не видела смысла... На работу ходила, стиснув зубы, лишь бы сходить... И так прошли эти полтора года.
