Рассказ о танке Т-34 производства Сталинградского Тракторного Завода из коллекции парка "Патриот"
В музейном деле есть такое понятие, как "капсула времени". Речь идет об экспонате, который находится не в лучшем состоянии, но при этом вполне комплектный. Такое довольно часто попадается среди вооружения и военной техники. Возникает дилемма, что делать с такой техникой. С одной стороны, вроде бы лучше отреставрировать, а с другой, состояния железа такое, что годится оно разве что на образцы. Так и появляются "капсулы времени", ценные именно в таком состоянии.
Существуют "капсулы" времени и в танковых музеях. В своё время в музейном секторе парка "Патриот" (тогда он именовался "сектором ВКС") была создана выставка "Эхо Войны". Ее название полностью соответствовало содержимому. Здесь были представлены экспонаты, которые решили сохранить, как есть. Выставки давно нет, но кое-что из ее экспонатов всё еще можно видеть в Музейном секторе. В том числе советский средний танк Т-34, который летом 1942 года оказался на дне Дона. Ныне это одна из "звезд" экспозиции, посвященной боям 1942 года.
Запущенный в строй в 1930 году Сталинградский Тракторный Завод почти с самого начала рассматривался как одна из танкостроительных площадок. На нем планировали выпускать такой танк, как Т-19, но именно совещание на СТЗ, где рассматривали возможность его производства, во много похоронил эту машину. Выбор в пользу будущего Т-26 был справедливым, но и он оказался совсем не тем танком, что массово выпускался в Сталинграде. На полноценную мощность производство Т-26 так и не вышло, зато всевозможных проектов и опытных танков местное КБ наплодило множество.
Итогом стало то, что в 1940 году СТЗ, можно сказать, доигрался. Вместо относительно легкого Т-26 было решено выпускать на Сталинградском Тракторном Заводе Т-34, гораздо более тяжелый и сложный танк. И тут отвертеться уже не удалось. Понятное дело, что основной продукцией завода были трактора, причем крайне нужные Красной Армии СТЗ-5 и СТЗ-3 (СХТЗ-НАТИ), но танки оказались важнее. К 1 июля 1941 года в Сталинграде было сдано 294 танка данного типа, вроде бы много, но завод №183 к этому же времени сдал 931 танк. А дальше началась война, которая в корне изменила ситуацию.
Надо сказать, что до определенной поры продукция СТЗ ничем не отличалась от танков выпуска завода №183. Корпуса и башни у них были одинаковые, что стало своеобразной ловушкой для моделистов, которые любят классифицировать технику по внешним признакам. Например, трофейный Т-34 с Абердинского полигона они изначально классифицировали как харьковский танк, а на самом деле он сталинградский. Меняться сталинградская 34-ка начала уже в ходе войны. Да и то, не сразу. Явные признаки стали проявляться ближе к 1942 году, причем дело не столько в изменениях сталинградских машин, сколько в изменении облика танков завода №183 (а также появлении продукции завода №112).
Главным было, впрочем, не изменение внешнего облика, а рост выпуска танков. В октябре 1941 года, в связи с эвакуацией, временно прекратился выпуск Т-34 на заводе №183. Это привело к тому, что СТЗ стал главной производственной площадкой. После посадки в октябре (124 танка) завод сдал 200 танков в ноябре, плюс 219 в декабре 1941 года. И этом стало только началом. Вплоть до марта 1942 года Сталинградский Тракторный Завод являлся основным производителем 34-ок. Далее завод №183, переехавший в Нижний Тагил, нарастил выпуск, сдав за апрель 1942 года 380 танков, а за май 500 штук. СТЗ же обычно выпускал около 300 танков в месяц, за исключением рекордного июля 1942 года (421 танк).
Статус основного производителя 34-ок привел к тому, что существенная часть воевавших под Москвой танков данного типа была сталинградской. В том числе это касается единственного Т-34 СТЗ выпуска 1941 года, который сохранился до наших дней. Данный танк из состава 17-й танковой бригады (командир - Герой Советского Союза Т.С. Позолотин) утонул в ходе боя у деревни Радюкино, ныне он стоит на постаменте в Медыни. Сталинградские 34-ки сыграли очень важную роль в ходе боёв 1942 года, они очень часто встречаются в кинохронике.
1942 год стал не только пиком производства Т-34 в Сталинграде, но и временем, когда продукция СТЗ стала безошибочно определяться. Характерным стала сварка листов корпуса в шип, сварные башни к тому времени остались только на танках выпуска СТЗ. Впрочем, ставились на них и литые башни. Появился характерный кожух перископического смотрового прибора. Отказ от кормового башенного люка для выемки орудия привел к дополнительным изменениям. Наконец, появилась очень характерная бронировка установки пушки Ф-34, с выраженным "подбородком".
Летом 1942 года немецкая армия начала наступление, целью которого стал Сталинград. Уже вскоре бои начались в самом городе. Это привело к тому, что сентябрь 1942 года стал последним месяцем выпуска Т-34 на СТЗ. Последние танки сдавались уже в ходе городских боёв. Всего за 1942 год в Сталинграде выпустили 2499 танков, плюс 31 огнеметный. В связи с большими разрушениями завода более на нем танки во время войны не выпускали. Тем не менее, СТЗ смог вернуться к выпуску тракторов, а также стал смежником завода №75 по выпуску Т-44. В частности, удалось освоить выпуск двигателей.
Увы, война безжалостна к технике, а после ее окончания устаревшие танки оказались не нужны. Те немногочисленные Т-34 выпуска СТЗ, что пережили войну, активно сдавались в металлолом. До недавнего времени "целых", то есть сохранившихся в виде комплекта "корпус-башня-ходовая часть" сталинградских танков в России было всего два. Есть и "кентавры", то есть корпус СТЗ, а башня Т-34-85. За счет того, что частники собирают танки из кусков, число сталинградских (точнее, условно сталинградских) 34-ок растет. Но всё равно, они остаются очень большой редкостью.
В этом смысле подъём Т-34 в районе населенного пункта Украинская Буйловка, Воронежская область, стал большим событием. В этом районе было найдено несколько боевых машин, из них три ныне находятся в парке "Патриот". Они являются не только редкими образцами военной техники, но и живыми участниками ожесточенных боёв, которые происходили в этих местах летом-зимой 1942 года. Причем в случае с Т-34 так до сих пор непонятно, чей это танк. В ходе расчистки никаких серийных номеров обнаружить не удалось.
Подняли танк из реки Дон 14 июля 2016 года совместными усилиями поискового отдела парка "Патриот" (А.П. Калемберг), поисковым объединением "Дон" (В.Н. Латарцев) и местными структурами Министерства Обороны РФ. Обследование танка показало, что его явно загнали в реку своим ходом, дабы он не достался противнику. К моменту, когда Т-34 ушел под воду, он ждал переправы через Дон. Машина требовала ремонта: один из опорных катков имеет пробоину, имелись многочисленные следы от попаданий. Разрушение переправы привело к тому, что пути для отступления не осталось.
Первоначальный план заключался в том, чтобы танк расчистить, а далее решался вопрос о целесообразности его восстановления до ходового состояния. Впрочем, еще на месте подъема стали появляться вопросы о том, насколько это имеет смысл. Одно дело, если танк уходит в болото, а другое, когда он в реке. Конечно, вытащенные из солёной воды танки выглядят еще хуже, но речная вода также является весьма агрессивной средой. Выглядела свежевытащенная машина весьма так подуставшей. Впрочем, основная проблема стала очевидна уже позже, когда Т-34 отправился на расчистку в Кубинку.
На подъеме автор материала не был, а вот при расчистке был и даже немного поучаствовал. Собственно, в ходе расчистки ожидалось увидеть серийный номер танка, который мог бы помочь в определении части, где он служил. Но номера, как уже было сказано, не нашлось. И не факт, что он вообще был. Самая главная проблема, между тем, выявилась при расчистке. С одной стороны, танк остался комплектным. С другой же стороны, подавляющее большинство деталей имеет такой уровень коррозии, что годилась, в лучшем случае, как образцы. То есть восстановление до ходового состояния (не реставрация, не путайте) возможно, но при условии полного уничтожения всех тонколистовых деталей. То есть превращения танка в набитое новыми агрегатами чучело.
Руководством парка "Патриот" было принято правильное решение о консервации танка в его текущем виде. Машину очистили от грязи, законсервировали, после чего она отправилась в ТМУ №12 сектора ВКС, где в это время формировалась новая экспозиция. Танк занял почетное место на выставке "Эхо Войны", где основными экспонатами стали такие же, то есть не тронутые, образцы вооружения и военной техники. Они являются результатом деятельности поискового отдела парка "Патриот". Увы, в дальнейшем выставку закрыли, а часть экспонатов ушла.
Вместе с тем, после недолгого отсутствия в музейном секторе танк туда вернулся. Он занял одно из центральных мест в той части экспозиции, которая посвящена боям 1942 года. Здесь же, кстати, находится еще два артефакты (Light Tank M3 и верхняя часть StuG 40 Ausf.F/8), которые также вытащены из Дона в тех же местах. Танку добавили подсветку, местами она на экспонатах не очень уместна, но тут очень в тему. Со временем танк стал еще более фактурным, при этом он привлекает всеобщее внимание. Именно как артефакт он представляет ничуть не меньший интерес, чем тот же Т-34 "Снайпер", который стоит рядом.
Естественно, есть те, кто считает данный подход неправильным, мол, надо было ставить танк на ход. Вот только еще одна 34-ка, от которой родного осталась бы только родная скорлупа, с исторической точки зрения не имеет особого смысла. Такие машины, чье восстановление нецелесообразно, есть во многих музеях мира. В том же Венском арсенале стоит Borgward B IV (Sd.Kfz. 301), который тоже могли бы сделать чуть ли не ходовым. Но родного там ничего бы не осталось. Поэтому машину законсервировали. И такой подход есть в целом ряде музеев, включая и российские.
Другие материалы о танках семейства Т-34:
Т-34 из танкового корпуса Полубоярова в качестве музейного прототипа
Мысли не о той башне для 85-мм пушки С-53
История экранировки Т-34, разработанной в конце 1942 года заводом №112 и примененной летом 1943 года
Рассказ о Т-34-85 производства завода №174 июля 1944 года, находящегося в парке "Патриот"
Тагильская Т-34-85 с ГСВГ-шным тюнингом
Парадные "лапти" для Т-34, пригодившиеся, но не на Красной площади
