С приходом христианства на Русь семейные догмы начинают подвергаться существенной трансформации. Многое из того, что в языческое время было обычным делом теперь становилось не просто объектом всеобщего порицания, но и даже возникла возможность подвергнуться за эти проступки самому суровому наказанию.
Это совершенно не значит, что в языческую эпоху Русь представляла собой государство с поощрениями всяческой распущенности. Русь всегда славилась своими крепкими семейными традициями, которые и до христианства соблюдались со всей суровостью. Но делалось это, в большинстве случаев, без участия внешних институтов, вроде церкви и государства.
Христианство наделило общество официальным правом участвовать в частной жизни каждого. Причем, с развитием контроль проникал все глубже, дойдя даже до такой деликатной темы, как интимная жизнь супругов.
Вот здесь оторвались по полной!
Потеря невинности до брака
Одним из самых распространенных запретов, имеющих больше всего документальных выдержек из летописей, является несохранение невинности молодыми девушками до официального замужества. Если в пору язычества «порченная» невеста никаких вопросов в принципе не вызывала, более того, взять девушку, как говорят сейчас «с прицепом» (то есть при наличии детей) также никоим образом не порицалось, то с введением христианства, ситуация изменилась.
Теперь, чтобы девушка «не оплошала» за ней зорко наблюдала вся родня, ибо наказания были за грех были довольно суровы. Дело в том, что теперь законным браком считался только тот, что был заключен в церкви, а по христианским канонам «правильная» невеста была только та, что сохранила невинность. Получалось, что церковь участвовала скорее косвенно – все наказание, как правило, проходило внутри семьи, но при полном одобрении священнослужителей.
Особенно позорна была ситуация, когда девушку «ловили с поличным» прямо во время свадьбы. Она подвергалась охаиванию не только со стороны мужа, но и всей его родни, нередко девушку даже могли и побить.
Обесчещенная таким образом не только невеста, но и вся ее семья практически не имела возможности отмыться от позора, а судьба виновницы нередко была остаться незамужней, так как духовное благословение она уже получить практически не могла.
Внедрение церковных догм
Церковь все сильнее влезала во все, что касалось семейной жизни. Интимная сторона не только не стала исключением, но и наоборот, приковала к себе особое внимание. Правила, формирующие отношения супругов, касались абсолютно всего. В современном обществе может показаться дикостью, но неугомонные церковники со всей серьезностью обсуждали даже позы, в каких муж с женой должны были находится.
Несмотря на абсурдность, регламентам церкви необходимо было подчиняться, иначе при выявлении нарушения виновные подвергались суровому наказанию. Ибо церковь в данных вопросах подходила очень профессионально: запреты формировались не абы как, а обязательно сопровождались пояснениями.
Правда, иногда эти пояснения поражали своей нелепостью, но не надо забывать, что уровень образованности того времени что среди простого народа, что среди элиты был весьма низок, при этом велико было влияние всяческих суеверий, поддерживаемый не без участия все тех же священнослужителей.
Так, например, категорически запрещалась поза «Женщина сверху». Духовные наставники объясняли своей пастве этот запрет тем, что если женщина в момент близости будет возвышаться над мужчиной, то, впоследствии, и во всех остальных делах заберет у него лидирующую роль.
А вот запрет позы «Мужчина сзади» пояснялся ее аналогичностью с позой животных. Причем на полном серьезе высказывалось опасение, что женщина, забеременевшая именно в таком «ракурсе», может родить не человека, а животное.
«Рекомендовала» же церковь исключительно «миссионерскую позу: там все полностью соответствовало заявленным канонам – и мужчина, как хозяин сверху, и глядят супруги друг другу в глаза, что полностью исключает проникновение между ними «дьявольских прихвостней».
Церковь серьезно озаботилась контролем и такой чисто физической особенностью организма, которая, кстати, совершенно была неподконтрольна мужчинам, как поллюция. Тут же это явление было охарактеризовано как «совокупление с бесами».
Нет никакого документального основания, на котором строилось это бредовое умозаключение, но выход из ситуации, однако, церковники предлагали довольно приятный: чаще всего подобные симптомы проявлялись у молодых мужчин в период воздержания во время поста, поэтому, если мужчина предъявлял доказательства непроизвольного извержения (!!!), то ему разрешалось, не дожидаясь окончания поста, возобновить отношения, «дабы не плодить бесов».
Не меньше заботил церковнослужителей и «график» семейной жизни. Существовали дни, когда соитие было строго запрещено: как уже упоминалось, это были дни поста, крупных церковных праздников, а также все пятницы, субботы и воскресения.
Необразованных мирян священники пугали, что от связей в «неположенные» дни могут родится только духовно ущербные люди: воры, убийцы и умалишенные.
Иногда абсурдность ситуации вмешательства церкви использовалась предприимчивыми мужьями в своих корыстных целях. Суть была в том, что если жена отказывала мужу в близости, то мужчина мог спокойно рассказать об этом в церкви и добиться чуть ли не целого разбирательства, в результате которого женщина получала суровую отповедь с рекомендацией немедленно загладить свою вину.
Наказание
Помимо церкви, в некоторых семейных конфликтах разбор ситуации проходил при участии родственников, либо дело доходило даже до судебных разбирательств.
В частности, речь идет об измене жены мужу. Причем, особенностью таких ситуаций являлось то, что измена мужа жене серьезным проступком в глазах общественности не являлась. Конечно, неверные мужья получали свою порцию осуждения, но дальше этого шло редко.
Вот изменница-жена – совсем другое дело. В скандал вступали буквально все, и, что самое главное, у каждого была возможность осуществить в отношение женщины какое-либо наказание.
Та же церковь и тут вставляла свои «пять копеек» - изменницу заносили в особый список, на основании которого впоследствии могли запросто отказать в проведении погребального обряда. Опять же, беря за основу эпоху, становится ясно, что для богобоязненного российского общества эта угроза была серьезна.
Но это было, как говорится, на перспективу. Основные суровые наказания настигали виновниц практически сразу. От них тут же отказывались их семьи, а в качестве профилактики могли даже устроить экзекуцию.
Муж имел право присоединиться к проведению наказания, либо просто наблюдал за этим со стороны. Единственное, что он не имел право – это заступиться за провинившуюся. Сложно в это поверить, но если муж стал бы вдруг упрашивать родню сжалиться над супругой, то запросто мог разделить с ней ее участь.
Со стороны официальных властей никакого особого контроля за домашними наказаниями по большому счету не было. Полиция вмешивалась только в самых крайних случаях: когда дело доходило до серьезных избиений, в результате которых женщина становилась инвалидом, либо вообще до убийства.
Во времена Российской империи закон в отношении измен немного смягчился: избиения были официально почти везде запрещены, но на самом деле, далеко не прекратились. Консервативное русское общество не спешило отказываться от своих традиций, в угоду постепенно насаждаемому либерализму, справедливо полагая, что уж в семейных вопросах основные принципы должны оставаться неизменными.
