Надо ж как не повезло. Приехала в чужой город и попала в больницу. Аппендицит.
«Скорая» приехала быстро. А вот в приемном покое потом лежала долго. Никак не могли определить, что с ней делать.
Но, наверное, немного и повезло. В съемной квартире, где она остановилась жила ее землячка. Собственно, это она и помогла - поселила с собой, договорилась с хозяйкой. И помогала потом в остальном. Привозила продукты, вещи.
Операцию сделали к вечеру. Ковырялись долго. Оказалось, этот коварный отросток спрятался далеко, неудобно было его вырезать. Аномалия какая-то. Не зря, наверное, с детства его боялась. Как предчувствовала.
В палате их оказалось пятеро. И хорошо одновременно, и плохо. Хорошо, потому что сама встать не могла больше суток. И, спасибо, соседки помогали, подавали, убирали судно. Взаимовыручка.
Плохо – палата маленькая, жара началась. Окна настежь. Мухи. Вечером – комары. А еще санузел прямо в палате, за стенкой, конечно, но в этом же помещении. Тараканы бегали, как у себя дома. Это в хирургическом отделении краевой больницы.
А еще – как будто мало проблем, у неё начались «критические» дни. Запас был. Но всё осталось в квартире.
Вот так. Лежит почти голая, и с женскими проблемами.
И опять землячка помогла – привезла все необходимое. И позвонила родственникам. Приехали родители. Папа – растерянный, уставший от непривычной езды за рулем по большому городу. Мама – почти в слезах. Муж молодой – женаты меньше года.
Посочувствовали. Посидели. Полчаса. Собрались уезжать.
А она лежала беспомощная – вставать еще не разрешили, операция прошла непросто. Шов был очень большой - половину живота располосовали.
Других женщин в палате постоянно навещали. Приносили домашнюю еду, какие-то вкусности. За еду она как-то не очень переживала. Поскольку вставать еще самой не разрешали, то и есть боялась.
А вот клубника – начался сезон, её соседкам приносили. Запах стоял на всю палату. Попросить, чтобы угостили чужие люди – было стыдно. И так с ней хлопот много. А так хотелось. Хоть ягодку.
Негромко попросила родных – может купят? Рынок рядом.
Но отец, уставший от дороги, нервотрепки – еще назад два часа ехать – отмахнулся. Мать промолчала.
А молодой муж? Она так надеялась, что хоть он ее поймет, посочувствует. Нет. Он тоже не хотел лишних хлопот. Бегать, искать. Её родители его привезли. Он их задерживать не будет. Остаться из-за какой-то клубники? А как потом домой добираться?
Уехали. В общем-то ерунда. Клубника. Каприз – детский какой-то.
А шов потом долго не заживал. Вернулась домой. Почти месяц ходила на перевязки.
Была бы поумнее – поняла бы. Еще тогда. В больнице. Что ее проблемы, хотелки – они только её. И ее муж молодой – не тот человек, на чью помощь – поддержку - сочувствие в трудную минуту можно рассчитывать.
Поэтому она не любит клубнику. Но детям всегда покупает, если просят. Даже, если дорого.
Жизнь такая непредсказуемая. Никогда не знаешь, что станет той зарубкой - на всю жизнь.
