Религиозная живопись Караваджо в его времена поднимала бурю гневных дискуссий: и пятки грязные, и святые слишком живые, и вообще не канонично это, давайте из церкви уберём. Зачастую и впрямь убирали.
Я люблю Караваджо чуть больше, чем полностью, и о каждой его картине могла бы написать статью. Но сегодня покажу вам два возмутительных образа Богоматери. Мадонна здесь похожа на богатую итальянку, утомлённую излишним вниманием черни, но вынужденно это внимание принимающую.
Первая картина предназначалась для часовни Доминиканской церкви, но монахи узнали в коленопреклонённых персонажах себя и страшно вознегодовали по этому поводу.
Вторая картина и сегодня украшает базилику святого Августина, которая некогда пользовалась особой популярностью среди проституток: они хоть и занимались делом небогоугодным, а всё-таки были женщинами верующими. Может быть, поэтому Караваджо избрал в натурщицы куртизанку Маддалену Антоньетти — по крайней мере, многие усматривали портретное сходство.
Мадонн заземляет и другое обстоятельство: от них не исходит сияние, они подсвечены внешним источником света — как обычные женщины. Сейчас сложно рассуждать об отношениях Караваджо с богом, но вероятнее всего, человеком верующим он не был. И тем не менее большую часть его наследия составляют картины религиозного содержания.
Мне кажется, дело не только в запросе заказчиков на религиозную живопись. Дело ещё и в том, что Караваджо был образцовым хулиганом, и трудно придумать шалость лучше, чем изображать Христа, не веря в него. К тому же, это открывает большие возможности: переосмыслять избитые сюжеты, радикально их трансформировать, спускать святых с небес на землю. Такое богохульство вряд ли хорошо кончилось бы для Караваджо, но у него, к счастью, были влиятельные покровители.