Машка тихонько открыла заднюю калитку и выскользнула наружу. Рассвет только-только начал золотить край неба, роса мелкими каплями укрывала весь луг за тыном, только тоненькая тропинка темнела перед девченкой. Она подобрала подол и понеслась к рощице, которая темнела за лугом, только голые пятки мелькали среди высокой травы.
Мелкий сор колол босые ступни, подол быстро намок от росы, но ведь это такие мелочи, когда ОН ждет! Сенька должен быть у кривой березы на рассвете, именно там они вчера договорились встретиться. Хорошо, что батюшка и старшие братья еще затемно уехали на ярмаку в Волочиху и вернуться не скоро: товара на продажу-то много взяли, да и прикупить нужно много. А маменьке совсем дела нет до Машки- ей за малыми ходить надо, да и корова и другая живность еще... Словом, некому за девкой следить. А ей и хорошо : Сенька давно на нее глаз положил, все клинья подбивал, да побаивался сторого отца и братьев. А у Машки сердце заходилось и щеки горели при встрече с ним.
Вот и сейчас она неслась босиком по утреннему лугу, а в груди : тук-тук-тук, щеки словно мак, а в голове только: " Хоть бы ждал!"
Вот и роща березовая, сумрачная еще, листья тоже укрыты росой, начинают блестеть от восходящего солнца. Только Машка ничего не вмдит, кроме старой кривой березы, которая совсем рядом с тропинкой.
Подошла тихонько, потом голову дерзко вскинула: "Ждал? Ну, я пришла!"
Сенька на траве сидит, прислонившись к стволу, даже не поднялся, когда Машка пришла. Смотрит только нагло глазищами своими голубыми и улыбочка ехидная на губах.
Подошла ближе. Зря лапти не надела- ноги зябнут, но голову не опустила, смотрела прямо, строго.
- "Иди сюда, душа моя. " Парень похлопал по траве рядом с собой.
-" Да я уж постою как-нибудь" Машка переминалась с ноги на ногу. Сердце грохочет, уши и щеки пламенеют, но показать свою слабость нельзя.
Сенька встал, неспеша с той же ехидной улыбкой подошел к девушке и приобнял легонько за плечи :" Да ты чего? Я ж не обижу."
Вся решимость сразу куда-то делась. Маша позволила себя отвести к березе, усадить на траву. Он что-то говорил, обнимая ее. Все ближе и ближе.
Что было дальше Маша плохо помнила. Спохватилась, когда солнце поднялось довольно высоко. Проблеяла что-то Сеньке про малых и корову и бегом помчалась обратно к дому через луг, на котором уже не было росы. Почему-то было больно и стыдно. Перед тыном она остановилась, несколько раз глубоко вдохнула и так же тихо, как и утром открыла калитку, проскользнула во двор. А там обычная суета: работники носятся, как угорелые, маманя зычным голосом командует малыми. Маша как можно незаметнее пробралась в дом. Постаралась оттереть измызганный подол - не удалось, ну и ладно. Дел много.
А через два дня вернулся папенька. Подарки всем привез, да денежку в кубышку положил. Веселый приехал. На Машку смотрит, улыбается, бороду оглаживает. Вечером собрал домочатцев: новость есть.
-"Маняша! Радость у нас большая. Для тебя радость. Засватали тебя. Василия Иваныча сын. Парень серьезный, основательный. Помошник отцу своему, а тебе будет надежной опорой и защитой."
У Маши сердце остановилось. Улыбалась, робко кивала, а сама под землю готова была првалиться. Понимала ведь, что осрамилась с Сенькой, а он голову в кусты - и носа не кажет. Машка думала - сватов зашлет, а он ... Даже не посмотрел в ее сторону, когда на улице встретились. Подойти гордость не позволила. И вот теперь батюшка замуж ее сговорил.
В голове проносились мысли одна хуже другой. Поникла вся. Работу по дому выполняла абы как. Ни маменька, ни папенька ничего не заметили. Они обсуждали предстоящее сватовство, которое состоится как положено: с подарками, прибаутками, демонстрацией достоинств невесты и жениха.
Настал день. С самого утра маменька гоняла в хвост и в гриву наемных работников. Все должно быть идеально. Будущие родственники непременно будут в восторге. К обеду в ворота ввалилась веселая толпа. Впереди шли невысокая полная баба и седой кряжистый мужик, который, казалось, мог гнуть подковы простым движением пальцев. Сзади шел невысокий парень. Он спокойно глядел на Машу, на папеньку и маменьку, на дом и двор и на всех домочадцев, вышедших на встречу.
А Машка стояла рядом с отцом в нарядном сарафане, коса на плече, в руках блюдо с караваем, собсвенноручно испеченным, и не видела ничего. В глазах слезы.
Кое-как прослушала :" У вас товар - у нас купец". Голову склонила- скромная.
Иван (в честь деда назвали) все время смотрел на нее и улыбался, скромно так и слова не сказал.
Как в дом вошли, сели за стол, так и разошлись: каждый родитель свое чадо нахваливает.
Маша посидела немного, да и выбралась тихонько из-за стола. Ваня проводил ее взглядом.
Побрела сама не зная куда. На глазах слезы. Никто не остановил- у всех праздник, а ей хоть удавиться. Прошла через двор к той самой калитке, постояла немного, повернула ручку, вышла. Тот же луг, только уже цветущий, та же тропинка, вдали роща. Нет. Туда нельзя. Пошла вдоль тына в низину к реке. Сквозь траву по пояс. Паутинки цепляются за одежду, кузнечики разлетаются в разные стороны, солнце палит. А ей все равно. Слишком ноша тяжела, чтобы справиться одной.
Вот она - река. Медленная мутная вода. Берег в следах коровьих копыт. Деревенское стадо и сейчас в полуверсте пасется. Машка посмотрела на коров и пошла к воде. Там же хорошо и ничего не будет. Совсем ничего. Ни позора, ни папенькиного гнева, ни маменькиного заламывания рук.
Пошла в воду. Все дальше и дальше. Сарафан мешает, но Машка же упорная. Когда вода подошла к подбородку, остановилась, страшно. Решилась: выдохнула и шагнула дальше. Тут же вода забралась в нос, не позволила дышать. Маша забилась в воде, тело не хотело тонуть. А сарафан тянул на дно и сапожки нарядные тоже. Лучше бы босиком.
Тут вдруг сильная рука схватила за волосы, потащила к берегу. Машка кашляла и пыталась вырваться, но постоянно спотыкалась и падала. На берегу ее встряхнули за плечи, и знакомый голос сказал :" Ты чего удумала!? Жить надоело? А если бы я за тобой не пошел?"
-"Ничего ты не понимаешь. Непраздна я. Отец ребенка знать меня не хочет. Зачем тебе, Вань, такая обуза?"
-" Да плевать мне на все. Родителям нашим что-нибудь соврем. Люблю я тебя ,Маня. Давно уже. Все уговаривал отца сватов заслать."
Домой возвращались вместе. Машка стыдливо прятала глаза и на вопросы отвечала :" Ваня все расскажет." А через восемь месяцев родился мальчишка. Крепенький, смышленый - папкина радость.
