Позвольте мне задать вопрос, на который не можем ответить ни я, ни мои коллеги. Какая доля того, что я делаю в течение дня, приносит непосредственную пользу пациентам?
Возможно, на самом деле я и не хочу этого знать, потому что тогда я ужаснулся бы, поняв, что большая доля моей работы не приносит никакой пользы абсолютно никому. Спросите медсестру, работающую на посту, какая часть ее усилий непосредственно связана с уходом за больными? Я бы порекомендовал Вам заранее приготовить две дозы антацида, одну для себя, а другую для медсестры.
Как раз сегодня меня мягко пожурил начмед за небольшое упущение в одной из моих недавних записей в истории болезни, которые я делаю после осмотра каждого пациента, которого я консультирую. Как Вы думаете, за какое из нарушений, приведенных ниже, меня хотели наказать? Правильный ответ только один.
- Я не провел соответствующий медицинский осмотр
- Я не разобрался с заключением компьютерной томографии
- Я забыл написать время суток рядом с датой записи.
- Я не обсудил историю болезни с пациентом.
Только на прошлой неделе на утренней конференции всем врачам сообщили о требовании записывать точное время и даты наших консультаций. Это требование, хотя оно и не новое, нисколько не помогает улучшить уход за больными. Оно было введено главным врачом, который подтверждает, что больница соблюдает все нормы и правила. Я хотел бы, чтобы мои читатели знали, что за четверть века моей работы в больнице, время плановой консультации указывалось лишь в 1-2% всех записей, которые делали все врачи больницы. Ни один из докторов не чувствовал, что отсутствие записи о времени консультации могло бы негативно повлиять на уход за больными. Читателям такое указание времени может показаться просто пустяком, который отнимает всего несколько секунд. Однако это симптом того, что требования к ведению документации стали просто неуправляемыми.
Когда «проверяющие органы» приезжают в больницу, у всех медицинских и административных сотрудников нервы на пределе. Почему? Поскольку они оценивают соблюдение сотен требований, имеющих сомнительную ценность. Конечно, я поддерживаю задачу комиссии и признаю, что многие её требования абсолютно правомерны. Мы хотим видеть чистые операционные, безопасные палаты и уважение к чувствам пациентов. Но, можете мне поверить, многие их претензии бывают совершенно банальными или просто абсурдными.
Степной пожар в колоноскопии!
К примеру, в нашем амбулаторном хирургическом центре, где мои коллеги проводят колоноскопию, в соответствии с требованиями перед каждой процедурой эндоскописты должны декларировать, что она не представляет пожарной опасности для пациента. Пожалуйста, не просите меня это объяснить, это выше моих сил. По-видимому, оттого что они применяют газ и используют коагуляцию (прижигание), есть опасность возгорания.
Я хочу заверить своих нынешних и будущих пациентов, что до сегодняшнего дня наш центр эндоскопии был зоной, где никогда не было пожаров. Более того, был всего один-единственный случай, когда в нашем центре появился пожарный, да и то, когда ему самому делали колоноскопию.
Все коллеги потрясены и возмущены, узнав, как много нашего времени мы тратим, крутясь, как белка в колесе, на выполнение трудных и совершенно бесполезных задач, которые не дают никакого прогресса или улучшения. Извините, просто накипело.
Подписывайтесь!
