"В комнате, куда она вошла было множество шкафов с книгами, большой письменный стол расположился у окна, вот как раз возле него в инвалидном кресле и сидела женщина. Ноги её были накрыты пледом, было видно, что она готовилась к этой встрече..."
Глава 54.
- Я считаю, что тебе не стоит туда ехать, - сказал Саша, когда Натка поведала ему о визите Юрия Георгиевича, - Зачем себе нервы мотать! В твоем положении это вредно! Я сам к нему съезжу и поговорю как мужик с мужиком, пусть сам со своей матерью разговаривает и всё у неё выпытывает! А если она не знает, где твоя мама похоронена, то пусть так прямо и скажет! Сами найдём, через архивы и прочие учреждения!
- Как с мужиком? – Натка грустно усмехнулась, - Это не про него. Юрий Георгиевич - существо «нежное»… не каждая женщина на такое способна. Саш, ты не думай, что я как-то расстраиваюсь из-за них, нет! Еще чего, себе во вред, и малышу! Мне… даже приятно, если честно, видеть, как он егозит и выворачивается, лишь бы себя обелить! И я очень хотела бы вообще увидеть, как его мать мне в глаза посмотрит! Давай поедем, а? Да и насчёт архивов… бабушка Дарья знала, я думаю, где мама похоронена, только мне вот не сказала. Уезжала иногда в город по делам, накануне моего дня рождения, а значит, и маминой кончины, наверное, навестить могилку… Я как-то спросила, так она накричала на меня и обещала побить, если еще заикнусь. Ну, посмотрим, что теперь эта…родственница скажет.
- Нехорошо, конечно, такое говорить, - проворчал Саша, - Но как бы бабка там не померла от такого нервного напряжения! Увидит тебя и всё - покупай белые тапки! Мы же будем виноваты!
Натка рассмеялась, как-то не зло, по-доброму сказал это Саша. Она обняла его, прижалась к груди, слушая стук любимого сердца.
- Это куда вы поехать собираетесь, в город? – заглянул в кухню Алёшка, - Я тогда к деду Коле, если вам по пути! И Буранку возьмем!
- По пути, как не по пути. В город поедем, - ответил Саша, - Вас тогда к деду забросим, сами по делам, а потом и мы к деду. Да, Натусь?
- Да, давайте тогда собираться.
Никогда еще в своей жизни Натка не подбирала наряд так тщательно. Она намеренно надела своё любимое платье, белое, в синий цветочек и с синим кантом. Она шила его сама, увидев такое платье на своей матери, на одной из сохранившихся фотографий. Босоножки на тоненьком ремешке и маленькая плетёная сумочка дополнили наряд, и Натка заулыбалась, увидев, как Алёшка восхищённо замер при её виде. Показавшись на крыльце дома, она поймала на себе еще один восхищенный взгляд – это Саша открывал ворота, чтобы вывести машину со двора.
Возле дома, адрес которого был указан Юрием Георгиевичем, они с Сашей оказались как раз в то самое время, как и обещала Натка – во второй половине дня.
- И не думай, одна не пойдёшь! – отрезал Саша, - Одну не пущу, что хочешь говори, а я с тобой!
- Я и не собиралась идти туда без тебя. Ты - моя семья, и если кто-то желает говорить со мной, пусть говорит в присутствии моей семьи!
Дом, у которого они остановились, сиял ухоженной территорией вокруг, стены красного кирпича и сама архитектура назывались в народе «правительственными домами», квартиры там были не маленькой площади и их давали крупным партийным работникам.
Поднявшись по широкой лестнице на третий этаж, Саша взял Натку за руку и нажал кнопку дверного звонка. За дверью раздались торопливые шаги и дверь им отворил сам Юрий Георгиевич. Глянув на гостей, он побледнел, когда увидел Натку, но справился с собой:
- Здравствуйте, хорошо, что вы приехали. Я на сегодня специально оформил отгул. Проходите, мама вас ждёт.
Саша разглядывал убранство квартиры, а вот Натка не видела ничего вокруг себя. Юрий Георгиевич исчез в одной из комнат, быстро вернулся обратно и сказал Натке:
- Она вас одну видеть хочет, а мы тут вас подождём, идите.
Натка кивнула Саше, он глазами указал ей на кресло возле самой двери комнаты и тут же в него уселся, когда она взялась за ручку двери.
В комнате, куда она вошла было множество шкафов с книгами, большой письменный стол расположился у окна, вот как раз возле него в инвалидном кресле и сидела женщина. Ноги её были накрыты пледом, было видно, что она готовилась к этой встрече – седые волосы были собраны в причёску, а губы чуть подкрашены помадой.
Увидев вошедшую Натку, женщина чуть вскрикнула, и довольная произведенным эффектом Натка увидела, как та чуть подняла руку, будто защищаясь от чего-то…или от кого-то.
- Ты похожа на мать, - после недолгого молчания проговорила женщина, - Просто вылитая Элеонора. А я Юре не поверила, когда он рассказал про тебя. Хотя…бабка твоя тоже говорила мне, что ты копия своей матери.
- Вы… были знакомы с бабушкой?
- Конечно! Она приходила ко мне в институт, и не раз. Говорила о тебе. Зови меня Вероника Эдуардовна.
Натка молчала. Ей не хотелось ни о чём просить эту женщину, в чьём голосе она слышала всё, что угодно, но только не сожаление о содеянном много лет назад.
- Бабушка умерла, не успев сказать мне, где мама похоронена. Я пришла спросить вас, если это знаете вы – скажите мне. И я больше вас не потревожу.
- Что у тебя с ногами? Вылечила? А ребенок-то у тебя как, здоровый родился, или тоже... дефект какой есть? – не отвечая на вопросы, спросила Вероника Эдуардовна.
- Вылечила. Но вас это не касается! Как и здоровье моего ребенка! Кстати, как я поняла, у вас у самой сынок-то... морально дефектный получился! - ответила Натка.
- Меня винишь в том, что с твоей матерью случилось? Злишься на меня? А между тем, зря! Я предлагала ей тогда… избавиться от нежеланной беременности, она сама упёрлась! Ты, как мать, позволила бы сломать жизнь своему сыну? То, что Элеонора была готова сломать свою судьбу – это её дело, но Юра – мой единственный сын! Я не могла этого позволить, и сказала ей правду! Твоя мать сама погубила себя! А я просто не позволила ей сделать то же самое с моим сыном!
- Замолчите! – крикнула Натка, - Вы… сломали судьбу не только моей мамы. Посмотрите на своего единственного сына – его съела эта вина, превратила в дрожащее… ничто! Отвечайте на мой вопрос, и закончим этот разговор! Я вам не судья! Но, как я вижу, перед своим Судьёй вы сами скоро предстанете, там вам и ответ держать!
Вероника Эдуардовна внимательно смотрела на Натку, ни один мускул не дрогнул на её бледном лице. Помолчав, она сказала:
- Характер у тебя не материн. Скорее, наверное, бабкин. Ты права – я сама за всё отвечу. И очень скоро. А ты… возьми на память, вон там на столе коробка. Это тебе, ты ведь тоже часть нашей семьи, как бы там ни было! Пусть будет у тебя, фамильная вещь.
Она указала на большой бархатный футляр, стоящий на краю стола, а сама взяла листок бумаги и стала что-то на нём чертить и писать. Натка протянула руку и открыла футляр – внутри, на тёмном бархате лежало красивое колье. Камни в нём блестели и переливались всеми цветами радуги, и Натка поняла, что вещь эта стоит немалых денег.
- Вот, я написала записку сторожу кладбища. Он тебя проводит. Ну, и схема, на всякий случай. Только ты не говори Юре… отцу своему не говори, где твоя мать похоронена. А то он устроит там мавзолей, дело прошлое и нечего ему там делать. Ты права, он не смог позабыть Элеонору, потому и жена от него ушла, это всё погубило его карьеру… И дети его знать не хотят, да и меня… не жалуют. Вот тебе правда, которую ты хотела! Бери колье, оно старинное, и дорогое, камни настоящие бриллианты … как компенсация тебе…за всё.
Натка взяла из рук старухи два листка с записями, прочитала там каждую букву, каждый символ, чтобы удостовериться, что ей всё понятно. Потом взмахнула рукой, и со стола на пол полетел бархатный футляр вместе с колье. Ударившись о натертый до блеска паркет, футляр раскрылся, содержимое выпало. Всё это так и осталось лежать на полу, когда Натка, не произнеся ни слова на прощанье, вышла из комнаты.
От Автора: Небольшой анонс дружественного Канала Надежды Щегловой. Там уже есть не только рецепты, но и рукоделье! Автор приглашает желающих и любопытных :-) Нажмите на синие буковки - и вы на Канале.
