Не будет лишним в эти праздничные дни вспомнить и о самом главном зимнем балете. Сегодня - краткий обзор пяти наиболее значимых постановок на протяжении его 130-летней истории в России.
1. Постановка Льва Иванова, 1892 (Мариинский театр)
Первой версией стал спектакль, задуманный как феерия сразу после успеха "Спящей красавицы" в 1890 году директором императорских театров Иваном Всеволожским, и, по всей видимости, призванный сыграть на ее успехе (относительном). Но если в "Спящей" у трио Всеволожский-Петипа-Чайковский с некоторыми трениями, но получилось найти общий язык и сработаться, то при постановке "Щелкунчика" многое сразу пошло не так. Чайковский чувствовал, что не расположен писать музыку; Петипа, по всей видимости, также не очень был настроен еще раз работать со сложной музыкой композитора, а затем заболел, и спектакль передали второму балетмейстеру Льву Иванову. Хотя есть версия, основой которой служат пометки в репетиторе, сделанные предположительно рукой Петипа, что именно ему принадлежит большая часть постановки, вплоть до Вальса цветов.
Работая в непредвиденных для себя условиях, Иванов не дал идеального результата. Критики на первых порах было много, хотя со временем отношение к спектаклю менялось, и отдельные его танцы уже рассматривались как образцовые. Уже тогда шедевром считался Вальс снежинок (точнее, "снежных хлопьев"), а поставленное Ивановым па-де-де некоторые считали "образцом классического танца".
По сути своей, как уже было сказано, спектакль был феерией, призванной ослепить и ошеломить, со всеми ее атрибутами - яркими декорациями и костюмами, неотъемлемой частью в виде фей и яркой примы-танцовщицы, предстающей во всей красе своего индивидуального мастерства (первая исполнительница партии Феи Драже - виртуозная итальянка Антониeтта Дель-Эра).
Со временем все более отчетливо обнаруживалось расхождение сценического воплощения спектакля с его музыкой, ибо принято считать, что Иванов и не стремился особо постичь ее глубины. Несмотря на отдельные удачи, хореография балета не была целостной и не развивалась от эпизода к эпизоду.
Постановка Иванова прожила на сцене 31 год (что немало), сойдя с нее только в 1923 году. В 2013 году Юрий Бурлака и Василий Медведев осуществили достаточно вольную реконструкцию исторической версии для Берлинского театра. В ней декорации, костюмы и либретто приближены к оригиналу, а вот хореография, по мнению некоторых специалистов, дальше от оригинала, чем в версии Питера Райта для Королевского балета Лондона.
Па-де-де, Яна Саленко, Мариан Вальтер
2. Александр Горский, 1919 (Большой театр)
В Москве "Щелкунчик" не ставился до 1919 года, пока не появилась версия Горского. Фактически спектакль ставился заново, превратившись из феерии в бытовую драму, где детские сны и фантазии житейски оправданы.
Партия Феи Драже была упразднена, а главную героиню Клару (танцевала 15-летняя Валентина Кудрявцева) Горский проводил через весь спектакль, у него она получила право на танец (одна из неудач первой версии заключалась в том, что центральное па-де-де танцевали герои, не имевшие почти никакого отношения к предыдущим событиям). Аналогично не стало и принца Коклюша, танец которого был передан Щелкунчику.
Актов стало три. Первый акт проходил в унылом и тусклом доме Зильберхаусов, второй - "Царство Мороза" - в зимнем лесу (туда были перенесены адажио и вариации из па-де-де, которые, по мнению Горского, "были ни к чему" в дивертисменте), третий - на чайном столе, где вырастал Конфитюренбург. Таким образом, духовный рост героини раскрывался на протяжении двух актов.
Горский придал действию драматическое единство и заставил зрителей взглянуть на события глазами девочки. Переживания детских радостей и горя юной Клары проходили основным мотивом через весь спектакль, преобладающей чертой стала вера в реальность сказочного, когда волшебство приобретает вполне осязаемые черты. Значительная роль отводилась игрушкам (это были не елочные игрушки - они стояли на чайном столе): когда вырастала елка, они тоже вырастали и оживали (подменивались артистами); эти же игрушки вместе с Кларой переживали за исход боя оловянных солдатиков с мышами, они же участвовали в 3-м акте - дивертисменте (там были огромные кофейный сервиз и чайник, за которыми прятались артисты).
Постановка Горского не была провальной с точки зрения критики, однако и успешным ее назвать нельзя: в 1919-1922 годах "Щелкунчик" прошел 28 раз на сценах Большого и Нового театров, затем канув в лету.
3. Федор Лопухов (ГАТОБ), 1929
Когда-то в личной беседе с Галиной Добровольской, автором монографии "Щелкунчик", Федор Лопухов заявил, что в 1929 году его должен был хватить инфаркт - настолько его новаторский "Щелкунчик" был обруган всеми, кому не лень.
Действительно, многие находки балетмейстера могли со стороны показаться довольно эксцентричными. Про акробатику говорить уже не приходится - ее у Лопухова здесь было еще больше, чем обычно. Обилие шпагатов, колес, головокружительных поддержек (чего только стоит перебрасывание балерины пятью кавалерами ее партнеру и обратно)... А вариацию па-де-де Маша (Ольга Мунгалова) танцевала...с мячом (кстати, Машей героиню стали звать именно у Лопухова).
К новшествам относились танцы без музыки, под хлопки или отбивание метронома, а также словесные монологи. Например, перед увертюрой появлялся Щелкунчик (куклу играла ученица Всеволодская, взрослого Щелкунчика - Петр Гусев), сходу садясь в шпагат, а затем произносил следующий монолог:
"Здрасьте, здрасьте! Это я, Щелкунчик, деревянная куколка, которой когда-то раскалывали орехи. Нажимали сзади, раздавалось "крах" - и орешек расколот, можете его кушать". Далее шел опускавшийся до этого эпизод сказки Гофмана с принцессой Пирлипат, рассказ о которой перемежался колесами, мостиками, присядкой, шпагатами...
Выполненные в духе конструктивизма декорации в некоторых эпизодах представляли из себя несколько разлетавшихся в разные стороны пластин. Например в эпизоде в спальне Маши стены буквально раздвигались, символизируя выход ее мечты на простор зимнего леса, природы. В вальсе снежинок (к слову, злых, препятствующих попаданию Маши и Щелкунчика в розовое царство) девушки предстали в стиле мюзик-холльных "герлз". Они были несколько оголены и изображали "змейку". Ну а после преодоления препятствия в виде снежинок перед Машей и Щелкунчиком возникал...шлагбаум, символизировавший отделение мира фантазий от реальной жизни (т.е. переход из детства в юность).
Спектакль Лопухова родился на исходе эпохи отрицания эстетики классических феерий Петипа и стал ее апогеем. Он представлял из себя балетную повесть, в которой мир серого быта противопоставлялся миру фантазий, а взрослые изображались куклами, марионетками. Задумка рецензентами не была оценена, и, оценивая в основном внешнюю форму, критики упрекали Лопухова в излишней концентрации на внешеней форме, "беспредметном трюкачестве, личной вкусовщине" и т.д. Спектакль вряд ли можно было назвать успешным, и уже через 5 лет в театре появилась новая версия.
4. Василий Вайнонен (ГАТОБ), 1934
Следующие две версии прекрасно зрителям знакомы, ибо одна из них идет в Мариинском театре (и не только) вот уже почти 90 лет, а другая более полувека в Большом театре (и не только).
Как это иногда бывает, почти вековой уже спектакль Вайнонена не считался таким уж успешным в пору своего рождения. Например, В. Богданов-Березовский в рецензии на премьеру категорически заявил, что спектакль "оказался не по силам молодому балетмейстеру", который не чувствует характера музыки, и т.д.
Просчеты у Вайнонена были, однако достоинства перекрыли недостатки. Например, считается, что он в своей постановке не смог подняться до уровня взрослых философских обобщений. Но Вайнонен и не ставил такой цели. Переделав либретто, балетмейстер в духе времени сделал сюжет реалистичным, освободив от мистики. В центре - самая обычная девочка Маша, понятная и близкая всем сверстницам, сны которой преображают реальность. Так, в па-де-де она предстает уже не девочкой, но взрослой балериной. Как отметила все та же Г. Добровольская, "хореографический театр тогда был настолько популярным, что стать балериной мечтала чуть ли не каждая вторая девочка".
Удались балетмейстеру и большие танцевальные ансамбли. Удивительно, но в эпоху драмбалета, когда старые формы казались отжившими свое по причине неспособности раскрывать значительные темы, Вайнонен смог удачно инкорпорировать в ткань спектакля как раз бессюжетные ансамбли в духе театра Петипа-Иванова, раскрывая с их помощью внутренний мир героини.
Поставленный как поэма о детстве, спектакль дошел до наших дней, претерпев незначительные изменения (некоторые из них осуществил еще сам автор). "Щелкунчик" Вайнонена повлиял на ряд зарубежных постановок, а также вошел в обязательную программу хореографических училищ.
5. Юрий Григорович (Большой театр), 1966
На протяжении всей истории существования балета велись разговоры о том, насколько сложна музыка Чайковского для сценического воплощения, и, собственно о том, что не появилось еще такого балетмейстера, которому бы удалось вывести хореографию спектакля на уровень музыки. И когда в 1966 году в Большом театре появилась версия Юрия Григоровича, многим критикам показалось, что тайна партитуры Чайковского разгадана.
В этой постановке действительно много удачных находок. По сложившейся традиции Григорович максимально насытил ее танцами, "заставив" танцевать и участников экспозиции, и участников битвы солдатиков с мышами. Участники дивертисмента - куклы - были поставлены на пуанты (т.е. танцевали классику, а не характерные танцы). Образ Дроссельмейера был укрупнен: появляясь в узловых моментах, он связывал все действие воедино, как бы дирижируя событиями и действиями героев.
Центральное па-де-де было решено в виде обряда венчания, с трагическим концом: героям никогда не суждено быть вместе, а мечты никогда не станут реальностью. Здесь также стоит выделит несколько удачных хореографических эпизодов. В момент кульминации музыки кордебалет разъединяет Машу и Принца, как бы отгораживая друг от друга. Они тянутся друг к другу, но так друг друга и не достигают. В поддержках несколько раз возникает пластический мотив перевернутого мира. С неимоверной высоты достигнутого счастья Маша стремительно летит вниз, после чего "восстанавливает равновесие" в строгих линиях классического танца.
Екатерина Максимова, Владимир Васильев
Конечно, не все так идеально в спектакле Григоровича. По мнению критиков, танцевальные ансамбли, в отличие от Вайнонена, удались ему не столь убедительно. Тем не менее, на сегодняшний момент его "Щелкунчик" - один из самых цельных и художественно совершенных спектаклей, и, безусловно, является одной из самых его сильных работ.
_______________________________________________________________
Стоит отметить, что сегодня, 2 января, Юрий Григорович празднует 95-летний юбилей. Поздравим его с этой невероятной датой (к слову, здесь он обошел даже таких долгожителей, как Петипа и Тальони), даже не как выдающегося балетмейстера, коим он, безусловно, является, а просто как человека, живущего и дышащего тем же самым, что и все мы здесь - балетом. Пожелаем ему ровного пульса и нормального давления (не помню точную цитату из мемуаров Плисецкой, но главное, что без желчи и ехидства), в общем, здоровья и еще многих лет!
Спасибо за внимание! Если понравилась статья, то ставьте лайк, подписывайтесь, комментируйте, делитесь с друзьями.
