Как это пел нам великий автор-исполнитель Юрий Михайлович Антонов – «Есть улицы центральные... а мне милей нешумные...», ну и далее по тексту.
Ну да: легко написать про Таганку и Арбат. Гораздо сложнее – что-нибудь интересное про более локальные транспортные артерии, например, на Северной рабочей окраине. И совсем сложно – написать про проезд, у которого и названия-то нет, ну если только специалисты в курсе, небось, какой-нибудь «Проектируемый» с четырехзначным номером... Но я попробую. (И вот мне подсказывают из Редакции - №6191. «Красивое»...)
Да, так стало быть – Безымянный проезд. Связывает Дегунинскую улицу с Коровинским шоссе.
А началось всё с того, что отъехал я как-то от родительского дома, а потом через час папенька звонит и сообщает:
- Слушай, я забыл тебе сказать: там же «кирпич» повесили, пока тебя не было, там теперь только оттуда, а ты туда поехал! А ты сам «кирпич» не увидел?
- О, то-то я смотрю, на меня некоторые встречные дико смотрели, сигналили, и как будто не стало легального выезда на Коровинское. Ну ладно, буду знать...
Да, тесновато там теперь, и вправду одностороннее движение напрашивалось.
- То есть, ты сам на дорожные знаки не смотришь и не видишь их?
- Пап, да какой «видишь», какой кирпич! Я там до сих пор вижу пятиэтажку, в которой Женька жил, и которую снесли уж сколько лет, и другой дом! А я всё ее вижу...
На самом деле Безымянный (продолжим называть его именно так) проезд выполнял важную миссию: по нему мы ходили на Коровинское, на остановку «Селигерская улица». Пять минут ходу. Но – не без приключений!
Приключение первое было в том, что дворником там работала Нина Ивановна (вроде так ее звали), такая корпулентная женщина, и что самое важное – немножко ку-ку. Но сначала я не знал об этом, конечно.
А потом однажды – мне уже было целых семь лет, мы уже с год как переехали на Дегунинскую, я пошел в первый класс, соответственно, иногда уже ходил на остановку без сопровождения взрослых. И вот иду, волнуюсь, Нина Ивановна метет улицу (а она почти всегда ее мела), и вдруг ко мне:
- Простите, вы некурящий?!
Слегка остолбенел. Приятно, что к тебе на «вы» обращаются, пусть и с таким странным для семилетнего ребенка вопросом. Прям не знаешь, что и ответить!
Но ответа и не нужно было. Потому что Нина Ивановна в своей манере тут же понесла какую-то дичь, и про Брежнева, и про Коммунистическую партию СССР, и про НАТО, и еще про что-то...
Но я стою, слушаю. Я же еще не знаю, что она ку-ку! А воспитанному ребенку вроде как неудобно уходить, когда взрослый человек с ним беседует!
Но в тот раз хотя бы без агрессии. А потом случалось, что и с ней... «Да она же ку-ку!» - вдруг доходит до тебя.
Второе приключение был старший рыжий парень из дальнего от нас подъезда пятиэтажки. А может, он и не жил там, но встретил я его именно там:
- Стой. Ты откуда идешь?
- Вот оттуда, с Дегунинской...
- Это наша территория. С тебя, пацан, двадцать копеек за проход!
Хренасе поворот! Вот это дела... И, главное, потом еще раз встретил меня и потребовал, типа, и за прошлый раз тоже, я тебя запомнил!
Короче, на какое-то время встала дилемма: то ли ходить на остановку как и раньше. Но тогда можно было нарваться или на высокодуховную беседу с Ниной Ивановной, от которой не отвяжешься, или на Рыжего парня с его требованием двадцати копеек. Ну или идти другой дорогой, тропинкой мимо детской поликлиники и к магазину «Культтовары», но там – гарантированно дольше, опоздаешь на автобус, да и свои там могут поджидать приключения...
Но потом я стал старше, и как-то Нина Ивановна выучила, что ли, что я не курю, и стала пропускать без вопросов.
А потом я стал еще старше, поступил в секцию самбо в ученики к великому Тренеру Дмитрию Владимировичу Серпорезюку, и добился на этом пути определенных успехов, в том числе и на районном уровне. Что характерно – как-то незаметно при этом Рыжий парень перестал меня встречать и спрашивать про 20 копеек. Может, просто переехал? Да, может и переехал...
...А потом мы познакомились с Женькой из этой самой Пятиэтажки, вернее, мы и так были знакомы, просто я в «А», а он в «Б», но стали старше, часто играли вместе в футбол, и за Школу нашу в том числе, и как-то совсем Пятиэтажка и Безымянный проезд стали родными почти. Да и сколько раз уже по ним на Автобус хожено!
...А потом прошло еще много-много лет, настал прохладный ноябрь 1991 года, в гостях у меня сидел мой лучший друг детства Олег Юрьевич, только не особо было до веселья, Олег в армию уж уходил через несколько дней, ну и там грядущий распад СССР, все дела...
Вдруг чу! – веселая музыка откуда-то! Выглядываем на улицу – магнитофон орет, и какие-то люди на улице, и как будто даже танцуют. Конечно, Олег сообразил первый, он всё знал:
- Слушай, это же Женька женится! Во учудил: у него повестка чуть не на завтра! Но с другой стороны – когда, если не сегодня? Пойдем поздравим?!
И мы пошли. Ну, мы уж даже и не виделись сколько, кто в «путягу», кто в «технарь», кто и в институт, давно не до футбола и не до совместных поездок на великах...
- Олег, Мишаня, здорово! Сколько лет! По стаканчику?
Не отказались. И «Горько!» крикнули, конечно, само собой. Водка, кстати, в ту осень была по талонам, так что тем более.
А потом стояли на улице, и странно так было. Ноябрь, темень уже, свет еле горит на улице, снег летит мокрый, ноябрьский такой... И вроде только-только переехали. И вроде только Нина Ивановна вечно своей метлой шурхала по асфальту и приставала, и Рыжий парень всё требовал 20 копеек, угрожая расправой – а уж нету ни Нины Ивановны, ни Рыжего, и даже нет почти родной страны СССР, и мы вроде как выросли, даже в армию уходят друзья, а то и женятся накануне... Странная штука – Жизнь!
И вы еще спрашиваете, почему я не заметил «кирпич»! Какой кирпич, у меня в глазах Пятиэтажка так и стоит. И, наверное, так и будет стоять...
Лирика. Всё лирика. Просто Ноябрь, и 30 лет еще прошло...
Спасибо за внимание.
Видеоряд очевиден
