Наполеон всю жизнь ловко выкручивалась даже из самых безвыходных ситуаций. Сила воли, смекалка и обаяние, перед которым невозможно было устоять, помогали немыслимым образом проходить между Сциллой и Харибдой и даже оказываться в выигрыше.
Но к окончанию земного пути Наполеон не готовилась. Думать о грустном не хотелось. Надо было успеть взять от жизни всё и даже больше, пока оставалось время. И она не отказывала себе ни в чём. Но вот время вышло…
Часы неумолимо пробили, земля из-под ног ушла, и Наполеон оказалась в большом светлом зале, где за столом сидели 12 человек в сияющих одеждах. В голове пронеслась фраза одного из них: «Да чего тут обсуждать?», реальность снова закрутилась, приобретая форму коридора, и, наконец, начала приближаться какая-то ярко-красная с оранжевым отливом картина. И стало жарко…
В аду Наполеона первыми встретили Азазель и Локи и горячо пожали ей руки. Назвали её своей лучшей ученицей, выразили восхищение сюжетами её жизни, которые наблюдали, и… потупившись, еле слышно извинились за то, что она здесь. И неуверенно пожелали удачи…
После вынесения приговора Наполеон, имевшая при жизни крупный миллиардный бизнес и знакомая всем телезрителям в стране, была вынуждена служить учётчицей. Смирения и так отродясь не было, а эта работка вообще лишила покоя напрочь.
Но обратиться было не к кому. Все черти, которым строго запрещено было с ней общаться, избегали даже её взгляда. Только в департаментах собранную ею информацию принимали более стойкие вышестоящие сотрудники, найти подход к которым было невозможно.
Наполеон бегала по аду не останавливаясь. Пересчитывала котлы, сковородки, поварёшки, оценивала их изношенность, при необходимости вносила позиции в планы по обновлению инвентаря. Проверяла, насколько соответствует прикид служащих уставу, своевременно ли обновляется лава в котлах, готовится ли её состав по технологии, достаточно ли раскалено масло в сковородках, нормально ли работают звуковые эффекты…
Ходила по пещерам, измеряя их площадь, пересчитывая занятые и незанятые «номера», соотносила количество имеющихся пещер, котлов и сковородок с численностью грешников, которых планировалось принять в ближайшее время. А ещё Минотавр, сжиравший всё запасённое продовольствие за считанные часы. Ведь он тех, кто бродил по лабиринту, только запугивал. А кормили его по расписанию запасённым кормом.
А потом всю эту ужасную нескончаемую информацию нужно было сводить в таблицах Excel… А потом перепроверять их. И делать отчёты по выполненной работе. А потом анализировать всё и готовить рекомендации по улучшению организационного процесса. И всё это параллельно с постоянной беготнёй по бескрайней территории. Да… Это был ад…
Однажды кто-то из слуг забыл запереть ворота во дворец, где проживали местные правители. Один главный, имя которого называть не стоит, жил в самом низу, под девятым кругом, в центре, и правил всеми втихаря. А шишки собирали правители помельче: Персефона, Аид, Плутон, Прозерпина и прочие.
Наполеон подсчитывала количество привезённых во дворец тележек с дарами, стоящих у крепостной стены. Дамы остаются дамами, даже если это богини ада. А какая богиня не любит подношений от преклоняющихся! Во двор Наполеона никогда не пускали. И вот ворота оказались открыты…
Шустро юркнув внутрь, Наполеон увидела старинной работы фонтан с лепниной, изображающей соответствующий сюжетец, огромный дворец в готическом стиле и садик с большими тёмными корявыми деревцами. «Везде плагиат», – подумала Наполеон. Видимо, слухи о чудесном райском саде не давали покоя местным. Решили хоть как-то повторить.
Вдруг между декоративными яблонями с красноватой листвой раздалось пение. Пела женщина. Пела так себе, но очень душевно. О тоске, одиночестве и чём-то традиционно девичьем.
Наполеон осторожно пошла на голос. Раздвинув ветки, она увидела симпатичную леди мрачноватого вида. Та слегка шарахнулась при виде незнакомки, но быстренько взяла себя в руки как настоящая царица. Это была Персефона.
Сначала беседа, мягко говоря, не клеилась. Но, заговорив о вечном женском, о мужиках и о тряпках, Наполеон поняла, что нащупала правильный подход.
- Персефона, ты так печально пела… Голос у тебя, кстати, шикарный! Если бы ты у нас на земле в одной передаче бы участвовала, точно бы выиграла, отвечаю!
- Спасибо… (богиня чуть заметно, не теряя достоинства, разрумянилась)
- Слушай, но счастливые бабы же так не поют… Совсем у тебя на душе тоска, да?..
И тут Персефону прорвало… И рассказала она в красках и про разборки между вечно завидующими друг другу адскими богинями, и про богов, не упускающих ни одной юбки красивых грешниц, и про вынужденное заключение в этих осточертевших крепостных стенах (не пристало же богине разгуливать по жаре между котлами, надо уровень блюсти). И ещё много-много всего рассказала.
Наполеон с искренним интересом и сочувствием выслушала, покивала головой, умело утешила… И осталась во дворце.
Счастливая Персефона, наконец-то обретшая настоящую подругу, доверила ей часть управления адскими просторами. Ведь мечтала богиня на самом деле о любви, а не о власти. И Наполеон была совсем не против избавить её от этой тяжкой ноши.
А потом Наполеон начала потихоньку перетягивать всё местное управление на себя. Женщин всё это не сильно интересовало, а с мужиками было ещё проще. Стрельнёшь глазками Аиду, опустишь смущённый взор долу при встрече с Плутоном, – и вот уже решения принимаются такие, как надо.
Долго ли, коротко ли тянулось это умелое правление, как стали доходить до Наполеона слухи о том, что парочка очумелых грешников замутила бизнес прямо у неё под носом. И с этим срочно нужно было разобраться…
