Выходные пролетели быстро. Ева вернулись с мамой в больницу, а я продолжала подготовку документов для Израиля, оставалось только одно, это выписной эпикриз из истории болезни. Уже прошло 10 дней, как мы его запросили у врачей, но они не торопились, причина была наверное, я думаю это нехватка мед. персонала из-за пандемии. Нам ничего не оставалось, пришлось ждать. Ева приступила ко второму блоку химии. Врачи обещали, что он гораздо легче переносится. Опять началась, тошнота, рвота, Ева перестала кушать, язвочки, упали показатели гемоглобина, лейкоцитов, тромбоцитов. Помимо химии, капали физраствор, антибиотик, глюкозу, на час противорвотное, но это не спасало. В общем всё тоже самое, что и при первом блоке. Ещё произошло то, чего я боялась больше всего. Во время приступа Ева выдернула катетер, через который поступают лекарства в организм, поэтому пришлось поставить временный в ручку и на следующий день под наркозом ставить на место.
Уже ноябрь подходил к концу и мы продолжали искать варианты не просто лечения с продлением жизни, нам хотелось полного выздоровления Евы. Наверное каждый человек столкнувшись с болезнью ребёнка мечтает только об этом. Мы продолжали писать, звонить, даже читали о нетрадиционных методах лечения. И вот приходит письмо на страничку Евы в Инстаграм, от девушки по имени Джулия из Барселоны. В письме она предлагала свою помощь. Мы созвонились и она объяснила в чём заключается её помощь. Я просто не верила своим ушам. Не знаю почему, но я ей верила, каждому её слову. Какое-то было ощущение, что вот это именно то, что мы искали. Самое главное, что я хотела услышать, это то что у Евы есть все шансы на выздоровление. Ева с мамой должны лететь на лечение в Испанию в детский госпиталь Сан Жуан де Деу, к профессору детской онкологии Жауме Мора Граупера. Мне хотелось лично пообщаться с доктором. Джулия организовала нам консультацию по видеосвязи. Нужно было подготовится, я записала на листочке все вопросы которые меня интересовали. Мы созвонились, доктор мне всё объяснил, лечение у них в госпитале проходит по американскому протоколу, что именно смена протокола может подействовать очень хорошо на опухоль. Что по этому протоколу, не лечат нигде, кроме Америки, они не будут проводить трансплантацию костного мозга. Ева пройдёт несколько блоков химии, затем ей удалят опухоль, если химия приостановит рост онкологических клеток. Далее снова несколько блоков химии, потом лучевая терапия и иммунная терапия. На всё лечение уйдёт год. После его ознакомления со всеми выписками Евы, госпиталь выставит счёт на лечение. Мне очень понравился один момент в разговоре, он не говорил про наших врачей в России плохо, он наоборот сказал, что наши врачи очень большие молодцы, он многих знает, просто у него больше возможностей помочь Еве из-за поломки гена. И то что онкологические клетки сейчас привыкнут к химии по нашему протоколу и потом не будут уже реагировать, а если мы сменим протокол это как раз, очень хорошо сработает. После разговора с доктором перед нашей семьёй стояла задача принять решение. Конечно не все были за, то чтоб Ева со своей мамой летели в Испанию на целый год лечится. Скажем так мужская половина нашей семьи была против. За были только я, Саша- мама Евы, папа Евы и моя старшая дочка. Главное, то что родители Евы были ЗА. Далее мы снова созвонились с Джулией и проговорили очень долго, мне нужно было знать каждую мелочь, вопросов было много. Кратко объясню, Еве с Сашей нужно будет снимать квартиру, так как не всё время они будут в госпитале, будет переводчик, будут помогать волонтёры. Примерная сумма на лечение около 20 миллионов рублей. Оплата будет в рассрочку. Сначала нужна будет предоплата, потом вылет и далее оплата по графику, 2 раза в неделю мы должны будем вносить определённую сумму. И опять чувство страха, страшно было за дочку и внучку, одни в чужой стране, не зная языка, не зная по сути ничего, правильно ли мы делаем? Ведь нам нужно было, как то это всё организовать, а сумма вообще астрономическая для нашей семьи. А как? Но Джулия нас успокоила и пообещала, что она и ещё много волонтёров нам будут помогать. Мы были в растерянности. Ну а что нам оставалось, в России врачи разводили руками, говорили шансов практически нет, что исход может быть плохой, готовьтесь. У нас просто не было выхода. Германия и Израиль это тот же протокол, что и в России, Америка это все деньги и сразу, да и тоже лечение, что и в Испании, только гораздо дороже. И самое главное, это то что у Евы шансы на выздоровление были более 90 %. С одной стороны мы были всему этому очень рады, с другой стороны опять было страшно. А Саша очень была рада и я даже подумала какая она у меня сильная и храбрая. Вот так у Евы появился шанс на выздоровление.
