Сыновья… Как быстро они выросли и как сильно непохожи друг на друга. С Мустафой было все ясно — он был рожден другой женщиной и в его воспитании принимали участие его дяди, пусть косвенно, но они влиял на принца. А вот дети от Хюррем — были только его дети, плоть от плоти, кровь от крови…
Умница и боль всей его жизни Мехмед, спокойный и улыбчивый Селим, так похожий на Хюррем; резкий и порывистый Баязид… Ироничный Джихангир… Видит Аллах, если бы не его недуг, после Мемхеда только он достоин быть правителем империи, к тому же оказался единственным, кто был рожден в законном браке.
Менее всего он видел на троне Баязида. Этот юноша слишком был похож на Селима Явуза, особенно своей непредсказуемостью. С этим утверждением были согласны все, но особенно на этом настаивала валиде. Он и сам порой вздрагивал, когда ловил гневный взгляд сына, казалось покойный отец смотрит на него. Как ни странно, но султан немного побаивался сына.
Понимал — пощады с ним не жди. Спасало только одно — сын был очень импульсивным и принимал решения, практически не думая. Опять же, рядом с ним не было мудрой и любящей женщины, каковая имелась за спиной Селима.
Селим… После смерти Мехмеда он прочно занял его сердце. Особенно радовало, что похож на Хюррем, даже смеялся как она, весело и раскатисто. Еще радовало присутствие в гареме Нурбану-султан. Султану за свою жизнь пришлось повидать много женщин, были среди них настоящие красавицы, но подобной ему не встречалось. Это была не просто женщина, это была пери, гурия, спустившаяся с небес.
Кстати, его Хюррем к таковым никак нельзя было отнести. Она была хороша, но не настолько, как главная женщина его сына. Невысокая ростом, рыжеволосая и зеленоглазая, с кожей похожей на шелк и вздернутым к небу носиком, любимая никак не отвечала правилам отбора наложниц для гарема. Видимо, потому он и обратил на нее внимание — порядком поднадоели томные брюнетки и кокетливые блондинки… Но как бы там ни было, эта русская навсегда осталась для него единственной и ни с кем несравнимой.
Что же до Нурбану, имя которой выбрала сама Хюррем, то она была не просто красавицей, она была само совершенство. Природа старательно лепила это создание, награждая самым лучшим, что имелось у ее предков. Когда она кокетливо стреляла своими огромными синими глазами в сторону султана, то, признаться, даже у него, равнодушного ко всем женщинам мира, кроме Хюррем, екало сердце.
Густые темно-каштановые волосы только подчеркивали белизну ее кожи, нежный румянец красил личико, а пухлые алые губки были похожи на лепестки роз. Ко всему этому следует добавить важное качество, которое нельзя было не оценить — любимая наложница сына отличалась умом и преданностью. Так что, можно было смело утверждать — Хюррем сделала правильный выбор, когда отобрала эту, рожденную в грехе, венецианку, в гарем Селима. К тому же, еще у себя на родине, Нурбану получила хорошее образование, которое усовершенствовала в гареме.
С большим уважением молодая женщина и к самой Хюррем-султан, нежно называя ее матушкой… Отправившись в санджак, исправно рожала детей. Дочь Шах-султан, Гевхерхан и Эсмеха, сын Мурад…
Хюррем искренне радовалось появлению внуков, ибо, как она говорила радость существования своего видит только в детях. Для Османов это было очень не привычно — матери не должны были показывать свои чувства к детям. Но его жена не была Османкой, она была славянкой, следовательно, ей можно было все. Однажды он по-доброму отозвался о Нурбану, сказав, что рад видеть подобную женщину в гареме сына, в ответ хасеки как-то странно усмехнулась, а потом промолвила:
— Надеюсь, ее не будут называть в народе ведьмой!..
Публикация по теме: Меч Османа. Книга третья, часть 30
Начало по ссылке
Продолжение по ссылке
