Каждый из нас боится старости. Беспомощной дементной старости каждый боится вдвойне. Даже втройне. Все этого боятся.
Хочу порассуждать на эту тему.
Когда-то, несколько лет назад, рассказывая своим друзьям о моей жизни с дементной свекровью, я сказала им, что не хочу на старости лет стать приживалкой в доме своих детей. Хоть что, но только не это.
И мне кажется, что любой здравомыслящий человек не хочет этого и боится. Боится не только собственной беспомощности и немощи, но и быть обузой своим близким. Боится того, что родным людям будет в тягость. Что любовь родных детей и внуков сменится со временем неприязнью или даже ненавиcтью.
Мне пришлось ухаживать за свекровью.
Она не была мне родным по крови и духу человеком. Более того, она всегда со мной держалась очень холодно, отстраненно. С самого начала моего замужества я пыталась как-то расположить ее к себе. Я полюбила ее сына и априори любила ее. Мне хотелось, чтобы она стала мне родным человеком. Я на свои очень ограниченные деньги пыталась покупать ей подарки. Она брала. Но нехотя и двумя пальчиками. Я пыталась сравнивать ее со своей мамой. Ставила свекровь на ее место. Я знала, что мама обязательно бы обрадовалась моим подаркам, а свекровь только брезгливо морщилась.
Не так много я ей и подарила – крепдешиновый платок, летнее платье, комплект постельного белья. Потом, видя, что ей неприятно, что я дарю ей что-то, я перестала это делать.
Платок она принесла мне обратно. Сказала, что ей не нужно. Платье так и висит до сих пор в шкафу в ее квартире, даже бирка сохранилась. Бельё я забрала, когда она пришла жить к нам. Надо ли говорить, что она его даже не вытащила из упаковки.
Видя ее отношение ко мне, я перестала пытаться расположить ее к себе.
Но вот жить она пришла ко мне. Сама попросила помощи и пришла.
Я понимаю, что она чувствовала, идя на этот шаг. У нее были все задатки скрытого лидера и манипулятора. Своим мужем, крупным начальником, она манипулировала всю жизнь.
Придя к нам в дом, она тоже хотела устанавливать свои порядки и жить по своим правилам. Но я сразу сказала, что это моя территория и здесь мои порядки и правила. И, если она хочет жить у меня, ей придется принять эти правила.
Что она могла сказать на это? Стиснула зубы. Поджала губы. Затаила обиду и жила с этим. Потому что понимала, что выбора у нее нет. Кто не может физически распоряжаться своей жизнью, вынужден принимать помощь даже тех, к кому не питает особой любви и расположения.
Только иногда в телефонных разговорах у нее прорывалась горечь от того, что не может распоряжаться своей жизнью, что не имеет права голоса, что вынуждена жить не так, как хочется и привыкла, а как вынуждают обстоятельства.
Да, она получила взамен за то, что переступила через себя, еще десять лет жизни. Но радостными ли были эти десять лет? Конечно же, нет. Хоть она и говорила частенько мне, что благодарна, что когда-то я спасла ее от скорой гибели, видно было, что не радует ее эта жизнь.
Каждый раз кричала мне, когда ей делали замечание или требовали подчиняться порядкам, заведенным в нашей семье, что уйдет в свою квартиру. А когда говорили – иди. Раз не можешь жить со всеми - иди. Она в ответ кричала, что и ушла бы, да одна жить уже не может.
И хотела бы уйти, а вынуждена жить с нелюбимой постылой снохой.
Вот эта дилемма не дает мне покоя.
Мы разбирали в моих статьях и комментариях к ним тему ухода только со стороны ухаживающих. И никто не написал, каково это, когда ты не можешь распоряжаться своей жизнью, когда зависишь всецело от других людей, когда не имеешь не только решающего права голоса, а права голоса вообще, потому, что ты зависишь от чужой воли и расположения.
Никто не озвучил мнение другой стороны
Я много думала об этом. И делала для себя такой вывод – я такой жизни не хочу.
Мой муж, видя, как становится беспомощной его мать, как постепенно угасает ее сознание, как утрачиваются элементарные навыки ухода за собой, говорил мне неоднократно, что он такой жизни не хочет. И, если дело будет идти к этому, найдет способ прекратить страдания всех, кто принимает в этом участие.
Но дело в том, дорогие мои, так может рассуждать здоровый человек. Со здоровым умом и психикой. А когда человек болен, когда начинает разрушаться его личность, он всеми силами цепляется за жизнь.
Сколько раз я наблюдала это на примере нашей бабушки. Чем старше она становилась, тем более трепетно и бережно относилась она к своему здоровью. С остервенением делала зарядку, обливалась холодной водой, растиралась полотенцем. С подозрением относилась к тому, чем ее кормят. И, хоть и кричала иногда: «Вы много знаете, отpавите меня!», на деле было совсем другое.
На мои вопросы, зачем она так заботится о своем здоровье, если так хочет уйти в мир иной, она с уbийственной логикой говорила, что не хочет залежаться. Чтобы сразу «с ног и в гpоб».
Ничего у нее не получилось. Мне пришлось с ней пройти все стадии деменции. Хорошо, что они прошли быстро.
Я иногда ставила себя на ее место. Каково это, когда тебя каждые две недели срывают с насиженного места и везут, как фарфоровую куклу, в другой дом, где тебе тоже не рады?
Вспоминаю прошлый год.
Я не рассказывала ни разу об этом случае. Могу его рассказать только со своей стороны.
Дочь привезла ее к нам в начале июня и оставила. Она получила пенсию и впервые спросила, сколько я оставила золовке. Я ответила, что разделила пополам. Бабушка поджала губы. На мой вопрос, считает ли она, что мало, ответила, что да. Что дочь на нее кричала, что мы оставляем мало денег. Что сейчас ее квартира сдана и за коммуналку платить не нужно, должно быть больше.
Потом она завела разговор, что не могли бы мы забрать её насовсем. Она у дочери не может. Та на нее кричит, «ругается большими матами», кричит, что отправит к нам жить. Что я на нее никогда голос не повышаю, всегда вежлива и добра к ней. А у дочери она не может. Хотя раньше каждый вечер, звоня дочери, она пела ей одно –«когда ты меня заберешь? Я без тебя соскучилась. Дочь есть дочь».
Всё время, пока она у нас жила, она у меня спрашивала, по какой причине я не могу ее забрать. Я отвечала, что и эти-то две недели еле-еле выживаю. Окончательно уже подсадила себе здоровье. Что и так не могу ничего планировать, не могу никуда съездить. А забрав её насовсем, мне придется просто привязать себя к ней. Если её дочери мало денег, она может забрать бабушку к себе совсем и все деньги будут её. Но бабушка опять осторожненько, что она не заберет, наоборот, хочет, чтобы мать всё время жила у брата.
Я после этого позвонила золовке и попросила, чтобы свои претензии она высказала мне, а не матери. Золовка начала отнекиваться, что ничего такого не было. Что бабушка всё придумала.
Я золовке тогда ответила, что она может забрать к себе мать со всеми ее деньгами. И мне она не нужна ни с деньгами, ни без денег.
Опять, слово за слово – конфликт.
Когда через две недели бабушку нужно было везти к дочери, она устроила целый спектакль. Капризничала, не хотела одеваться, боялась ехать к дочери. Кое-как собрали и увезли. А через два дня золовка привезла ее обратно. У нее ушел из жизни муж. И она привезла бабушку к нам практически на всё лето.
Вот вспоминаю сейчас этот эпизод и думаю, каково бы мне было, когда бы меня, как Ваньку-Встаньку возили взад-вперед? Я так не хочу. Не хочу и боюсь.
Сейчас у меня прекрасные отношения с детьми. Со старшей дочерью мы просто связаны душой.
Но я понимаю, что сейчас меня можно любить просто за то, что я есть. За то, что сделала для детей. Что делаю и сделаю в будущем. Можно любить, пока я здорова и не нуждаюсь в чьей-то помощи. Пока я живу самостоятельно, материально и физически ни от кого не завишу. А что будет, если я стану стара и беспомощна? Что меня покинут силы? Или, не дай Бог, я слягу от тяжелой болезни. Как тогда? Каково это – ощутить, что ты полностью зависим от других людей?
Надеюсь, все же, что впереди у меня есть еще время, и мы вместе с детьми придумаем, как можно выйти будет из такой ситуации, в случае, если придется осуществлять уход за мной.
На днях в одной из статей на другом канале прочитала, что Правительство разрабатывает долгосрочную программу помощи пожилым людям. Тут и развитие патронажной социальной службы, и охват пансионатами и много еще чего. Обещаю, что изучу эту тему и расскажу на своем канале.
Надеюсь, что доживу, когда государство повернется лицом к этой больной проблеме.
Желаю вам всем и вашим близким добра и здоровья.
Если вам близко то, о чем я пишу – ставьте лайки, подписывайтесь на канал. Так же жду обратной связи в комментариях.
Спасибо, что читаете. Анфиса.
Мои другие темы про деменцию и уход:
Не каждый, кто ухаживает за дементным родственником, признается, что ждет, когда все закончится
Ответ на вопрос, почему моя свекровь не может жить у своей дочери
Еще раз про гигиену в пожилом возрасте на примере моей свекрови
