Помню тот день, когда познакомился с Никитой, потому что горжусь собой в этой истории и дорожу по сей день дружбой с этим человеком. Я часто прокручиваю день нашего знакомства. Утро началось, как и любое другое. Сначала у меня был онлайн приём по Zoom с Мариной - "вечной пациенткой" (так психологи называют пациентов, которые воспринимают нас не как человека, решающего конкретную проблему, а как "платного друга", с которым можно делиться своими ежедневными впечатлениями). В одной из следующих историй я расскажу про одного такого "вечного пациента" - его история может многому научить людей, родившихся в СССР..., но об этом позже.
После разговора с Мариной, ко мне зашла моя помощница Ксюша. Она занесла ассоциативные карты, так как следующий пациент, который был записан на 10 утра, при записи указал что у него бессоница. Я спросил, что еще она о нём узнала в разговоре, так как любой пациен с бессоницей - это очень серьёзные проблемы в прошлом, и я понимал что предстоит долгий разговор. Тут важно войти в доверие, поэтому любая малейшая деталь о пациенте помогает наладить диалог, но Ксюша сказала, что он записался онлайн, а когда она звонила - трубку не взял.
Из всех пациентов, которые записываются онлайн, приходят от силы 10-15 процентов. Это не хорошо и не плохо. Просто это означает, что человек еще не решился признать проблему, он не позвонил... Прождав десять минут, я понял что никто не прейдет и вышел купить кофе в кофейне напротив. Пока я болтал с Ксюшей и принимал у неё заказ на капучино и тирамису, в окно я заметил парня, который стоял метрах в пятидесяти от входа в кабинет и смотрел на вывеску (мой кабинет в то время находился на первом этаже девятиэтажки, к нему вела отдельная дорога). Я подошел ближе к окну и наблюдал за ним сквозь едва приоткрытые жалюзи. Он не мог меня видеть, а я тем временем рассматривал пристально и почувствовал замешательство в его действиях. Потом он развернулся и пошел прочь, но сделав буквально два шага, он опять развернулся и продолжал смотреть на вывеску.
Было понятно что ему нужна помощь и мне стало совершенно ясно что проблема не в бессонице. В тот момент я не понимал в чем именно проблема молодого человека, но по опыту я предполагал что здесь дело связано с криминалом. Обычно люди не до конца верят в то что общение с психологом конфиденциально. Они думают, что как только мне станет известно об их преступлениях, я сразу позвоню и расскажу об этом специальным службам. Но преступления порой давят на психику человека так сильно, что не дают жить, буквально сводят с ума и таким людям очень нужна помощь. Я гуманист по натуре, да и после нескольких лет работы психологом в СИЗО, я уяснил для себя одно - отморозки, у которых нет совести, никогда не придут за помощью, их не терзают чувства вины и раскаянье. Но вот если человек сожалеет о том что совершил - это верный признак того что он больше никогда этого не повторит.
Я взял в руки огромную пальму, которая стояла у нас в углу в приёмном и принялся выходить с ней на улицу. Пальма была тяжелая... как только я вышел я поставил ее на крыльцо, оглянулся и крикнул парню, который при виде меня принялся уходить, ускоряя шаг. "Дружище, — крикнул я ему изо всех сил, — помоги мне, пожалуйста, я не донесу эту пальму". Он оглянулся, посмотрел на меня внимательно, словно принимал решение: помочь или продолжать идти. Чуть замешкавшись, он все-таки подошел. Мы взяли горшок с деревом вдвоем и пошли. Моя машина находилась на стоянке. Пока мы шли я заговорил с ним, сказал что жена заставила купить эту пальму, так как вычитала что так в доме будет больше кислорода. Когда мы с трудом уложили пальму на заднем сидении, я подал ему руку и представился: "Ну что, а теперь пойдём ко мне. Ты расскажешь что тебя привело к пихологу. Поверь, я смогу помочь. По крайней мере, точно сделаю всё возможное..."
Парень был смущен. Он понял — я догадался, что он не решался зайти. Никите было неловко, но он не сказал ни слова и обреченно пошёл за мной. До кабинета мы шли молча.
— Я так понимаю у тебя не бессоница, — начал я, усаживаясь в кресло напротив и включая диктофон.
— Нет, у меня нет бессоницы, — начал Никита и замолчал, словно пытался подобрать правильные слова, — Я ... я .. Я гей. Да, я гей. Вот моя проблема. Я гей и не знаю что с этим делать... Вы можете мне помочь? Вы сможете меня вылечить?
Я сказал, что вылечить его не смогу, потому что он не болен, но помочь смогу. Смогу помочь принять себя таким. Жаль что в этой статье я не в силах передать все наши разговоры и сеансы - это 23 часа аудиозаписей. Просто попробую рассказать коротко историю.
Парню было 32 года. За все эти 32 года у него ни разу не было секса. Ни с парнем ни с девушкой. Он ни разу даже не целовался. Я был первым в его жизни человеком, которому он сказал что он гей. Анамнез был тяжелым. Парень жил в окружении, в котором геев считали больными извращенцами. Мне было его жалко. Когда мы вышли на доверительный разговор, и я узнал историю его жизни. Я был поражен тем насколько он себя недооценивал, можно даже сказать что он себя ненавидел.
Это был типичный случай неприятия "по Кюблеру". Он прошел стадию отрицания и застрял до 32 лет на стадии гнева. Нам с ним предстояло пройти стадии торга и депрессии и выйти на принятие себя.
Через четыре сеанса я стал давать ему задания. Признаваться в том что он гей каждый день хотя бы раз. Он был в бешенстве, услышав задание. Кричал что никогда не сможет этого сделать. Я решил доказать, что это не сложно. Тогда мы пошли с ним в ближайший магазин электроники. Мы подошли к витрине с телефонами и к нам уже направлялся консультант.
— Могу я вам помочь? — Спросил молодой продавец.
— Да, помогите, — начал я, — мне нужно подобрать хороший телефон на подарок моему парню. У нас годовщина, мы уже два года вместе.
— Хорошо, — ответил консультант, — а для чего ваш парень чаще всего использует телефон. Он больше играет или для него важнее фото?
У Никиты открылись глаза от того, как просто пошел разговор. В разговоре с консультантом, мы узнали, что у него есть друг открытый гей и о том что в гей клуб нашего города приезжает какой-то знаменитый румынский диджей. Он спросил, будем ли мы там?
Когда мы вышли, у Никиты как будто случилось прозрение. Он удивлялся как просто мы говорили на эту тему, которая ему всю жизнь казалась запретной. Но я увидел в его глазах, что наступила стадия принятия...
На следующем сеансе (через три дня) мы слушали с ним записи разговоров, которые он сделал сам. Я попросил его включать диктофон на мобильном, чтобы мы на сеансе могли проанализировать разговоры. Он разговаривал с продавцом часов, в аптеке покупал жаропонижающее для своего парня, а в разговоре с продавцом ювелирки, когда его консультант спросила "Вы ищите что-то для своей девушки?", он твёрдо ответил: "Нет, у меня нет девушки. Я гей. Я ищу украшение для мамы".
Я бесконечно был горд его успехами. И понял что нужно дожимать этот момент максимально. Ему предстояло самое сложно - начать отношения с парнем. Я в конце сеанса сказал, что мы идём с ним в гей клуб, танцевать под румынского диджея. Никита был не против.
Я сам впервые в тот вечер побывал в гей клубе, и атмосфера там была сказочная. Ощущение полнейшей свободы... Если вы никогда не были в гей клубе, обязательно сходите, и неважно какой вы ориентации - это раздвинет ваши границы. Мы очень хорошо провели время. И в дальнейшем наши отношения из категории "психолог-пациент" перешли в дружеские. Мы иногда общались, выбирались на отдых вместе. Он любил говорить что я его "личный психолог".
Через несколько месяцев мы с женой пригласили его на ужин, и он пришел не сам, он представил нам своего парня, Хенрика. Парень был из Дании и работал у нас в посольстве. Честно говоря моя жена, которой я рассказал эту историю (чем безусловно нарушил все правила) так сильно переживала за Никиту и так по-детски радовалась его успехам, что они быстро сдружились. Мы провели замечательный вечер. А уже через год, нас с женой, ребята пригласили на их свадьбу, которая проходила в небольшом датском городке Корсер или как-то так...
Это была очень масштабная церемония. Для меня это было чем-то удивительным. Было так много людей, настоящи праздник. Много коллег из посольства, много родственников Хенрика. А со стороны Никиты были только мы с женой. Родственники так и не смогли его принять. Я зашел к нему перед самой церемонией и у нас состоялся разговор. Слова благодарности и признательности Никиты просто довели меня до слёз. Я никогда не чувствовал себя более счастливым, чем в тот момент когда играла песня The Rolling Stones - Anybody Seen My Baby и ребята целовались в танце.
Я иногда думаю, а как бы сложилась жизнь Никиты, если бы я не заставил его тащить ту злополучную пальму? Пишу это и сам улыбаюсь... Приятно осознавать что сделал в жизни что-то хорошее.
