В ковидный год спрос на продукты питания по всему миру вырос: люди сидели по домам, досуга как такового не было, приготовление пищи оказалось практически единственным развлечением и времяпрепровождением. Растущий спрос подстегнул предложение и цены, рынок сработал абсолютно логично.
Конкретно в России продовольственная инфляция разогналась по нескольким причинам. Одна из них – проблемы с урожаем, но далеко не со всем: по зерновым собрали очередной рекорд, эффектно продали его за рубеж, хорошо заработали с опорой на слабый рубль, однако «подтянули» за собой и внутренние цены тоже. В результате сложился парадокс: при рекордных сборах зерновых в стране мука подорожала на 30–40% в зависимости от региона, а ее производство в целом за год упало почти на 3%.
Рост цен на зерно внутри страны на фоне бурного экспорта не останавливался в прошлом году и частично остается в силе в этом. Подорожали корма для скота и птицы, где основа – как раз пшеница и кукуруза. Это привело в действие всю цепочку: вслед за кормами упала рентабельность производства КРС и птицы, молочной продукции и яиц. Производители начали поднимать цены, и это происходило ровно до момента, пока власти не поняли весь ужас ситуации. Решение было таким же парадоксальным: представители правительства договорились с производителями мяса о сдерживании цен. Демпфера, как нефтяникам, им никто не предоставил, поэтому несложно догадаться, на чем будет экономить производитель: он будет хуже и дешевле кормить скот и птицу, чтобы снизить свои издержки и не включать их в отпускную цену, но качество продукции резко упадет.
Сахар, цена на который «прыгала» с широкой амплитудой весь прошлый год, теперь попал под «заморозку» цены. Это тоже своего рода парадокс, потому что в российских реалиях заморозка цены означает отсутствие иных вариантов регулирования и рукотворное же создание дефицита предложения.
Плодоовощная продукция, которая стала дороже в России в январе и феврале, разогналась в цене за счет сезонного фактора и курсовой качки. Точечный рост цен (как, например, на бананы) тоже имеет свое объяснение: неурожай у ключевых российских поставщиков.
Пока на прилавках не появится новая сезонная продукциия, цены на продукты будут плавно расти. Россия, к большому сожалению, так и не способна пока полностью обеспечивать себя молоком и молочной продукцией, мясом, овощами, поэтому здесь цены будут отчасти зависеть и от курсов валют. Отсутствие скачков цен на зерно позволит вывести рентабельность мясо-молочного производства к прежним уровням, но здесь пока чудес ждать не стоит – власти должны подключиться в части создания механизма регулирования внутренних цен на значимые компоненты.
В среднем продовольственная инфляция в России может составить в этом году порядка 6%, в реальности она давно перешагнула порог в 15%.
