Письмо от полковника Максимова Сирому в конце января привез Иван. Приехал на побывку в короткий отпуск. Так бы конечно никто его не отпустил, Максимов посодействовал. И посодействовал не просто так. Письмо было важное. Речь в нем шла о Вертухае. Полковник просил узнать, нет ли его где в северных краях.
- На словах ничего не просил передать? - Спросил Сирый Ивана, прочитав короткое письмо.
- Не хорошо получается. Не могут банду найти. Концы оборвались.
- Может и нет никакой банды. - Предположил Сирый самое простое. - Тогда ведь от кого все пошло, от Ручкастого. Ему Сыч про крупное дело говорил. Сколько уже времени прошло, тишина?
- Тишина-то тишина, - ответил Иван, - но Полковник так не думает. Может еще с Ручкастым поговорить? Как он там?
- Прижился у Маруськи. Что ему теперь, как сыр в масле. Рад за него, повезло мужику... А ты разве не через Ражино добирался?
- На обратном пути заеду.
- Тебя там тоже ждут? Как дела-то?
- Ждут, ждут, но здесь важнее.
- Как сказать. - Сирый сомнительно покачал головой. - Тебе виднее.
- Про Вертухая что скажешь?
- Затерялся его след. Вернее не так. Ушел он тогда в сторону Дюлино. Да и сгинул наверное.
- А вдруг нет?
- До Дюлино за день не дойти. Да и что там, в Дюлино, нет никого. А я его тогда днем выгнал... - Сирый задумался, видимо все не мог пережить свой же поступок и пытался оправдать себя. - Все равно в артели ему было не жить.
- Нигде не проявился?
- Нет, разговоров не было. А так по братве бы слух пошел.
- Все же я до Дюлино съезжу. Султан-то мой как?
- Заждался.
- Вдвоем поедем?
- Дня на два оставлю артель, а больше... сам понимаешь.
- До Маши от Дюлино далеко?
- И к ней хочешь?
- Ни разу не был. Надо бы сестренку повидать. А вдруг Вертухай дальше ушел?
- Не любит она гостей. А чтобы Вертухай в такую даль забрался... Не может быть.
- Ну брата своего не выгонит?
- Съезди, съезди. Повидайтесь.
- Если к Маше поедешь, - в разговор включилась Наста, - то муки, соли, спичек с собой надо взять. Чем они живут-то там, бедные...
- Что ты мать завела опять, бедные, да бедные... Какие они бедные?! Солонцы в тайге есть. Маше ли о них не знать. А хлеб они с Митрофаном не едет.
- Так потому и не едят. Не из чего его печь.
- Эх, - Сирый покачал головой. - Сколько раз бывал у них. И хлеб привозил. Не притрагивались.
- Все равно увезите, мука не пропадет, - Наста не отступала.
- Пап, наше дело привезти, а их распорядится. - Иван поставил точку в начинающемся споре.
- Ладно, как скажете, - Сирый нехотя согласился. - Только придется еще одну лошадь брать, вьючную.
- Так в чем проблема? - Спросил Иван.
- Да, нет никакой проблемы. - Ответил Сирый. - Пошли в лагерь, все и приготовим, а утром заберем.
На следующий день встали рано. Наста успела наготовить и собрать с собой еды с запасом. Мало ли сколько мужики пробудут в тайге. Из своего опыта знала, собираются на два дня, готовь на неделю, как минимум. Так что третья лошадь получилась загружена полностью. Да и у Сирого с Иваном рюкзаки забились под завязку.
Перед выходом из дома отец позвал сына в дальнюю комнату, выдвинул нижний ящик комода и достал оттуда матерчатый сверток.
- Тут у меня есть одна вещица, думаю она тебе может пригодиться, хотя лучше бы и не пришлось ей воспользоваться. - Немногословный Сирый вдруг выдал длиннющую для него тираду. Размотал ткань, и в его руке оказался наган.
- Откуда он у тебя? - Удивился Иван.
- Откуда? - Отец усмехнулся. - Максимова подарок. А где он его нашел, не знаю. Владей, пока по тайге ездишь. Вот, патроны к нему.
- Спасибо. - Иван взял наган у отца и примерил к своей руке. - Пригодится.
- Лучше бы не пригодился... Знай, сколько лет прошло, а ни разу из этого нагана не стреляли.
- Понимаю, - согласился сын. - Это уж на самый крайняк.
- И помни правило, достал, стреляй. Иначе оружие против тебя и обратится.
- Значит для острастки его доставать нельзя, - понял Иван.
- Молодец. - Отец похлопал сына по спине.
- А ты как же?
- Ружья хватит.
- Все то же?
- Оно, - усмехнулся Сирый, - удачливое! На мой век хватит.
- Вы чего там притихли? - Спросила Наста из кухни.
- Идем, идем мать, у нас тут свое...
- Ну, ну, - Наста не стала встревать, зачем.
Из лагеря выехали затемно. Добавили загодя приготовленные продукты и конечно мешок с мукой по настоянию Насты.
- Надолго уезжаешь, начальник? - Спросил Дятел, смотрящий за лагерем и братвой.
- Дня на два, - ответил Сирый. - Чтобы порядок был!
- Справимся, Сирый. - Дятел и так называл старшого, но редко, когда рядом никого не было.
По давно заросшей дороге на Дюлино ехали цугом - впереди Сирый, за ним Иван. Замыкала маленький караван навьюченная лошадь, привязанная к седлу Султана. Султан был рад возвращению хозяина, фыркал, прядал ушами и все норовил сорваться вскачь. Иван сдерживал его, наклонялся вперед и шептал что-то на ухо, известное только им двоим.
Постепенно рассвело. Ночь сначала сменилась сумерками, а потом наступил и день, мрачный. Далекое и прозрачное небо было скрыто сплошной серой облачностью. Казалось, вот еще чуть, чуть, и плотное ватное одеяло зацепит за невысокие горы, видневшиеся на близком горизонте.
Ни одного следа не было на дороге, с трудом угадывающейся между елями. Машины здесь не ездили, ни пеший, ни конный в эти далекие края тоже не забредали. Лошадь Сирого сама выбирала дорогу, всадник лишь чуть подправлял ее поводьями.
Дюлино когда-то было деревней, потом превратилось в хутор. Какое-то время здесь оставался всего один житель, дед Матвей, вечный дед. Так о нем говорили, кто еще помнил. Но теперь уже и помнить было не кому. И легенда о вечном деде забылась. Время ушло вперед, изменилась жизнь, и не до сказок стало современным людям. Иван успел, видел деда Матвея мальчонкой. А в то, что дед вечный, сначала верил, а теперь... А кто знает. Сам курсант школы милиции вряд ли вспомнил о нем, когда он и отец добрались до Дюлино уже поздно вечером.
Ни одного целого дома в Дюлино не осталось, даже крыши, когда-то покрытые тесом, в своем большинстве провалились, стропила сгнили. Даже в темноте еще более чернеющие остовы изб создавали не то что неприятное, даже жуткое впечатление.
- Где же ночевать будем? - Спросил Иван.
- Есть у меня одна надежда, была тут баня. - Сирый оглядывался по сторонам. - Максимов в ней как-то ночевал. Вон, похоже она! - Обрадованно воскликнул отец и показал вправо.
Там, куда он показывал, за остовом разрушенного дома, виднелась баня. И крыша на ней была цела. Подъехали к бане, спешились, привязали лошадей. Баня конечно была цела, и печка в ней имелась, и даже труба выстояла за все прошедшие годы. Не было двери. Видимо сорвало ветром с петель.
- Давай-ка снег разгребем, - предложил Сирый. - Тут где-то дверь должна быть.
- Давай, - согласился Иван и начала ногами отгребать от входа в баню снег. - Точно, вот она!
Притвор подняли, он был еще крепким. Вот только приладить его на место не получилось, можно было лишь приставить. Так и поступили. Разгрузили лошадей, поклажу занесли внутрь, задали животным корма и уже изнутри приладили притвор в проем. Были конечно щели, но все не улица. Растопили печку, деревянного лома в старых домах хватало.
Баня натопилась быстро, только тепла не держала, улетало в щели прохудившегося потолка, но и конечно через неплотно приставленный притвор.
- По очереди будем топить, - предложил Сирый, - с Максимовым мы так где только не ночевали.
- И здесь? - Спросил Иван.
- Здесь, в Дюлино тоже. За бандой гонялись. На Дайкино золото лучше чем на мед тянуло.
- Я помню, когда еще пацаном был, сказал Максимову про это золото, а он не поверил.
- Поверил, - усмехнулся Сирый, - когда нашли и пещеру, и золото.
- А что с ним теперь?
- Долго рассказывать. Нет его больше.
- Вы с Максимовым?
- И с сестрой твоей. - Добавил отец.
- С Машей? - Удивился Иван.
- Она тогда у нас за главного была. Как нибудь расскажу... А можешь и сам у ней спросить. Ну давай, ложись спать. Я первый дежурю.
Ночь растянулась надолго. Иван Сменил отца, тот его, и так несколько раз. Искать следы Вертухая по темноте было бесполезно. А рассвело по настоящему только часам к десяти. Вскипятили чай, поели, а потом облазили все Дюлинские развалюшки. Особенно внимательно осматривали дом, в котором когда-то устроили себе приют бандиты, так и не вернувшиеся из похода за золотом. Тайга не прощает ошибок, а еще и неведомые силы умеют хранить тайны от тех, кому они не предназначены.
Никаких следов пребывания Вертухая в Дюлино не нашли. Решили, что он не заходил в эту заброшенную деревню. Теперь оставалось добраться до хутора, на котором жили Маша и Митрофан. Но Сирый не верил, что изгнанник мог дойти до них, считал поиски бесполезными.
- Замерз в тайге, туда ему и дорога, он и до Дюлино не дошел, где ему. - Продолжал утверждать отец.
- Да ладно, о нем, - согласился Иван. - Машу с Митрофаном надо проведать. Поехали вместе, дорогу покажешь.
Сирый молчал, он и на вторую ночь остался в Дюлино с трудом, торопился вернуться.
- Прикипел ты к своей артели, - Иван не обвинял отца, говорил так, как было, что чувствовал сам.
- Не могут они без меня, - оправдывался Сирый, - и я переживаю. Как там? Не случилось ли чего?
- И я о том же, - согласился сын. - Это хорошо. У тебя дело свое теперь. Люди ждут. Без тебя там сразу все зачахнет.
- Да сразу не зачахнет, конечно. - Возразил Сирый. - Братва, она и есть братва... всякое может случиться.
- Понимаю. - Иван вздохнул. - Как мне до заимки добраться? Далеко еще?
- А тут как повезет. Максимов первый раз вообще пешком ходил, да и я безлошадный был. Верхом зимой вдоль ручья было не проехать. Потом, правда летом, и верхом ездили.
- До ручья как добраться?
- Сначала поляна, солонец. Максимова туда конь вывел. Он мне рассказывал про сон, только не верю я в такое... теперь не верю. На земле твердо стою.
- А раньше верил?
- Не просто верил, знал... потом само как-то ушло.
- Знание?
- Не знаю как это назвать. И Максимову походу не до этого стало. Другие теперь заботы. Даже та пещера, Дайкина... были мы там, или нет... не знаю. Вроде как приснилось.
- А после поляны куда?
- От поляны ручей уже слышно. Спустишься к нему, вдоль него и пойдешь, по течению... только вот как зимой...
- Ничего, пройду как-нибудь...
- Лошадей в поводу веди.
- Знамо дело. А по ручью сколько?
- Трудно сказать. Мимо заимки все равно не пройдешь, увидишь... по левому берегу.
Задолго до утра Сирый разбудил Ивана.
- Ну, я пошел. Пора обратно.
- Прощай, - Иван встал и сказал именно прощай. Почему? Тогда на это вырвавшееся слово ни отец, ни сын не обратили внимания.
1 глава, 2, 3, 4, 5, 6, 7, 8, 9, 10, 11, 12, 13, 14, 15, 16, 17, 18, 19, 20, 21, 22, 24
