Томасина спала почти сутки. В машине она только один раз открыла глаза, и то лишь для того, чтобы сказать Николаю, чтобы он, как только она проснется, сразу же к ним зашел. У неё для него важная информация есть. «Очень важная». Сказала и сразу же снова заснула.
Не проснулась она и тогда, когда Вера с Максимом выходили из машины, брали её на руки, поднимались домой, и тогда, когда Вера, уже в квартире, передала её сначала на руки Максиму, чтобы самой снять обувь, и даже тогда, когда та снова взяла её на руки и понесла на кровать. Где и положила, укрыв пледом.
Здравствуйте, дорогие, любимые читатели и подписчики канала «ДиНа»!
Рассказ «"Протез для мозгов" (или — особенности кошачьего и человеческого восприятия)» — это 59-я часть рассказа про странную белую кошку Томасину.
Для тех, кто не знаком с Томасиной, но хочет познакомиться — ниже приведены ссылки на начало рассказа и на предыдущую часть.
А еще ниже — ссылка на вполне себе самостоятельный вбоквел, который, тем не менее, имеет прямое отношение к «Томасине».
Обед, ужин — всё это кошка пропустила. Спала. Ночь сменила вечер, а Томасина всё спала. Лишь утром перебралась на подоконник. Где и продолжила спать.
Её сон охранял Петруччио. Не позволил будить кошку ни накануне вечером, ни утром.
— Вера, не надо её будить, и Максиму звонить не надо. Всё с ней хорошо. Спит просто. Устала. Не до еды ей сейчас. Отоспится, наверстает. Не трогай её и не переживай. Иди вон, лучше на телефон ответь. Он уже давно звонит. Конечно, не слышишь, он же у тебя со вчерашнего дня в сумке.
А по телефону звонил Николай. Отец Гели еще вчера порывался прийти, но Максим ему сказал, что Томасина еще спит, не проснулась. И не просыпалась. Вот и сегодня Николай снова позвонил. Еле-еле дождался девяти утра. Может, кошка уже проснулась и пора ехать? — она же сказала, чтобы он сразу ехал и что информация важная. А, вдруг, Томасина уже отоспалась, давным-давно проснулась, а он всё не едет?
Но, нет, как стало понятно со слов Веры, кошка и не просыпалась еще даже.
Томасина же слышала и слова Петруччио, и разговор Веры с Николаем, понимала, что надо вставать, но так не хотелось. Еще бы поспать. Хоть какое-то время.
Полусонная перебралась с подоконника в какую-то очень удобную круглую коробочку, которую Вера почему-то оставила на стуле в кухне, легла туда и, прежде чем заснуть, наказала Петруччио, чтобы тот разбудил её через три часа. И чтобы Николай, соответственно тоже приезжал к этому времени. Так как информация действительно важная. И медлить нельзя. После чего снова заснула. Глубоким крепким сном.
Проснулась уже тогда, когда услышала голос Николая.
Он уже приехал, а она всё еще спала!
— Петруччио! — раздался негодующий мяв Томасины по квартире, — Петруччио! Ты почему меня не разбудил? Я же просила тебя!
Петруччио аж подрастерялся: он что, виноват, если Николай чуть раньше приехал? Томасина же велела через три часа разбудить, а сейчас еще только два часа и пятьдесят пять минут прошло.
— Э… Так я это… Будить-то рано еще было… Я же не знал, что этот раньше приедет…, — сказал Петруччио и на всякий случай, от греха подальше, убрался под кровать. Лучше минут десять там переждать. Глядишь, Томасина и успокоится. Что-то не хотелось под горячую и недовольную лапу попадать.
Николай, каким-то образом, видимо, уловил, в чем причина негодования Томасины, поздоровался с ней и стал объяснять, что это он чуть раньше приехал, а Петруччио этого знать, естественно, не мог, поэтому не виноват. Нисколько не виноват.
Томасина дернула хвостом и, недовольная, пошла в кухню. И всех позвала за собой. Выспаться-то она выспалась, но хотелось перекусить. Хоть немного. И кухня для этих целей подходила более всего — и поесть, и поговорить можно.
А с Петруччио я еще разберусь. Разве это дело? — должен был почувствовать и должен был разбудить. А то, что это такое? — человек в гости пришел, для серьезного разговора, а я не умылась, шерстку в порядок не привела, не поела. Да, в конце концов, даже в туалет не сходила! Придется всем сейчас заниматься. А это невежливо. Я, конечно, понимаю, что я кошка, и люди не особо обратят внимания на то, что я ем, умываюсь, не обидятся… Но, как-то все равно это не комильфо…
Как ни хотел Петруччио пересидеть под кроватью, пришлось вылезать. Надо же дать время Томасине привести себя в порядок. Уж он-то понимал, каково ей сейчас. Разговоры говорить надо, беседу вести, а она — неумытая. Делать нечего, надо, значит, как-то людей отвлечь, переключить внимания на себя. Чтобы Томасина и умыться успела, и перекусить. А то Николай, как наскипидаренный, ждет, что ему сейчас всё выложат. Эх, люди, люди…! К Вере бы, наверно, не приставал сразу с вопросами, если бы та только с постели встала.
— Здравствуйте, Николай. Как Геля? Как Финя, Бантик? Вера, угости, пожалуйста, гостя чаем или кофе. Что вы предпочитаете, Николай? Простите, я вашего отчества не знаю.
— Чай, — ответил Николай и тут же, на автомате, добавил, — Анатольевич. Можно без отчества.
— Ну, если вы не против, тогда без отчества. Больно они уж у вас заковыристые. Так как там Геля, Финя, Бантик?
— А, что? А, да, хорошо, — отвечал Николай неожиданному собеседнику, а сам всё косил глазом на Томасину — когда же можно будет её спросить и узнать, что же там за информация такая? Которая важная.
— Да не торопитесь и Томасину не торопите. Не видите, что ли, человек только с постели встал. Дайте нормально проснуться, в порядок себя привести, и она всё вам расскажет.
— Э…, «человек»? Ты, часом, не оговорился, Петруччио? — Томасина ведь кошка, — на кота удивленно и с интересом смотрели и Вера, и Николай. Они ведь оба отчетливо слышали, как Петрччио назвал Томасину человеком. Это что, случайная оговорка или…? — с Томасиной и от Томасины можно чего угодно ожидать. Вдруг и не кошка вовсе, а…?
— Ну, а я что сказал? — я так и сказал — дайте кошке в порядок себя привести.
— Вот, ты опять сказал «человек».
Возможно, они бы и дальше препирались, и выясняли, кто что сказал и кто что услышал, но тут как раз подошла Томасина. Она уже была готова к общению. Послушав немного спорщиков, попросила принести ноутбук. И открыть вордовский файл. После чего каждую из сторон попросила напечатать, что они говорят и слышат.
Петруччио уверенно набрал «кошка», Николай напечатал «человек». Вера подтвердила, что да, она тоже так слышит. Человек.
— Ну, что, дорогие мои, поздравляю. Петруччио ни в чем не виноват. Он сказал «кошка», а вы восприняли — «человек».
— Это как? А почему тогда, когда я говорил «человек», он слышал это как «человек», а не как «кошка»?
— Хм, хороший вопрос. Надеюсь, объяснение поймете. Видите ли, дело в том, что вы говорите вслух. И если вы говорите «молоко», например, это невозможно перепутать ни с чем другим. Молоко и молоко. Даже, если вы произнесете молоко, как «малако». Это все равно будет оно. А мы с вами не вслух говорим. Напрямую. То, что мы говорим, вы у себя в голове слышите. И тут уж все зависит от ваших мозгов, так скажем. Хотя, не совсем верно…
Томасина стала оглядываться в поисках предмета, более подходящего для сравнения и объяснения. Чтобы было наглядно и понятно. Ноутбук, стоящий рядом, оказался весьма кстати.
— Вот, смотрите. Какая у него операционная система?
— Винда, десятка, — уверенно ответил Николай.
— Поймет она документ десятилетней давности? — созданный на более слабой, старой модели?
— Поймет, конечно.
— А если наоборот? Сделать документ на этой операционной системе, более старая версия его поймет?
— Ну…, — Николай на некоторое время замолчал. И, нет не потому, что не мог вспомнить более старые версии Windows, помнил их, а потому, что до него, кажется, стало доходить то, что объясняла Томасина.
— То есть, ты хочешь сказать, что все зависит от уровня развития и восприятия человека?
— В принципе, да. Вы сами, в своем восприятии, уже приравняли, если можно так сказать, нас к людям. То есть к себе подобным. Мы же говорим, думаем, размышляем. То есть такие же, как вы. Поэтому вы и услышали «человек», когда Петруччио сказал «кошка». А скажи он то же самое бабе Клаве со второго этажа, та услышит что-то типа «блохастая» или «противная кошка». А, может, вообще ничего не услышит. Только шум какой-то в голове. И спишет это на давление и смену погоды.
Петруччио сидел и глазами хлопал. Он никогда о таком и не задумывался. Оказывается, люди одно и тоже по-разному могут понимать.
Какая все-таки Томасина умная! Как всё по полочкам разложила! Надо будет у неё потом спросить, а можно ли как-то узнать, к какому типу тот или иной человек относится — старая у него в мозгах операционная система или новая? Я-то думал, они все одинаковые в этом плане, а они, оказывается, разные…
Мысли Петруччио так явственно читались на его мордочке, что Николай не выдержал и сказал:
— Э, братец, это ты еще про искусственный интеллект не знаешь.
— Интеллект ис-исккуственный? — от неожиданности Петруччио даже заикаться слегка начал, — А это еще что такое?
— Ну…, это целая отрасль наук, братец…, но, если по-простому, это такой умный компьютер, машина, которую обучают думать, решать творческие задачи, как человек. Чтобы могла думать, как человек. Или, вместо человека.
Николай мог бы и дальше объяснять, уж на уровне-то котика его знаний про искусственный интеллект хватило бы, но его внимания потребовала Томасина. Кошка хотела, чтобы Николай как можно быстрее запустил процесс по возврату своей доли квартиры. Убеждала его, что надо поторопиться, чтобы требование его бывшая жена получила через день-другой после того, как вернется в квартиру. Не позднее.
— А вернется она скоро. Дней через пять. И, скорее всего, попросит, чтобы Геля еще побыла у вас какое-то время. Я, правда, не полностью в этом уверена, процентов на девяносто где-то всего. Но, скорее всего, так и будет. Так что не удивляйтесь. И с требованием поторопитесь.
Томасина и Николай продолжали разговаривать, Вера хлопотала на кухне. На Петруччио никто не обращал внимания. А кот пребывал в… Изумлен был до крайности, в общем.
Бедные, бедные люди… Это надо же… Работают над создание протеза для мозгов… Ужас-то какой! Нет, я понимаю, есть протезы вместо лап, даже у кошек и собак, сам по телевизору видел. Это, конечно, далеко не настоящая лапа, но всё лучше, чем совсем без неё. Но мозги…? Неужели им собственных не хватает? Бедные они, бедные…
Продолжение — «"Кошачий гипноз". Или — всё чудесатее и чудесатее» — см. ссылку ниже.
