Творить, резать, протыкать и снова творить. Безумие? Нет, искусство. То, с чего начинался Лучо Фонтана (итал. Lucio Fontana, 1899–1968) как творец, может показаться достаточно стереотипным.
Как и многие яркие деятели искусства ХХ века, родившись в семье небогатого художника, рано ушел на фронт первой мировой войны, навсегда поставил на себе печать «потерянного поколения» и застал пик эпохи западного авангарда.
В биографии Фонтана отмечены бесконечные вынужденные скитания по миру и преследующие его призраки войны, что неминуемо привело художника и скульптора к философским и теоретическим размышлениям о смысле жизни и высшем разуме.
Лучо верил, что его искусство должно стать частью чего-то более глобального, поэтому составлял множество трактатов и манифестов, а также выражал свое особенное видение мира в неожиданных и удивительных произведениях.
Фонтана никогда не останавливался на одном жанре и технике, он всегда находился в поисках новых форм, однако в итоге Лучо стал заложником пусть и инновационного, но все-таки однотипного образа-штампа. Монохромный холст, рассеченный вертикальными ножевыми разрезами в одном или нескольких местах, – вот тот визуальный образ, который привнес Лучо Фонтана.
Взглянув на картины Фонтана впервые, практически каждый даст им предсказуемую и ошибочную трактовку, окрестив художника вандалом-анархистом. В общем-то, попытки обезобразить и деформировать изобразительное искусство в его традиционном понимании предпринимались не одним Фонтана.
ХХ век изобилует такими опытами: там и Казимир Малевич со своим «Черным квадратом», и кубизм Пабло Пикассо, и рисовавший голыми телами натурщиц Ив Кляйн, — поразительного было в избытке. Однако Фонтана отнюдь не был одержим идеей разрушения столпов классицизма, его работы несли и продолжают нести в себе куда более глубокий замысел, в них прослеживается абсолютно понятная философия восприятия мира и его устройства.
Абсолютное большинство работ Лучо Фонтана имеют одно и то же название — concetto spaziale, что в приблизительном переводе на русский язык звучит как «пространственный концепт» или «пространственное представление».
Такое название Фонтана присваивал как живописи, так и скульптуре. Такой ход творец сделал не для того, чтобы запутать своего зрителя, он лишь хотел еще раз подчеркнуть, что каждая новая его работа несет в себе продолжение философии Лучо, а также открывает новые грани его собственной Вселенной. В конце концов, больше всего Фонтана желал сделать искусство объемным, трехмерным и максимально живым.
Благодаря приверженности своим идеям, Лучо Фонтана изобрел совершенно новый жанр в искусстве, который называется спациализм — от итальянского spazio — «пространство», «объем». Правда, сам мастер больше любил английское звучание этого термина, который означает «космос».
Однажды Лучо Фонтана сам высказался о своем творчестве следующим образом:
«Я всегда считал себя первооткрывателем, и поэтому многие не могут понять, о чем говорят мои вещи, для чего они сделаны. Дыры, разрезы, отверстия — это мои открытия. В сущности, я освободил искусство. Вывел живопись из узких рамок картины, дал ей другую глубину, новое измерение. Только дураки думали, что я резал холст, потому что хотел уничтожить картину».
Мастер подклеивал черные бархатные лоскуты к подрамникам, чтобы метафорически обозначить саму Вселенную, которая смотрит на зрителя сквозь рваные отверстия на холсте. Посредством своих работ, Лучо Фонтана как бы хотел обозначить четвертое измерение.
Так где же то божественное в работах Фонтана, о котором говорилось вначале? На самом деле, божественное там везде. Лучо весьма скептически отзывался о творениях великих мастеров, на которых Бог изображался в понятном и знакомом человеку образе. Фонтана считал, что ни одно живое существо на нашей планете не имеет возможности постичь Бога и увидеть его облик. Для Лучо все божественное проявлялось в бесконечной неразгаданной Вселенной, именно там, неделимо с наукой, и следовало бы искать Бога.
Работу в рамках собственной концепции Лучо Фонтана начал с 1949 года. Как отмечал сам творец, садясь перед одной из своих прорезей, он ощущал, что дух его освобождается, вырываясь из оков материи, принадлежащих к бесконечному простору прошлого, настоящего и будущего. На протяжении двадцати лет мастер создавал по пазлам свою «Пространственную концепцию», а за несколько лет до смерти перешел к работе с новой философской серией «Конец бога» — творения этой серии представляют собой разного цвета яйца из картона, испещренные дырками и прорезями.
1966 год подарил мировому искусству невероятную, в какой-то степени даже магическую конкурсную выставку, организованную Лучо Фонтана совместно с итальянским архитектором Карло Скарпой. Белый овальный зал был уставлен холстами, среди которых практически исчезало пространственно-временное ощущение.
Такой эффект был получен благодаря особой игре со светом и цветом, сам же прием тогда являлся новаторским. Концепт носил название «Ожидание» и стал победителем венецианской Биеннале. После столь яркой победы, стиль Фонтана стали заимствовать не только художники или скульпторы, но и дизайнеры. Именно благодаря Лучо Фонтана сегодня мы имеем излюбленные приемы дизайна интерьера и неоновый свет.
Фонтана имел невероятные заслуги не только перед Италией, вытащив ее из страшного творческого кризиса, но и перед всем современным миром. Это человек, давший искусству новый глоток воздуха и показавший миру, что новаторство должно быть не актом вандализма или пустым шоком, оно обязано давать истории искусства новые темы для размышлений и осознания.
