У людей есть стремления. Что-то сокровенное, о чем страшно бывает заикнуться.
Стремления больше, чем желания, потребности, мечты. Иногда они даже больше, чем мы.
В стремлениях есть что-то такое, из-за чего о них молчат. Боятся выглядеть глупыми, смешными, сумасшедшими.
Но если потворствовать этому страху, он не уймется. Он распространяется внутрь, и в итоге можно начать прятать стремления не только от окружающих, но и от самого себя.
Однако страх от этого не становится меньше. И тогда происходит грустное – в угоду страху отрекаются от чего-то ценного.
Любить кого-то. Стать кем-то. Сделать что-то.
Вслед за этим отречением люди затухают. Не сразу, конечно, не в один год. Это медленное, тягучее угасание. Его вполне можно было бы и осознать, и вздернуться, вернуть себя. Но люди предпочитают отмахиваться от побочных свидетельств. Пока, наконец, не дойдут до края. К полной утрате жизненных сил.
С этого края получается вернуться. Разморозиться. Вновь вспомнить, о чем мечтали, чего хотели. А вслед за тем – и к чему стремились.
Кому-то даже удается эти стремления начать воплощать. И они оформляются во что-то зримое, материальное. Приживаются, как рассада на подоконнике. Вот только в землю реальности их высадить не удается.
Мир не встречает наши стремления аплодисментами. Он говорит: «Так, ну кто тут у нас еще? Таких, как ты, сотни тысяч. Докажи, что можешь выживать».
Откуда взять доказательства? Как их сотворить? У кого-то сразу опускаются руки. А кто-то, засучив рукава, идет на поле социальной конкуренции.
Была такая пьеса «Загнанных лошадей пристреливают, не правда ли?» В ней рассказывалось о танцорах, которые ради выигрыша пошли на марафон, где надо было танцевать, не останавливаясь. Танцы насмерть.
Чтобы предъявить доказательства, нужно не загнаться. И чтобы тебя не подстрелили. И самое главное – чтоб не засох цветок на подоконнике.
Примерно так выглядит становление личности.
