О проблемах животных говорят все чаще: из-за пандемии в приюты не пускают волонтеров, а на Netflix гремит сериал «Тигриный король» про войну заводчика крупных кошек с зоозащитниками. Bookmate Journal спросил сотрудников благотворительных организаций о том, почему они стали ухаживать за зверями и как им в этом помогла литература.
Маруся Лежнева, 29 лет, директор ассоциации «Благополучие животных»
Я всегда любила животных. Мечтала, когда вырасту, открыть свой приют. Однажды на улице я подобрала огромного пса, его некуда было девать, и отдала его в муниципальный приют. Когда я приехала с ним гулять, поняла, что проблема пристройства собак у нас стоит острая. Пока пыталась его пристроить, совсем отчаялась — большой взрослый пес никому был не нужен. Тогда я впервые задумалась, что надо помогать не только конкретным животным, но и менять систему в целом: иначе обучать детей, менять представления людей и работать над законотворчеством.
Я начала гулять с одним псом, потом их вдруг стало шесть, и я устроилась работать волонтером приюта. Вслед за этим я придумала программу для детей и пошла с ней в единственный фонд, который нашла в интернете, — «Дарящие надежду». Тогда она называлась «Уроки доброты» и до сих пор реализуется в разных форматах.
В 2018 году мы с другом организовали ассоциацию «Благополучие животных». Наши основные цели — усовершенствовать нормативное поле в области гуманного отношения к животным, ввести систему контроля по обращению с животными и объединить сообщество организаций и инициативных групп, защищающих животных от жестокого обращения. Мы помогаем приютам и фондам по всей России.
Карантин, к сожалению, плохо отразился на приютах и бездомных животных, волонтерам запретили посещать приюты, и это стало большим ударом — животные не только потеряли редкую возможность гулять, но и поддержку кормами и в лечении.
Зато появилась новая тенденция: животных активно пристраивают онлайн в разные семьи, будем надеяться, что успешно!
Мы бы очень хотели, чтобы начали развиваться фостерные семьи (семьи, где животное адаптируется и социализируется для последующего пристройства. — Прим. ред.) для животных, сейчас мы активно про это рассказываем и внедряем как раз в карантин. Кстати, наша ассоциация создала большую акцию на время карантина — «Гречка-шеринг»: если у людей дома оказались лишние килограммы гречневой крупы, они могли простым способом передать их нам для дальнейшего распределения по приютам.
Мне очень нравятся книги «Гладь, люби, хвали» и «Новая жизнь бездомной собаки». А если говорить про художественную литературу, то тут у меня есть два любимчика — «Собака Пес» Даниэля Пеннака и «Мяу» Александра Введенского.
Практическое пособие с советами, как взять домой бесхозного песика
Оксана Дубинина, Софья Баскина — Новая жизнь бездомной собаки
Саша Харадзе, 37 лет, профессиональный фотограф животных из приютов, которые ищут свои будущие семьи
В нашем доме всегда, с моих восьми лет, были таксы. Для меня было абсолютно естественно, что в доме должна быть собака. Шок у меня случился 15 лет назад, когда я открыла для себя один большой зоозащитный сайт. Шок от того, скольким животным нужна помощь.
Тогда в первый раз я задумалась о том, что можно не покупать щенка, а помочь собаке, которой это действительно нужно.
В итоге я нашла то, что хотела: одна заводчица срочно искала новый дом таксе с проблемной психикой (пес проявлял агрессию к людям). Агрессия меня не пугала.
Это оказалась моя собака. Я его забрала. Мы с этим псом прошли сложный путь, но смогли договориться. Он оказался отличным, хоть и непростым парнем, и мы прожили вместе почти 15 насыщенных лет. Недавно он ушел из жизни, у него была онкология.
Это был мой самый первый опыт спасения: такса-агрессор — это в принципе малоприятно, а иногда и опасно. Когда с ним было прямо совсем тяжело, я думала: если я с ним не справлюсь, с ним не справится никто. И мы справились вместе: после двух лет выстраивания доверительных отношений вместо гоблина у меня вдруг оказался ласковый и все понимающий пес.
Думаю, что именно этот опыт повернул мое сознание в сторону спасения тех, кому нужна помощь. Так я стала понемногу помогать.
Полноценным волонтером я стала чуть позже. В моей жизни случился травматичный опыт: меня избили на улице возле дома, я попала в больницу. Когда я вернулась домой, у меня появился навязчивый страх улицы, я не могла выходить из дома. Мне приходилось отказываться от работы, и вскоре про меня как фотографа все забыли.
Ну кому нужен фотограф, который не может выйти из дома?
Шло время, мы с мужем даже переехали, а страх никуда не делся. Я снова отправилась на тот самый большой зоозащитный сайт, мысли были примерно такие: пойду посмотрю, чем я могу помочь не выходя из дома.
Увидела, что нужна помощь фотографиями. Это стало для меня исцелением. Первый раз из дома я вышла одна, когда надо было поехать и отснять трех такс, которые искали дом. По иронии судьбы спустя несколько месяцев одна из них стала моим третьим питомцем.
Так я начала поддерживать московскую команду, помогающую попавшим в беду или ищущим дом таксам: сначала фотографией, потом деньгами, позже сделала сайт и завела странички в соцсетях, принимала звонки, ездила знакомить подопечных команды с потенциальными хозяевами. Я вернулась к жизни, только эта жизнь была совершенно другая и полная приключений, связанных с попавшими в беду таксами.
Сейчас я понимаю, что в Москве не осталось ни одного района, который так или иначе не был связан со спасением такс. Мне кажется, я даже могу устраивать экскурсии с байками: тут мы разгребали питомник, когда хозяйка погибла, а тут мы в три часа ночи забирали пса, который всю семью загнал в одну комнату и не выпускал. Много разных историй.
В основном я снимаю за деньги, но обязательно веду какие-то проекты бесплатно: стараюсь выбрать далеко и неудобно расположенный приют, куда точно ни один фотограф ни за деньги, ни за идею не поедет. Еду туда и снимаю. Думаю так: шанс надо дать, особенно тем, кому помощи ждать неоткуда. Так и катаюсь.
Во время карантина такс как пристраивали, так и пристраивают. А вот из приютов стали брать больше и собак, и кошек. Это с одной стороны. С другой — большим приютам сейчас тяжело, особенно частным: упал объем ежемесячных пожертвований, волонтеров нет, жители приютов вынуждены адаптироваться к другому распорядку жизни. Это тяжело.
Я бы точно рекомендовала книгу Карен Прайор «Не рычите на собаку!», в свое время эта книга заставила меня на многое посмотреть по-другому. А также эксперта-кинолога Тюрид Ругос, специально не говорю названия книг, потому читать у нее можно и нужно все.
Уникальная книга, которая научит правильно дрессировать животных и себя самого
Карен Прайор — Не рычите на собаку! Книга о дрессировке людей, животных и самого себя
Яна Усенко, 46 лет, волонтер Кожуховского муниципального приюта
Мне кажется, я родилась волонтером. У меня всегда было стойкое желание помогать и спасать. Впервые я узнала о Кожуховском муниципальном приюте неожиданно, когда читала комментарии под какой-то статьей о политике. Там был обычный обмен мнениями, немного ругани и ерунды, и вдруг один странный комментарий — «Мы сами выбираем правительство, которое заслуживаем, но почему должны страдать собаки Кожуховского приюта?». Стало интересно.
Я засела в интернете искать, что же это за собаки такие и где обитают. Со следующего дня я стала помогать этому приюту, а в дальнейшем посещать его на постоянной основе. Мы, волонтеры, не только кормим и выгуливаем собак. Мы активно занимаемся пристройством (в том числе и за рубеж), ведем картотеку данных о животных, решаем организационные вопросы, обучаем начинающих волонтеров.
В детстве у меня в основном были кошки. Прикармливала их, и они оставались жить у нас во дворе. Первую собаку мне подарили в школьном возрасте, через несколько лет появилась вторая. Потом был долгий период без собак. Я очень скучала, возникла буквально физическая потребность в них. Глядя на домашних собак, я с тоской провожала их взглядом.
Сейчас у меня за городом живут два больших пса. Конечно же, они выходцы из нашего Кожуховского приюта. Брала их уже взрослыми — двух и четырех лет. В период карантина лично мне стало поступать больше звонков по пристройству от людей старше 60 лет.
Люди, сидя на карантине, нашли время подумать и осознанно принять решение — раньше в суете привычной жизни было не до этого.
Одна женщина рассказала, что раньше не брала собаку, потому что часто путешествовала, а сейчас поняла, что к прежнему режиму уже не вернется, а без собаки жизнь станет совсем тоскливой.
Сейчас из-за карантина приюты закрыли доступ волонтеров к собакам. Отловы при этом не прекратили свою работу, а это значит, и без того перенаселенные приюты продолжают принимать животных. Когда волонтеры попадут в приют после ослабления мер и смогут разгрузить вольеры, где уже сейчас сидят по пять-семь собак, неизвестно. Собаки, особенно трусливые, без регулярного посещения человека не социализируются. За эти два месяца многие из них потеряли навыки, которые им прививали волонтеры длительными занятиями. Нам всем предстоит большая работа.
А моей любимой книгой о животных была и остается, конечно же, «Лесси» Эрика Найта.
Культовый роман про возвращение колли к любимому хозяину
Эрик Найт — Лесси
Наталья Крикунова, 43 года, учредитель и PR-директор благотворительного фонда «Подбери друга»
С самого детства тема беззащитных животных была мне близка. Родители не позволяли мне взять домой кошку или собаку, так что отдувались за них хомячки, волнистые попугайчики и аквариумные рыбки. Кормила кошек во дворе, строила им домики под окнами дома. Ходила гулять с соседскими собаками.
Когда я выросла и переехала жить в Москву, нашла потерявшего боксера, он метался в шоке посреди проезжей части. Машины старались его объезжать, но никто не останавливался. Люди помогли остановить движение, и я забрала собаку — сделала поводок из ремешка своих джинсов. Собаку деть было некуда, и мне пришлось обратиться за помощью в приют. Так я впервые оказалась в приюте. Я привезла собаку туда, заплатила тысячу рублей за содержание, но на следующий день вернулась и забрала ее жить к себе, в квартиру-студию, где уже жили две мои собаки. К слову, новую семью для боксера я нашла в Санкт-Петербурге. Ребята приехали за ним на поезде.
Волонтером я стала годы спустя, когда включилась в активную деятельность и помощь Ногинскому приюту. Сегодня я занимаюсь своим фондом, который помогает волонтерам дружественных приютов и частным кураторам, чьи ценности перекликаются с нашими.
Мы считаем, что помощь должна быть умной, а не эмоциональной и спонтанной.
Во время карантина наш фонд «Подбери друга» запустил акцию при помощи компании «Хиллс Пет Нутришн» в поддержку кураторов бездомных животных, кому нужна передержка для подопечных, и тех людей, кто готов дать временный дом четвероногим. Мы стали мостиком между ними. Попросили заполнить анкету тех людей, которые готовы временно взять животное домой. Если анкета отвечала требованиям, передавали ее дальше кураторам.
За неделю получено 146 анкет. Мы связались со всеми, обсудили детали будущего переезда в семью. По итогу отправлено на передержку суммарно 68 животных, из которых 48 кошек и 20 собак.
В детстве я с упоением читала «Большую книгу рассказов» русского советского писателя Виталия Бианки. Наверняка многие, как и я, рыдали над книгой «Белый Бим Черное Ухо» Гавриила Троепольского. Ну а сейчас я больше читаю книги про поведение собак и кошек. Рекомендую всем, кто уже взял в семью или только планирует взять кошку или собаку, «Эмоции людей и собак» Патриции МакКоннелл и «Содержание кошек с умом» Кристине Хаушильд.
Эта история о собаке по кличке Бим заставила плакать не одно поколение читателей
М.С. Самоделкин — Гавриил Троепольский. Белый Бим Черное ухо. Пересказ
