Однако не только шуты и частая смена Великих визирей вызывала недоумение. Всех волновало иное, грязное и запретное, о чем старались не говорить вслух, но что никак нельзя было не заметить. Лично он всегда краснел, когда слышал об этой особенности своего отца ибо знал, что тому является причиной.
Как-то раз, еще будучи шехзаде, прогуливаясь в садах Манисы, говорят их начинала высаживать любимая наложница великого Мехмеда Завоевателя Эмине Гюльбахар-хатун, в густых зарослях сада случайно подслушал разговор матушки и неизвестной ему женщины, по всей видимости, цыганки. Об этом красноречиво свидетельствовали ее яркие одеяния. Возможно, шехзаде не обратил бы на них внимания — мало ли очень о чем шепчутся. Женщины для того и созданы, чтобы болтать без умолку — да только до ушей донеслось имя отца. Юноша остановился и прислушался.
Мать требовательно спросила:
— Ты уверена, что повелитель будет меня любить вечно?
Услышав утвердительный ответ, приказала немедленно отдать снадобье.
Поначалу он решил — очередные женские притирания, которые любят использовать для продления своей молодости и красоты. Известное дело, им страшно стареть. Но вскоре понял — дело заключается в ином. Этим снадобьем родительница собирается навеки привязать к себе повелителя, ибо не желает рядом с ним видеть другой женщины.
Сулейман и прежде слышал, что женщины идут на подобное. Но чтобы этим занималась его мать! Впрочем, а чем она лучше других? Все, кто попадает в гарем, а потом становятся любимицами султана, хотят сохранить его любовь навечно. И его мать в этом плане не стала исключением, потому-то и ездит постоянно из Стамбула в Манису и обратно, в надежде что Селим ее не забудет. Да только зря все это… Отца больше интересует война.
А вскоре оказалось, у него появилось новое пристрастие. Вполне вероятно, что эти слухи распускались недоброжелателями правителя преднамеренно. Но тем не менее, вокруг упрямо твердили, что женщинам Селим Явуз стал предпочитать хорошеньких кастрированных мальчиков, которых ему в избытке привозили работорговцы из Египта и Африки. Именно им султан посвящал свои стихи и предпочитал проводить все свое свободное время. Матушка, услышав эти рассказы, краснела и хваталась рукой за сердце, а потом подозрительно посматривала в сторону Ибрагима. Видимо, боялась, что в будущем лучший друг может соблазнить ее сына, от подобной мысли становилось особенно неприятно.
Порой Сулейману очень хотелось спросить — не стало ли колдовское снадобье причиной столь сильной перемены увлечений падишаха? Он с трудом сдерживался спросить в открытую, ибо, как известно, стены имеют уши. Ежели дойдет до отца, жди беды. Но еще хуже было, потерять такую союзницу, как матушка. Она все еще имела влияние на отца, пусть и слабое.
Вместе с тем наследника очень беспокоило поведение султанши. Кто знает, что скрывается в ее голове. С этими женщинами никогда не знаешь, как быть. Не зря великий Фирдоуси, чье произведения он очень любит читать, сказал: где баба замешана, дьявол не нужен...
Публикация по теме: Меч Османа. Часть 6
Начало по ссылке
Продолжение по ссылке
