Продолжение. Начало здесь.
После субботней тренировки Света забежала в Центральную кофейню, в одиночестве отметила благополучно построенную несколько раз пирамиду чашечкой кофе по-венски с тёплым маковым круассаном.
Люда осталась на плавание со своим брутальным Михаилом, а остальные ребята расползлись по домам: Коля измочалил спортсменов своей «лёгкой разминкой», а Юрий Станиславович довершил начатое, заставив пирамиду взмывать-распадаться десятки раз, отчего участники команды чуть не на карачках вылезали из спортзала, насквозь сырые от пота. Ни у кого не осталось сил на afterparty (продолжение).
Но Светлана всё же решила закрепить в сознании свой флаерский успех: даже крохотные победы надо обязательно отмечать – угощением в кафе, неспешным променадом в нарядном облачении, либо приятным пустячком, который будет служить напоминанием о собственном достижении и вдохновлять на новые взлёты.
Свершения, подкреплённые маленьким триумфом, мысленно нанизываются друг на друга как благоухающие листья на веточке, пока не превращаются, наконец, в настоящий лавровый венок победителя.
Стоять на Колиных плечах, взирая сверху вниз на остальных, оказалось нереально круто! И вовсе не страшно. Правда, только после десятого раза - когда страх уступил место банальной усталости. К тому же, суппорты на этот раз держали крепко, а споттеры ревностно следили, чтобы никто не покинул свой пост раньше времени.
Генеральный смилостивился над Светланой, объявив, что плакаты и лозунги будет держать нижний ряд. А ракету поднимут двое пауэрлифтеров, взобравшись на предварительно установленные сзади прыжковые тумбы. Громче всех поддержала это предложение, разумеется, верхушка пирамиды.
- Место встречи изменить нельзя! – Света улыбнулась, придерживая дверь для молоденькой соседки, пытавшейся впихнуть натужно скрипящую коляску в подъезд. – Здравствуйте, Алёна. Уже нагулялись?
- Привет, Света! Спасибо…да, холодновато сегодня, ветер такой… А вы уже с работы?
- С тренировки. Так устала, еле ноги тащу. – Девушка тихонько рассмеялась, в коляске сразу недовольно заворочались и закряхтели, и Света тут же прикрыла рот ладошкой: «Всё-всё, молчу-молчу»!
Дальше говорили шёпотом.
- Алён, странно, что у нас в подъезде есть колясочная, но она не используется по назначению, правда?
- А у нас есть колясочная? – Искренне удивилась соседка.
- Да вот же дверь!
- Ой! А я раньше на неё внимания не обращала. Закрыто и закрыто…
- Вот и я смотрю, она всё закрыта, и никто ею не пользуется. Пытаюсь выяснить, к кому обратиться, чтобы вернуть колясочную жильцам.
Света помогла молодой маме поднять коляску по ступенькам и вызвала лифт.
- Ну вот, если получится, сможете коляску внизу оставлять. И не надо будет таскаться каждый день туда-сюда. Удобно же, правда?
- Ну конечно! И как я раньше об этом не задумалась! Давно бы уже перестала мучиться! У меня же дядя – управдом…
Пригрохотал лифт, коляску впихнули внутрь общими силами, протиснулись сами. Поехали.
- Правда? Ну так что же ты! – Света аж случайно на «ты» соскочила от волнения. – Надо связаться с ним поскорее, и узнать, почему мы не можем пользоваться выделенным нам помещением.
- Да, надо. Мы же у него квартиру снимаем. Тимоха, мой двоюродник, дядин сын, в Питере остался, вот дядя Саша нам его квартиру и сдал.
- За деньги что ли? – Наивная Света полагала, что между «своими», то есть, между родственниками, товарно-денежные отношения отсутствуют, и всё строится на безвозмездной взаимопомощи. Однако, мир не так прост, как кажется на первый взгляд.
- Ну не бесплатно же. – Непонимающе округлила глаза Алёна. – Правда, платим только за коммунальные, плюс немного сверху.
Приехали. Света помогла соседке выскрести из лифта уже активно кряхтящую коляску, и, раз уж сцепились языками, вместе дотащились до двери, продолжая болтать.
- Я попрошу маму позвонить сегодня дяде Саше. Думаю, решим вопрос с колясочной. Достало уже эту бандуру вверх-вниз тягать.
- Сейчас запишу тебе мой телефон. – Светлана быстренько выудила ручку и листок из сумочки, нацарапала номер. – Вот. Звони, если что выяснится.
- Спасибо тебе, Свет. Если бы не ты, я бы вообще внимания на ту дверь не обратила.
Девчонки перешли на «ты», даже не заметив этого .
- Рано ещё благодарить. Звони в любом случае. Вдруг помощь какая потребуется.
- И ты звони, если что. – Алёна алаверды написала свой телефон на кусочке бумаги и заторопилась: кряхчение и сопение в коляске становилось всё громче, возмущение материнской болтливостью нарастало. – Ну, мы побежали кормиться. Чувствую себя молокозаводом!
Девушки рассмеялись и распрощались, чувствуя большую взаимную симпатию.
Света спустилась на один пролёт, предусмотрительно ступая как можно тише. Выглянула из-за лестницы: слава Богу, никто не маячит у квартиры. Не мешкая, быстро отворила ключом дверь, забежала домой и заперлась изнутри на все замки.
Прислушалась – так и есть, справа зашабаркались и на лестничной площадке раздались противные шаркающие шаги. Чертыхнулась про себя, прикрыв плотнее внутреннюю дверь. И отключила звонок.
Чудище не решалось тарабаниться в дверь к соседке, чтобы не всполошилась жена. Облезлый сосед просто стоял на коврике и с каким-то маниакальным упорством нажимал на кнопку безмолвствующего звонка.
Господи, ну за что мне это наказание? Болезный какой-то… на всю голову. Может, набрать Людмилу Александровну?
Но усталость взяла своё: попросту не осталось сил на какие-то ещё манёвры.
Девушка махнула рукой:
Пусть звонит. Когда-нибудь надоест и он отстанет, наконец.
И поспешила в душ – смыть с себя усталость, солёный пот, все неприятности и переживания, накопившиеся за последние дни.
Продолжение здесь.
