Вновь прокручивая в памяти эту историю с рыжей кошкой, Сулейман невольно улыбнулся. Ничего в жизни не бывает просто так, и этот странный эпизод в том числе...
При всей своей однообразной жизни в Манисе, забот имелось довольно много — ведь на примере этого санджака он учился править государством. Естественно, очень боялся, что оступится, не справится с важным делом. Тем более, что с таким отцом, каким был султан Селим, приходилось быть внимательным вдвойне. Следовало постоянно играть роль верного и покорного сына, не способного на смелые поступки.
У него даже выработалась своя тактика общения с поданными, среди которые имелось много людей, готовых тут же поспешить с докладом к правителю, на ходу придумывая несуществующие детали. При общении просто молчал и спокойно перебирал четки, стараясь не высказывать эмоций.
Точно также вел себя и иностранными дипломатами, которые в прямом смысле изучали его под лупой. Недавно, к примеру, донесли, что о нем написал своему правителю венецианский посол Бартоломео Контарини: «О нем говорят, что он мудрый повелитель, любящий учиться, и все люди надеются на его хорошее правление». Когда прочитал эти строки, сердце забилось где-то в горле. А коли грозный батюшка это узнает? Беды тогда не избежать… Уж коли иностранцы так утверждают, вывод напрашивается сам собой: шехзаде желает свергнуть своего отца. Не трудно представить себе гнев падишаха и последующие поступки.
Потому-то и пытался постоянно играть роль человека, которого ничего, кроме книг, не волнует. Учил языки, писал стихи, философствовал, занимался ювелирным делом, решил познакомиться с кузнецким мастерством. Даже сапоги научился тачать. Все это вызывало раздражение у правящего отца, который обычно огорченно всплескивал рукой:
— Не повезло мне с наследником!
Ну и пусть. Лучше уж так, чем по-другому. Время показало — тактика была выбрана верная. Своей цели он достиг. Остался жив в этой безумной гонке и сегодня утром взойдет на трон, а рядом с ним будет его несравненная Хюррем, без которой теперь не представляет жизни. Чтобы там про нее не твердила матушка и как бы ее не называли сестры. Хюррем, его Хюррем... Это имя готов был повторять до бесконечности и оно ему никогда не надоедало.
Публикация по теме. Меч Османа. Часть 17
Начало по ссылке
Продолжение по ссылке