Что в голове у представителей правоохранительных органов, которые разгоняют мирные акции протеста? Этот вопрос становится более актуальным и в Твери, по мере того как по всей России проходят организованные митинги. Александр Арчагов, практикующий психолог, гендиректор НКО «Открытая школа психологии», у которого за плечами большой опыт общения с представителями разных силовых ведомств, прочитал в Твери лекцию «Психология власти». Надеемся, правильное понимание поведения сотрудников ППС, ОМОНа и так далее поможет гражданам избежать многих конфликтных ситуаций. Публикуем портретную галерею силовиков, созданную Александром Арчаговым.
А судьи кто?
Для начала Александр поведал гостям, что из себя представляет типичный судья. Обычно это женщина лет 35-45. Мужчин среди судей мало, потому что на эту должность в основном приходят судебные секретари, посидев лет 10 на маленькой зарплате. Им свойственна аккуратность, внимательность. Их задача – технически тщательно провести дело, а не добиться истины. Поэтому каких-либо эмоций и чувств от судей ждать не стоит. Их не разжалобить, они видят бумажки, законы, руководствуются алгоритмами. У них хроническая диссоциация. Поэтому неудивительно, что оправдательные приговоры в России выносятся очень редко (примерно 0,3% дел из всей практики).
Патруль, фиксация, погрузка в «бобик»
Типичный сотрудник ППС, по мнению Александра Арчагова, это парень из деревни. Отслужив в армии, молодой человек перебрался в райцентр. Он понимает, что убивать – это плохо, пытать и сильно бить людей тоже нехорошо. Но все же к насилию пэпээсник относится толерантно, потому как в деревне около клуба участвовал в драке, да и в армии дедовщину никто не отменял. Поэтому поймать человека и его скрутить – это для него норма.
Чаще всего ему приходится сталкиваться с маргинальными личностями. В отличие от судей, его бесит бюрократия, ему не нравится тратить свое время на бумажки, он хочет действовать. В этой системе жестко развита иерархия, поэтому боятся своего непосредственного руководителя. Примерно один вызов из трех у них – настоящий, поэтому они, в отличие от судей, видят смысл в своей работе.
Обычный день пэпээсника – с утра встал, построение и поехал патрулировать по городу. В случае чего фиксирует правонарушителя и грузит его в «бобик».
Омоновец-семьянин и игры в регби с митингующими
Кто идет работать в ОМОН? Как правило, это опытные пэпээсники или служащие по контракту. Чаще все омоновцы имеют боевой опыт, поэтому шутить с ними не стоит. Хотя, как рассказывает психолог, всевозможные митинги, акции протеста и пикеты для этих парней с дубинками не норма, а забавное развлечение. Понятно, что эти силовики предназначены совсем для иных целей. Участвовать в группе захвата, спасать заложников, обеспечивать настоящую, а не мнимую безопасность. Постоянно метаются на боевые точки, поэтому кучку ребят с плакатами воспринимают несерьезно.
Другое дело – массовое мероприятие. Тут ухмылки под касками пропадают, и к делу они начинают относиться серьезней. У ОМОНа другая толерантность, иное отношение к насилию. То, каким образом они проводят задержания, они и насилием-то не считают, скорее, некая форма игры в регби.
– Опыт Ингушетии показал, что ОМОН способен поменять сторону, – добавил к своему рассказу Александр Арчагов. – Силовики – патриоты. Они действительно верят в то, что делают все во благо Родины. Но также у них сильны семейные ценности. Большинство из них женаты, имеют детей. Поэтому, предположим, если бы активисты на митинге растянули баннер «Подумайте о ваших семьях», внутри у ОМОНовца что-то бы екнуло. С другой стороны, силовики искренне не верят, что «кучки митингующих» могут что-то изменить в стране.
Опер не кричит – это он так разговаривает
Опер, по словам Александра, работает на передовой. Обычно ему приходится допрашивать маргинальных личностей, неадекватных, пьяных. Поэтому им свойственна грубая форма допроса, порой даже жестокая. Это им позволяет быстрее выбить из задержанного нужную информацию. Не нужно сразу считать, что им дан указ добиться от вас тех или иных слов. Просто их главное желание – это получить показания, и они идут на грубые ухищрения. Так, порой они используют методы «нависания» (когда оперуполномоченный как бы нависает над вами, часто это происходит, когда вы сидите, а он стоит), быстрое снятие дистанции (резкий рывок в вашу сторону), громкую речь. Это вам кажется, что сотрудник на вас кричит. Он же искренне убежден, что просто строго с вами разговаривает.
Все полицейские восприимчивы к внешнему виду. Поэтому аккуратная чистая одежда - брюки вместо джинсов и пиджак с рубашкой вместо толстовки, возможно, поменяют к вам отношение, сделают его более снисходительным. В рамках эксперимента даже проводился опыт, когда один и тот же человек приходил в отдел писать заявление о краже мобильного. В случае, когда он был одет неряшливо, этим делом полицейские почти не занимались. Во втором же случае они серьезно взялись за дело, даже несколько раз звонили заявителю.
– Не стоит задержанному вести с полицейскими беседы о политике, – отметил психолог. – Это может их спровоцировать даже несмотря на то, что большая часть сотрудников оппозиционно настроена.
Побывать в полицейской шкуре
На лекции был проведен эксперимент. Слушатели разбились на пары. Мне в качестве партнера достался региональный координатор «Открытой России» Артем Важенков. Сначала мы должны были просто беседовать, а затем Артему надо было надо мной нависнуть. Вести беседу в этом случае стало сложнее. Мне, например, было сложно смотреть ему в глаза, видимо, из-за такого давления. Потом мы поменялись местами. Я как бы схватила Артема за грудки и мы продолжили общаться. В этом случае я, незаметно для самой себя, поменяла роль и начала давить на Артема вопросами. Мой партнер отметил, что чувствовал себя некомфортно в обоих случаях. В первом – потому что чувствовал, что мне неуютно, во втором – потому что давили на него.
В следующий свой визит в Тверь Александр Арчагов пообещал рассказать, как выработать в себе устойчивость к такому давлению.
– Поставьте себя на место силовиков, – в заключение отметил психолог. – Им также, как нам, свойственно думать в разном направлении. Кто-то думает, что деятельность активистов – это разрушение. Другой считает, что модернизация. А вообще, каждый полицейский должен помнить текст присяги и то, что он клялся уважать и соблюдать права и свободы человека и гражданина.
Дашун Самарина
Газета «Караван+Я» выходит на территории Тверской и Московской областей с приложением «Ярмарка объявлений». Работа, недвижимость, строительство, образование, туризм, бизнес – все, что вам необходимо знать, вы найдете у нас! Принимаются бесплатные объявления по телефону: 8(4822)788-139. Нужен больший эффект? Для Вас реклама и платные объявления! Тел.: 8(4822)788-798. Подробнее с правилами можно ознакомиться по ссылке.
