С. Недлеръ. Журнал «Русскій Ювелиръ» № 4, апрель 1914 г.
Каждый, кто знаком с ювелирными изделиями Франции и Германии, без сомнения, заметил, что между теми и другими есть существенная разница.
Броши, кулоны, браслетики, изготовленные во Франции, носят натуралистический характер рисунка, в котором значительную роль играет классический акант, а еще большую — растения, заимствованные непосредственно с натуры. В лучших изделиях нерыночного пошиба, скомпонованных известными мастерами-рисовальщиками, вкраплены фигурки и головки женщин, птиц и стилизованные насекомые.
Таким образом, с одной стороны, замечается направление классическое, обусловленное традициями и удобством сохранившихся способов выделки посредством подбора и спайки отштампованных со стали розеток, гирлянд или отдельных листиков в одно целое. С другой — непосредственное воспроизведение природы и применение ее слегка стилизованных элементов.
Совершенно иное наблюдается в Германии. Попытки следовать за французами по пути подражания природе выливаются в вульгарные, безвкусные формы. Наоборот, сочетание элементов отвлеченного характера дает более или менее удачные результаты.
Кроме того, именно в Германии возникает или, заимствованная извне, быстро развивается мода то на один, то на другой отживший стиль. Мы говорим о стилях империи или барокко, который теперь снова выдвигается.
В Германии же изготовляются ювелирные вещи, носящие характер подражания древнерусскому стилю, которые в последнее время стали появляться на внутреннем русском рынке.
Одним словом, Германия, руководимая исключительно меркантильными принципами, охотно откликается на всякое движение моды, особенно в экспортируемых ею государствах.
Ювелирная техника этой страны, стоящая на завидной высоте и подвижная, ежеминутно готова к услугам изменяющихся обстоятельств. За новыми фасонами цепочек или затворов для запонок немедленно следуют машины новой конструкции, выбрасывающие этот товар массами. Многие вещи изготавливаются кооперативным способом на нескольких фабриках, посвященных выделке одной какой-либо части предмета. Поэтому изменение стиля Германию не стесняет.
Россия до последнего времени, а точнее сказать, даже до настоящего момента в отношении ювелирного стиля всецело зависит от ее дружественной соседки с Запада.
Германия — законодательница русской моды. Наготовила она круглых подвесок с осыпкой и пропиловкой, длинных брошей, кулонов с громадными камнями, наши дамы щеголяют и тем, и другим, и третьим. Они приносят в мастерские старое золото, платину и говорят определенно: сделайте мне из этого то-то и то-то.
И никто из них не просит: сделайте мне что-нибудь самостоятельное, в русском стиле.
Поэтому-то мы и решаемся смело утверждать, что Германия и до настоящего момента управляет модой на ювелирные изделия в России.
Какие же меры принимает Россия, для того чтобы избавиться от наводнения своего рынка иностранными фабрикантами и заманить их изделиями собственного стиля, к чему она так стремится в последние годы.
В начале нашей статьи мы указали на то, что сохранением в значительной доле своего ювелирного производства классического стиля Франция обязана отчасти традиции, отчасти множеству имеющихся в каждой мастерской штампов с деталями аканта, из оттисков которых комбинируется мотив вещицы.
Новые же веяния, то есть натурализм в ювелирном деле даже в этой культурной и чуткой к искусству стране благодаря техническим неудобствам распространяется не так быстро, как этого хотелось.
Россия находится в еще более затруднительных условиях, чем Франция. Традиция родного стиля в ней уже давно заменена западничеством. Техника не сохранила никаких форм, за которые можно было бы зацепиться, для того чтобы восстановить былое искусство. Да, строго говоря, никаких особенных технических приемов в древнерусском ювелирном деле и не было. Была лишь незамысловатая ручная работа. Ясно, что от старого Россия отстала, для введения же нового силы ее слишком незначительны.
В настоящий момент наше ювелирное производство сосредоточено в нескольких пунктах: в Петербурге и Москве — в этих городах фирмы, вырабатывающие свежий товар, наперечет. В Киеве, Одессе, Варшаве, где таких мастерских еще меньше. А о провинции не стоит и говорить. Там мастерских в строгом смысле не существует. Магазины покупают и продают, а мастерские только ремонтируют, спаивая на олово золото.
Следовательно, вопрос сводится к качеству товара, вырабатываемого немногочисленными русскими мастерскими, качеству, разумеется, не технического, а художественного свойства.
Пропагандируя национальный характер искусства в России, правительство устраивает специальные школы, уже представляющие собою значительную силу.
Мы спросим, где же лица, окончившие эти школы? Кто изготовляет рисунки для Фаберже, Тиландера, Риммера, Маршака, Киевской ювелирной артели и т. д.? Если в московских ювелирных фирмах, рассеянных «около Кремля» и развозящих товар по все России, работают питомцы Строгановского училища, почему же до сего времени все изделия этих фирм не в русском характере? Наконец, если ученики худ. промышленных училищ в частных мастерских не работают вовсе, то почему происходит это явление?
Когда мы подраздумаем над этими темами, то много для нас сделается ясным… Обнаружится и исходный пункт, от которого следует шагать тому, кто заинтересован в развитии в России национального творчества.
Жюри на киевской выставке, к слову сказать, совершенно не компетентное в суждениях о том, что важно и что неважно для русской промышленности, до наивности просто отнеслось к вопросу о распространении национального искусства. Оно распределило русский стиль по районам: в Екатеринославле — местный, в Миргороде — местный и т. д. Когда же я спросил, какой-же стиль должен быть в Нихичевани, где местного творчества не существует, то мне рекомендовали — древнесуздальский (наиболее близкий?)… Конечно, из этой провинциальной затеи ничего путного не выйдет: никогда екатеринославская дама к миргородской даме в екатеринославской распахайке и под екатеринославским зонтиком не поедет, или, если поедет, то только для того, чтобы доказать самостийность Украины.
Но если мы взглянем на дело даже в более широком масштабе и предположим, что столичные худ.-пром. училища наготовят значительное число рисовальщиков, в совершенстве знакомых с общерусским стилем, то и тогда дело далеко не подвинется, если при этом не будут достигнуты результаты, о которых мы говорим ниже.
Мы затрудняемся указать худ.-пром. выставку, на которой в числе жюри выступали бы в достаточном количестве солидные представители ремесла. Почему, например, на всероссийской выставке в Киеве в группе жюри отсутствовал г. Маршак, а никому не известные лица выступали с авторитетными суждениями? Если были представители художества, то где же были знатоки рынка и техники? Между тем именно последним должно было быть предоставлено первенствующее место.
Стереотипные фразы о том, что ювелиры не понимают и не признают художественных требований в ремесле, едва ли должны иметь место в настоящее время. Известное число просвещенных ремесленников найдется в любом уголке России.
Если же профессионалы, даже имеющие материальную возможность, уклоняются от работы по рисункам натасканных на русском стиле рисовальщиков, то, очевидно, они имеют специальные по этому поводу соображения. Будь это им выгодно, они не упустили бы случая обогатиться.
И мы думаем, что именно в непригодности и непрактичности рисунков, изготовляемых нашими художественными рисовальщиками, кроется одна из главных причин, почему на русском рынке так медленно прививается национальный стиль.
Недостаточно приготовить художественный стильный рисунок, нужно приготовить такой, чтобы по нему можно было выполнить вещь наипростейшим и наидешевым способом.
Художественные школы работают не для того, чтобы в их витринах появлялись уники, продаваемые за баснословные цены, а для того, чтобы на русском рынке появились художественные изделия для широкой публики.
Это последнее требование уже гораздо труднее достижимо. Составить рисунок для чеканного подстаканника одно, и составить рисунок для чеканного подстаканника в русском стиле весом в 15 золотников и стоимостью в 4 р. 50 к. уже совершенно другое. Нарисовать колье, не стесняясь в количестве золота, камней и эмали, — одно, и придумать интересный фасон дешевого колечка с одним рубином — уже другое. Вот этого-то умения у нас пока нет, а в школах оно не развивается.
А в этом вся суть торговли и худ.-промышленного образования. Пока мы не добьемся этой цели, на нашем рынке будут главенствовать немцы и, может быть, не далеко то время, когда именно немцы, уже и теперь экспортирующие изделия в стиле, похожем на древнерусский, введут этот стиль и во всей России.
