Чрезвычайно интересная новость поступила сегодня на ленты агентств: министерство финансов США опубликовало отчет о том, какие именно страны являются наиболее крупными держателями американских облигаций. В списке 33 страны, среди которых нет России: это означает, что общая сумма казначейских бумаг, которыми владела Москва в мае, составляет меньше 30 млрд долларов. Причем, если верить нашему министерству финансов, то, как минимум, вдвое меньше: на конец мая у России оставались облигации на 14,9 млрд долларов. А текущий год Россия начинала с объемом вложений в американские гособлигации, превышающим 100 млрд долларов.
Чрезвычайно интересная новость поступила сегодня на ленты агентств: министерство финансов США опубликовало отчет о том, какие именно страны являются наиболее крупными держателями американских облигаций. В списке 33 страны, среди которых нет России: это означает, что общая сумма казначейских бумаг, которыми владела Москва в мае, составляет меньше 30 млрд долларов. Причем, если верить нашему министерству финансов, то, как минимум, вдвое меньше: на конец мая у России оставались облигации на 14,9 млрд долларов. А текущий год Россия начинала с объемом вложений в американские гособлигации, превышающим 100 млрд долларов.
Казалось бы, объяснение тому, почему Россия с такой скоростью распродала данные ценные бумаги (получается, что меньше чем за полгода их было реализовано на сумму свыше 85 млрд долларов) лежит на поверхности. Политическая обстановка такая, отношения между двумя государствами – США как эмитентом этих бумаг и Россией как их держателем – таковы, что совершенно не срабатывает более известная поговорка «подальше положишь, поближе возьмешь». Иными словами, держать то, что нажито непосильным трудом, в казначейских обязательствах недружественной страны стало опасным. И на этом фоне «распродажа» гособлигаций США выглядит вполне закономерной.
Но в этой истории есть еще один интересный нюанс: оказывается, примерно такими же, как сейчас, российские вложения в американские казначейские обязательства были летом 2007 года. И тут закономерно возникает вопрос, а что же было тогда? Таких острых геополитических разногласий, как сейчас, между США и Россией явно не было: до конфликта, спровоцированного поведением прежнего руководства Грузии, оставалось не меньше года. Другие спорные моменты в отношениях, если и были, то не приобретали радикального характера. Тем не менее, и тогда по каким-то причинам вложения в американские казначейские обязательства были сведены к минимуму. Интересно знать, почему? И тут самое время вспомнить лето 2007 года.
Всем, конечно, куда лучше запомнились события 2008 года, когда сначала пал пятый во величине инвестиционный американский банк Bear Stearns, потом – где-то через полгода после него – печально известный Lehman Brothers, а между падением одного и другого актива на грани разорения оказались две квазигосударственные ипотечные корпорации Fannie Mae и Freddie Mac. Однако не все, наверное, помнят, что началось все раньше. В 2006 году начали падать цены на недвижимость, в результате чего ипотечным заемщикам стало сложнее рефинансировать свои кредиты (стоит отметить, что большинство из них были с так называемой «плавающей ставкой»). В 2007 году кризис с рынка ипотеки перекинулся на рынок финансовых инструментов, известных как ипотека subprime. К сентябрю 2007 года из-за падения цен на недвижимость рыночная стоимость 23% объектов жилой недвижимости в США оказалась ниже суммы выплат по ипотечному кредиту. Фактически именно это и привело к тем событиям, которые до сих пор вспоминаются инвесторами по всему миру как страшный сон.
И вот тогда-то – летом 2007 года – было зафиксировано снижение объемов вложений России в американские казначейские обязательства. На этом фоне, конечно, немного смешно выглядит эпизод из американского фильма «Too big to fail», в котором премьер-министр Китая информирует министра финансов США того времени Генри Полсона о предложении, сделанном Россией КНР: давайте, мол, распродадим наши «запасы» американских казначейских обязательств, пока не поздно. Смешно, потому что, получается, России на тот момент особо нечего было распродавать. Но, как мы все знаем из фильма «Семнадцать мгновений весны», запоминается последняя фраза. В данном случае тем, кто смотрел замечательный американский фильм наверняка запомнилось то, то Россия была готова нанести США удар, распродав имеющиеся у нее в портфеле американские казначейские обязательства в самый напряженный момент финансового кризиса.
Мысль, которую мы хотели бы провести, проста: скорее всего, в нынешней «распродаже» есть политический аспект. Но только ли политический? И только ли от так называемых «санкционных рисков» пытается застраховать себя Россия. Экономические и финансовые кризисы – неважно, происходят ли они в США или в других странах, – опасны тем, что они долгое время могут «прятаться» под вполне позитивными макроэкономическими данными. И, как можно убедиться на примере событий 2006-2008 годов в США, на первой стадии кризиса мало кто обращает внимание на тревожные звоночки которые затем начинают раздаваться все чаще, а к моменту наступления острой фазы кризиса превращаются в набат.
