Несколько месяцев спустя
— Аля, — слышу раздраженный голос Тимура. — Я серьезно, это уже слишком. Кофейню нужно продавать.
— Ты опять за свое?
Я отрываюсь от мыслей. Время перевалило далеко за полночь, а я сижу за бухгалтерией. Дело в том, что мой бухгалтер заболела, а у меня на носу ежеквартальные отчеты. Я попросила Тимура помочь мне разобраться в документации (Алан всегда раньше помогал), но вместо помощи Тимур лишь покопался в моих доходах и завел старую шарманку.
Все несколько месяцев, что мы живем вместе, он давит, давит и еще раз давит на меня.
Я уже согласилась на многое.
И даже — согласилась на свадьбу, ответив на его предложение руки и сердце тихое «Да».
Но не уверена, что смогу и дальше соглашаться с тем беспределом, что он начинает нести в нашу новую жизнь.
— Да, опять, — он не повышает голоса, но в его тоне нет ни капли мягкости. — Это бесперспективно. Ты слишком держишься за то, что не приносит нормальных денег. Я нашел хорошее решение: можно вложиться в инвестиционный рынок. Там и прибыль, и деньги, а закупиться сейчас можно подешевле, пока кризис.
Я молчу.
Смотрю на Тимура и понимаю: это не тот человек, которого я себе рисовала, вспоминая школьные годы. Тогда он был смелым, добрым, светлым — по крайней мере, в моих воспоминаниях. Сейчас передо мной стоит другой мужчина. Жесткий, властный, чужой. И с каждым днем мне становится все тяжелее признавать, что я ошиблась.
Поэтому накануне я отправила дочь к Алану. Чтобы она не видела, как рушится моя иллюзия. Чтобы она не смотрела на то, во что я вляпалась. Чтобы хоть на время была рядом с тем, кто любит ее по-настоящему, даже если мы с ним давно не вместе.
И самое главное — чтобы она не слушала наши с Тимуром ссоры.
— Я не понимаю, зачем тебе этот крохотный бизнес. Ты ведь женщина. Тебе нужна опора. И я готов ею быть.
Тимур садится рядом и накрывает мою ладонь своей.
— Но для этого ты должна доверять мне.
Я отдергиваю руку.
— Тимур, это мое. Понимаешь? Моя работа, мой труд, моя жизнь.
Он усмехается, качает головой.
— Твоя жизнь должна быть со мной. Не с кофейней.
И вот тут его глаза выдают все. Там — ревность. Настоящая, черная, давящая.
— Ты все еще думаешь о нем, да? — резко спрашивает Тимур. — Поэтому цепляешься за все это. За этот «уголок прошлого». Кофейня, фотографии, даже твоя дочь — все напоминает тебе о нем.
— Не смей так говорить про Дину, — мой голос звенит от напряжения.
— Я говорю как есть! — он снова срывается. — Ты никогда не будешь моей полностью, пока он есть в твоей голове. Аля, я не собираюсь делить женщину с призраком ее бывшего мужа!
Он встает, проходит по комнате и снова оборачивается.
— Ты должна выбрать. Или ты со мной и тогда мы начинаем все заново — наш ребенок, наш бизнес, наша семья. Или…
Он не договаривает. Но я все понимаю.
И свой выбор я сделала уже давно. Просто боялась признаться себе.
Я поднимаюсь, иду в спальню и достаю чемодан.
Все это время напряженный взгляд Тимура цепляется за каждое мое движение.
— Что ты делаешь? — голос у него низкий, опасно спокойный.
— Собираю вещи.
— Аля… — он подходит ближе. Его рука тянется к моей, крепко хватает за запястье. — Я просто переживаю за тебя, глупышка… Мне кажется, тебе давно пора отдохнуть от этой твоей кофейни. Ты сидишь над бумагами ночами, таскаешься туда каждый день, переживаешь за каждую мелочь. А толку? Усталость и копейки. Зачем это?
Я сжимаю пальцы.
— Кофейня — моя жизнь.
— Но это не бизнес, Аля, — его голос становится жестче. — Настоящий бизнес — это когда есть прибыль, рост, серьезные перспективы. Я всего лишь предлагаю тебе продать ее. Вложиться во что-то правильное. Я помогу. У меня есть варианты.
— Тимур… — перебиваю я. — Это мое дело. Мое.
— Ладно, прости меня. Прости меня, Аля. Давай начнем все сначала. Давай не будем рубить с плеча, ладно?
Я киваю, только чтобы закончить разговор, но внутри все сжимается от напряжения.
Потому что я помню, что Алан никогда не пытался отобрать у меня мое маленькое дело. Наоборот — он помогал: сидел с Диной, когда я задерживалась, советовал, поддерживал. Говорил: «Ты у меня умница. У тебя получится. Это твоя мечта — не сдавайся».
***
***
И тогда я действительно чувствовала себя женщиной, значимой, важной.
А сейчас… сейчас я будто растворяюсь. Становлюсь удобной. Как мебель в этой квартире, которую Тимур подбирал по своему вкусу.
Я откидываюсь на спинку кресла и прикрываю глаза, думая, как быть дальше, ведь близится Новый год, и Дина попросила провести меня предновогодние выходные только втроем, прежним составом семьи — она, я и Алан.
Я решаю заранее предупредить Тимура о просьбе дочери и о своих планах. Он реагирует на удивление спокойно, но самое интересное начинается дальше — в день «Х»…
Зима стоит ранняя, сухая, снег хрустит под сапогами, и воздух будто звенит от холода. На календаре декабрь, до Нового года — всего неделя. Я собираю вещи в спальне: шерстяные носки, термокофту, флисовый плед, — все, что может понадобиться за городом.
Честно говоря, я сама не понимаю, зачем согласилась на эту поездку, но отвертеться уже не получится. Я уже даже договорилась с Тимуром, что проведу сутки с дочерью и бывшим мужем.
Это будет семейный кемпинг. Домик у леса. С ночевкой.
Дина настояла.
— Мам, ты же обещала! — сказала она с той особенной интонацией, когда чувствуется: это не просьба, а ультиматум.
И я сдалась.
Я была не готова. Была не готова видеть Алана вне обязательных разговоров. Не готова сидеть с ним за одним столом, как будто ничего не было. Но дочь права: я обещала устраивать такие «маленькие семейные встречи» хотя бы иногда, чтобы она не чувствовала себя между двух огней.
Я вздыхаю, застегивая сумку.
В этот момент дверь открывается, и за ней я вижу Тимура.
Он появляется в прихожей — уставший, с пакетом из магазина, со снегом на плечах, но взгляд сразу цепляется за сумку в моих руках.
— Это что? — он даже не снимает куртку.
— Собираюсь, — отвечаю спокойно, но уже чувствую, как воздух в квартире становится тяжелее.
— Куда?
— Я же давно говорила тебе: дочь хочет провести выходные со мной и отцом, — напоминаю ему. — Поездка через неделю, но я готовлюсь заранее.
Мгновение тишины. Потом он захлопывает дверь и ставит пакет на пол с глухим стуком.
— Ты издеваешься? — его голос поднимается. — Ты моя невеста, почти моя жена, и собираешься ехать с ночевкой к бывшему мужу? У нас свадьба в январе.
Я выпрямляюсь, крепче сжимая ручку сумки.
— Это не «к бывшему мужу». Это к отцу моей дочери. Я обещала ей, Тимур. И я предупреждала тебя.
— Обещала! — он резко усмехается, шагнув ближе. — А мне ты что обещала? Верность? Семью? Или твои обещания действуют только там, где Алан?
В груди у меня поднимается холодная волна. Я стараюсь говорить спокойно, но голос все равно дрожит.
— Я согласилась стать твоей женой. Я верна тебе. Но я мать. И я не могу обмануть Дину.
— Твоя дочь… — он делает паузу, и в его глазах вспыхивает злость. — Твоя дочь просто хочет свести тебя с этим уродом! С тем, кто тебе изменял и сделал ребенка на стороне!
Слова падают, как удар. Я бледнею.
На секунду даже забываю, как дышать, вспоминая все то, через что прошла совсем недавно, осенью. Это был сложный бракоразводный процесс, Алан то и дело вставлял палки в колеса, пользуясь своими прокурорскими связями и не желая отпускать меня, а теперь Тимур обвиняет меня не пойми в чем…
— Замолчи, — выдыхаю я. — Не смей говорить так.
Он открывает рот, чтобы продолжить, но я перебиваю — резким, холодным голосом:
— Его сын родился до меня. До. Понял? — я чувствую, как пальцы сжимаются в кулак. — Никогда больше не говори так при мне и тем более при Дине. Алан виноват лишь в том, что год лгал мне и… да, изменил. Но не смей говорить об этом.
В его глазах на секунду мелькает осознание — он перегнул. Лицо смягчается, он поднимает руки, будто сдаваясь.
— Аля, прости. Я не должен был… я просто ревную. Я не могу вынести мысли, что ты едешь туда. Что ты будешь рядом с ним.
— Но я поеду, — отрезаю я. — Потому что пообещала дочери. И ты знал об этом.
Он тянется ко мне, хватая за руку.
— Аля, подожди! — в голосе отчаяние. — Я просто… я боюсь потерять тебя. Ты не уйдешь вот так. Мы планировали пожениться и завести ребенка.
Я резко выдергиваю руку, но он удерживает сильнее. Его пальцы больно врезаются в кожу.
— Отпусти, — шепчу я, чувствуя, как внутри поднимается паника. — Никакого ребенка не будет. Свадьбы — тоже.
— Ты просто злишься, — он наклоняется ближе, почти шипит. — Пройдет. Просто у тебя проблемы в бизнесе, тебе нужно…
Я резко дергаюсь, и в этот миг во мне просыпается что-то жесткое, холодное.
— Никогда больше не смей так говорить со мной. У меня была прибыль. Хорошая. Просто в последние месяцы я сдала, потому что потеряла семью, мужа и саму себя. Но я поднимусь, и у меня все будет хорошо. Только теперь без мужчин. И без тебя.
Тимур будто опомнился.
Он разжимает пальцы, и я выхватываю руку, чувствуя красный след на коже.
— Тимур, — мой голос стал ровным, как лезвие. — За эти месяцы я поняла, что наша любовь осталась в прошлом. Там ей и место. Лучше прошлое оставить в прошлом.
— Не руби с плеча, Аль.
— Все кончено, Тимур. Я ухожу.
Я выхожу из квартиры и закрываю дверь, ставя точку в этом разговоре.
На улице мороз хлещет по щекам. Я быстро сажусь в машину, завожу двигатель.
Через час я уже нахожусь в своей квартире — чужой и одновременно родной. Я провожу рукой по стене и включаю свет.
Тишина. Пустота. Но впервые за долгое время — легкость.
Я ставлю чемодан у двери и закрываю глаза.
Как же так? Почему снова приходится собирать себя по кусочкам? Права была Адель.
Да, я ошиблась. После развода бросилась в омут с головой, вместо того чтобы остаться одной, выдохнуть, дать себе время. Но сейчас — я сделала все правильно.
Я снова одна. И в этой одинокой тишине я слышу собственное дыхание и, самое главное, себя.
Впереди выходные с Аланом и дочерью.
Последняя встреча перед новым годом.
И я уже чувствую: спокойной она не будет.
Продолжение следует...
***
Если вам понравилась история, рекомендую почитать книгу, написанную в похожем стиле и жанре:
«Развод с прокурором. Верну тебя, любимая», Амина Асхадова ❤️
Все части:
- Часть 8 - продолжение
***
Понравилось? У вас есть возможность поддержать клуб. Подписывайтесь, ставьте лайк и комментируйте!
Оформите Премиум-подписку и помогите развитию Бумажного Слона.
