Поход по указанному адресу не принес ожидаемого результата. Оказалось, что часы работы офиса предпринимателя были строго регламентированы и они попросту опоздали. Потом в офисе застали только секретаря, молодую девушку с ярко накрашенными губами.
Она никаких сведений не дала, сообщила только, что «шеф» в командировке и будет через неделю. Больше работников в офисе не было.
Сам офис занимал обыкновенную однокомнатную квартиру на первом этаже панельного дома. Дверь в кабинет самого предпринимателя была закрыта на замок, а девочка-секретарь располагалась на кухне, где удачно сочетались ее рабочее место и уголок для приготовления кофе.
На стенах импровизированной приемной размещались фотографии с радостными улыбками молодых «археологов».
Ольга Сергеевна внимательно разглядывала фотографии, пока Софья разговаривала с девушкой. Ей казалось, что на одной из фотографий она обязательно увидит свою Оленьку.
Среди коллективных фотографий были и фотографии тех самых находок, за которыми охотились артельные копатели. Это были предметы быта, иконы, орудия труда. Встречались и старинные монеты, иконы в старых деревянных окладах, толстые книги в кожаных переплетах.
- Целая галерея. В музей ходить не надо, - произнесла она, чувствуя, что Софья начинает раздражаться от этого пустого разговора.
- Да, это все наши искатели раздобыли. Знаете какая ценность каждой вещи? Десятки тысяч рублей. А может и долларов, - с некоторой ноткой гордости ответила секретарь.
На вопрос о месте нахождения очередной партии искателей, связи с ними и вообще законности трудовых отношений секретарь ничего не ответила.
- Всеми делами Яков Витальевич занимается. Вот к нему и обращайтесь, - вежливо отвечала она и переводила разговор в другое русло.
Ольга позвонила в тот же день вечером.
- Мама, вы зачем меня разыскиваете. Я же сказала, что мы уехали в экспедицию. Приеду и все расскажу, - выговаривала она Софье после обмена приветствиями.
- Как откуда знаю? Семен Исаакович сказал. Настоящие разборки устроил, объяснял, почему нельзя беспокоить начальника, - продолжала она раздраженно.
В этот раз Ольга поговорила с матерью более обстоятельно. Она уже не «чирикала» как восторженный птенец, в голосе появились нотки усталости и грусти. Найти что-то ценное они пока не могут, работают весь световой день с перерывом на обед. Кормят неплохо, но однообразно.
Ольга не жаловалась, но Софья чувствовала, что она чего-то не договаривает. Точный адрес своего местонахождения она не дала. Сказала, что везли их на специальной машине, ехали долго, живут в лесу и адреса она не знает.
На вопросе о жилье, элементарном быте Ольга коротко ответила: «Потянет». И больше не хотела говорить на эту тему.
Так же коротко она рассказала и о том, что их в группе шесть человек. Две девушки и четыре парня. Один из них Валерка, которого сильно покусали комары-кровопийцы.
- Ты не представляешь мама. Это действительно кровопийцы. После их укуса остается большая блямба, которая горит огнем и чешется. И долго не заживает. А его покусали сразу в нескольких местах. Он отдал мне свою рубаху с длинными рукавами, остался в футболке и не захотел надеть куртку. Вот и получил. Ему даже лекарство тетя Маша давала и мазь из какой-то травки, чтобы мазался. Только ты его родителям не рассказывай, а то примчатся еще.
- Оля, так бросайте вы эту артель и езжайте домой, еще успеете и учиться куда-то пойти, - уговаривала она дочь.
- Мы не можем уехать. Транспорта нет. Та машина, на которой нас привезли, уехала. Раз в неделю приезжает мужик какой-то на мотоцикле с люлькой, привозит продукты. Так он даже не разговаривает ни с кем. Оставит продукты и назад. Я попросила тетю Машу, чтобы он привез мне кое-что. Деньги предложила, но пока ответа нет. Да и потом, чтобы домой поехать нужны документы. Ни в поезд, ни в самолет без паспорта не посадят. А у нас все документу в пункте сбора остались. Семен Исаакович сказал, чтобы не потеряли.
Где этот самый пункт сбора Ольга тоже объяснить не могла.
После разговора с дочерью Софья снова и снова вспоминала каждое слово, ее интонацию, представляла выражение родного лица и все больше убеждалась, что дочь ее попала в очень непростую ситуацию.
Ольга Сергеевна, выслушав рассказ дочери, надолго задумалась, замолчала.
Софья, сидя на маленькой кухне, где ей была знакома каждая царапина, внимательно наблюдала за матерью.
Наконец, Ольга Сергеевна, перевела взгляд на дочь и твердо сказала:
- Надо Влада подключать. Хотим вернуть Оленьку назад - нужны серьезные усилия.
- Какого Влада? – Софья не сразу поняла, что речь идет о сводном брате.
- Брата твоего, сына Платона, - пояснила Ольга Сергеевна, - он в органах где-то работает, поможет. Не может не помочь.
- Не надо нам никакого Влада. Я его знать не знаю. И знать не хочу, - Софья внимательно посмотрела на мать, - а ты откуда знаешь, где он работает. Ты что, общаешься с ним?
- Я с Платоном общаюсь. И ты это прекрасно знаешь. Редко, конечно. И дела его семенные не обсуждаю, но кое-что знаю. Особенно после того, как мать Влада умерла.
- Умерла, - растерянно протянула Софья.
- Да, пять лет назад. Болела сильно. Отец один остался. С Владом. Правда, тот взрослый уже. Отдельно живет. И работает в органах. Платон говорил.
Ольга Сергеевна постаралась вернуть разговор в нужное русло. Сейчас она была уверена, что сумеет убедить дочь воспользоваться помощью брата.
- И отец звонил уже пару раз, спрашивал про Оленьку. Помощь предлагал.
Софья вздохнула. Даже в этой ситуации ей трудно было переломить себя. И уже не из-за того, что она так сильно ненавидела названного брата или держала обиду на отца. Время сделало свое дело. Все стерлось. Просто по привычке. Она вычеркнула отца из жизни и не стремилась впускать его туда снова.
- Давай подождем возвращение этого самого Якова Витальевича. Встретимся, поговорим. Может, зря паникуем. И Оля сказала, что попросила привезти ей там что-то, значит не сидят совсем под замком. Есть какое-то общение, - никак не хотела уступать Софья.
- Давай подождем, - вздохнула Ольга Сергеевна. Она всегда поддерживала дочь, но в этот раз решила действовать на свой страх и риск, не дожидаясь ответа Софьи.
Встретились с председателем туристическо-аргеологического общества «Русь богатырская», как сам себя важно именовал господин Петруняк, они только через полторы недели. До этого их планы на встречу не совпадали. У Якова Витальевича был плотный график работы. Все время в разъездах.
- Да, да, да, прошу прощения. Вот так и крутимся. Артели по всей России, вот и мотаюсь с проверками, - встретил он Софью с Ольгой Сергеевной.
Разговор был недолгим. Петруняк небрежно показал на рамки на стене в его кабинете, где были выставлены Свидетельство о праве на археологические работы, какие-то Грамоты, Дипломы и другие документы.
- Мы ведь как? То ищем, то копаем, то туристов возим. Сегодня люди историей интересуются, им арте факты подавай и желательно прямо на том месте, где нашли. Активно этот вид туризма развивается. Вот и возим по матушке России.
Петруняк был мужчиной среднего роста. В меру упитанный, с красивой седой шевелюрой на голове и ровным матовым загаром, который можно получить только на берегу теплого моря . В его осанке, движениях, речи чувствовалось некоторое высокомерие по отношению к своим посетителям. Тон же при этом был мягкий и доброжелательный.
- Понимаете, все, кто сейчас в изыскательских экспедициях, а ваша девушка, я так понимаю, там, приходят к нам самостоятельно, по собственному желанию. Мы никого не заставляем. Напротив…
И он подробно и обстоятельно рассказывал, какую разъяснительную работу среди молодежи они проводят, как их обучают, как заботятся о них и как молодежи это нравится. Получалось все очень красиво.
- Так они что же задаром там у вас копают? Или как-то по договору? – Ольга Сергеевна постаралась аккуратно вклиниться в рассуждения предпринимателя.
Он запнулся, словно на середине фразы у радио выключили питание.
- Почему же даром. Мы работу оплачиваем. И очень хорошо оплачиваем. По результатам. Правда минусуем все издержки, а всю оставшуюся сумму молодые люди получают сполна. Что касается договоров, то да, мы заключаем договор индивидуально с каждым работником. Указываем права, обязанности...
- А книжки трудовые вы им заводите? – теперь уже и Софья подключилась к разговору.
- Книжки? – переспросил председатель общины.
- Книжки заводим. Пока в электронной форме. Вот в ноутбуке у меня все и хранятся. А уж если работник проявит себя, ему понравится наше сотрудничество, тогда и оформляем официально. Ну, а где, скажите мне, молодежи еще самоутверждаться? Силы свои почувствовать, ответственность, самостоятельность? Они же там настоящую школу жизни проходят. Выживание в непривычных условиях. Да еще и не по одному, а коллективно. Днем работают, вечером музыка, костер, романтика.
Говорил Семен Витальевич вполне убедительно.
Из офиса обе вышли в полном молчании. Переваривали полученную информацию.
- Сонечка, давай зайдем куда-нибудь. Кофе выпьем. У меня от этого председателя даже голова заболела, - попросила Ольга Сергеевна.
Они зашли в небольшую пиццерию. Сделали заказ. Софья позвонила сыну, дала указания и приготовилась к длинному серьезному разговору.
- Мама, может я зря, переживаю? Действительно, ведь это школа жизни, как говорит Яков Витальевич. Такой обаятельный мужчина оказался, все рассказал, предоставил фотографии. Даже пофамильно всех проверил в своем ноутбуке. Наша Ольга действительное в там, в Сибири. Живет, работает, делом занята. Дома то все взбрыкивала. То не так, это не по ней. А там научится и деньги зарабатывать, и нас с тобой ценить.
- Может и зря. Но как-то не дает покоя мне этот его обходительный тон. Прямо мед, а не работа. Так чего тогда Ольга не в восторге. Ты сама говорила, устала она, голос грустный. И потом, что-то он про деньги трудовые книжки не очень четко сказал. Вычеты какие-то.
- Книжки сейчас у всех электронные могут быть. Это современно. А деньги. Ну так ведь кормят там, живет где-то. Вот за это и высчитают определенную сумму из зарплаты.
- Если будет она, эта зарплата.
Они еще посидели, вспоминая все подробности разговора с председателем «Руси богатырской» и разошлись.
Софья решила ждать, а Ольга Сергеевна действовать. Любящее бабушкино сердце подсказывало ей, что надо предпринять более дотошное изучение деятельности этого самого общества.
