Кристина
Кристина бросила на кровать пакет с покупками. Модные, фирменные вещи, все самого лучшего качества, натуральные материалы, кожаные ярлычки, каждая вещица завернута в бумагу – сейчас экология популярна, никакого пластика и винила… Она приложила к себе “скромный” кашемировый свитерок, на первый взгляд ничего особенного – кое-где специально спущены петли и даже дырочки имеются, но стоит он… Кристина была уверена, что если бы этот свитер увидела мама, то она бы сказала: ”Выброси эту дрянь, не позорься, дочка”.
У Кристины кольнуло сердце, как всегда было, при воспоминании о маме…
Мама. Один в мире человек, который любил ее не за то, что она красива, а просто за то, что она была единственной дочкой. Два года прошло, как ее не стало, а все так же больно. Хирург, который лечил маму, сразу сказал, что надежды мало, и можно попробовать отвезти ее в Израиль, но и там не боги работают, а лечение за границей потребует огромных денег…
Денег у Кристины не было. Они с мамой жили в крошечном городке, мама всю жизнь “пахала” на вредном производстве. Наверное там и подорвала здоровье… Когда мама умерла, Кристина поклялась на ее могиле, что выберется из этой серой жизни, из нищеты. Она пойдет по головам, ничем не побрезгует, но не будет считать копейки, перебиваясь с хлеба на воду…
Кашемировый свитерок с дырочками, нарочито небрежный и безумно дорогой, упал на шелковистое покрывало. Кристина отвернулась от зеркала. Тень прошлого, холодная и неотвязная, легла на блестящую поверхность настоящего.
Москва.
Это слово тогда, два года назад, звучало как заклинание. Как единственный шанс. После похорон, в пустой, пропахшей лекарствами и тоской квартирке в захолустном городке, она смотрела на потрескавшиеся обои и знала – здесь она умрет. Умрет медленно, как мама, от безысходности и серости. Или быстро – от отчаяния.
Собрала вещи в дешевый чемодан. Минимум одежды. Максимум решимости. Билет на поезд купила на последние деньги. В кармане – диплом о курсах секретарей, купленный за взятку в местном ПТУ. Знаний – ноль. Но было лицо. Фигура. И дикая, звериная жажда выжить. Вырваться.
Столица встретила ее оглушающим грохотом, толчеей, безразличием. Первые недели – дешевый хостел на окраине, бесконечные отказы.
– Опыт работы?
– Нет.
–Рекомендации?
– Нет.
– Вы уверены, что справитесь?
–Да!"– ложь, звучала как молитва. Она ночевала на вокзале, экономила на еде, покупая самый дешевый хлеб. Страх сжимал горло каждое утро. Но назад пути не было.
Потом – чудо. Вернее, слепая удача. Маленькая контора, куда требовалась "девушка на телефоны". Начальник – мужчина лет пятидесяти, с тяжелым взглядом и дорогими часами. Он посмотрел на нее оценивающе, долго, потом махнул рукой.
– Ладно, попробуй. – зарплата была копеечной. Работы много.
Она работала. Днем – телефоны, кофе, принтеры. Вечером – слезы в подушку в хостеле, от усталости и унижений. А потом тот босс начал задерживать ее после работы.
– Доделай отчет.
– Принеси кофе. – взгляд становился все пристальнее, "случайные" касания – все чаще. Она видела его дом – роскошный, холодный, по фотографиям на столе. Видела его жену – ухоженную, скучающую. И однажды, когда его рука “нечаянно” легла ей на бедро, она не отодвинулась. Внутри все сжалось в комок отвращения и страха, но голос в голове кричал: "Шанс! Это шанс!"
Чем черт не шутит? Она решила шутить… с самим чертом. Ответила намеком на его пошлую шутку. Улыбнулась. На следующий день он подарил ей дорогой шарфик. Через неделю – оплатил съем комнаты в приличном районе. Через месяц она стала его любовницей. Нелюбимой, но содержанкой. Он был груб, эгоистичен, но платил. Деньги, вещи, крыша над головой. Она училась – училась носить дорогую одежду, училась вести себя в ресторанах, училась скрывать презрение. И училась главному – использовать мужчин. Они были не людьми, а ступеньками. Лифтами наверх.
Потом был другой. Моложе, богаче, скупее на эмоции, но щедрее на подарки. Потом – третий. Каждый давал что-то – связи, опыт, деньги, доступ в новый круг. Она оттачивала мастерство – училась слушать, льстить, быть "идеальной" – страстной, неприступной, понимающей – какой нужно. Она строила себя, как роскошный манекен, за которым пряталась испуганная девочка из провинции, до смерти боявшаяся снова остаться ни с чем.
И вот – Дмитрий. Встреча на корпоративе одной из фирм, с которыми "работал" ее тогдашний спонсор. Он не был похож на других. Не наглый, не пошлый. Уверенный, но без показной бравады. Успешный. Семейный. И в его глазах, когда он на нее посмотрел, мелькнуло не просто желание, а... интерес. Как к личности? Или ей так показалось? Неважно. Она сразу почувствовала – это не ступенька. Это лифт на самый верх. Это не просто связь. Это – шанс на все.
Она играла тонко. Не бросалась в объятия. Давала почувствовать свою "недоступность", интеллект , натренированный на сотне светских раутах, легкую грусть "одинокой души". Она узнала все о нем – о жене-враче, о дочерях, о его бизнесе, о его слабых местах. И била точно.
Сначала – "случайные" встречи на нейтральной территории. Кафе. Выставка. Она пригласила его на "деловой ланч", чтобы обсудить абстрактную благотворительность. Потом – просьба о совете. Она изображала восхищение его умом, его опытом. Потом – намек на одиночество, на непонимание. Она создала образ женщины, которая многого добилась сама, но ищет надежного мужчину, партнера. Не спонсора. Мужа.
И когда он впервые пригласил ее в дорогой ресторан, не как "коллегу", а как женщину, она знала – ключ повернулся. Она надела самое лучшее платье, которое могла себе позволить тогда. Оно казалось жалким на фоне истинной роскоши места, но она держалась с королевской уверенностью. Она говорила о книгах, прочитанных по диагонали, но с умными цитатами, о путешествиях , которых не было, но она о них мечтала, о его работе – так, что он чувствовал себя гением. Она ловила его взгляд, позволяла руке "случайно" коснуться его руки, смеялась в нужный момент. И видела, как его защита тает.
Потом был первый поцелуй. Первая ночь. Она была страстной, но без унизительной жадности прошлых связей. Она давала ему почувствовать себя не покупателем, а завоевателем. Желанным. Единственным.
И тогда она поняла – это ее билет. Не просто в безбедную жизнь. А в жизнь нормальную. С домом. С положением в обществе. С уважением. С семьей. Пусть чужой, разобранной по кусочкам. Она заслужила это. Маминой могилой, голодом, унижениями, продажными ласками в дешевых номерах. Она не упустит. Она станет женой Дмитрия. Она создаст ту самую "лучшую жизнь", ради которой мама надрывалась на вредном производстве и умерла, так и не дождавшись. Она возьмет все. И точка.
Кристина резко встряхнулась, отгоняя тени прошлого. Она подошла к роскошному гардеробу в их спальне, аккуратно повесила новый свитер. Пальцы провели по мягкому кашемиру. Дорого. Качественно. Настоящее. Ее настоящее. Она взглянула на фотографию в серебряной рамке на туалетном столике – улыбающаяся мама в простом ситцевом платье на фоне их старого дома.
– Я сделала это, мама, – прошептала она беззвучно, – Я вырвалась. Я здесь. И я удержусь. Ради тебя. Ради себя. Ничто и никто не остановит меня. Ни его бывшая. Ни его дочери. Никто.
Грусть сменилась привычной стальной решимостью. Она поправила безупречный макияж и пошла на кухню – нужно было проверить, привез ли курьер еду из ресторана. Жизнь, за которую она заплатила так дорого, должна была быть безупречной. До последней детали.
Тася
Настроение было отличным.
Я ужасно гордилась тем, что мне доверили серьезную работу. И знала, что справлюсь – ведь это то дело, которое я любила. Я видела, что Волков ко мне присматривался и старшая медсестра очень внимательно наблюдала за всем, что я делала, но я старалась работать четко и споро. У меня получилось поставить капельницы даже самым “трудным” больным, и в конце дня Галина Викторовна, старшая медсестра, широко улыбнулась и похвалила меня.
Вечером я выбежала из клиники, и теплый летний воздух обнял меня, как старый друг. Пахло сиренью – сладко, пьяняще – и свежестью после недавнего дождя. Ветерок трепал мои непослушные волосы, выбившиеся из хвоста. Энергия била ключом! Медсестра! Не санитарка, а настоящая медсестра! Слова Галины Викторовны – “Хорошая девочка. Думаю, нам с ней повезло” – и одобрение самого Волкова, заставляли мое сердце трепетать от гордости. Я справилась. Я могу!
Звонок телефона вырвал меня из потока радостных мыслей. На экране – веселая мордашка Ленки, моей одногруппницы.
– Тас! Ты жива? – заливалась она в трубку, – Выбирайся скорее из своей больничной крепости! Мы в том новом арт-кафе на Пестеля, “Палитра”! Тут классно! Кафе – огонь, стены разрисованы под Пикассо, и пирожные… ммм! Приезжай, места хватает!
На секунду я заколебалась. Вечер был таким хорошим, так не хотелось его портить. Но ребята… их смех и болтовня в трубке звучали так заманчиво после напряженного дня. Да и кафе рядом, пешком дойти.
– Да я уже почти на месте! – рассмеялась я, – Минут через пятнадцать буду! Закажи мне латте с сиропом, а то вдруг мне не достанется!
“Палитра” оказалось уютным и очень атмосферным кафе. Столы стояли среди настоящих мольбертов с картинами местных художников, стены пестрели яркими абстракциями. Мои друзья – Ленка, Витька и Степка – уже сидели за большим столиком, окруженные чашками и тарелками с наполовину съеденными десертами.
– Тас! Наконец-то! – Ленка махнула рукой, – Рассказывай, как первый день в белом халате властителя судеб? Много народу вылечила?
Я уселась, с наслаждением потягивая сладкий латте, и начала рассказывать. Про капельницы, про строгого Волкова, про похвалу Галины Викторовны. Ребята смеялись над моими историями про “трудных” пациентов, подбадривали, Витька даже изобразил, как он будет орать, когда я буду ставить ему систему. Было тепло, весело и так… по-дружески. Я ловила каждый момент этого простого счастья – кофе, друзья, смех, ощущение, что день прожит не зря.
Я отвлеклась на шутку Степки, оглядывая кафе с улыбкой. И тут мой взгляд скользнул в дальний угол, отгороженный зеленью больших кадок с фикусами и подсвеченный мягким светом бра.
За угловым столиком, почти скрытая листвой, сидела она. Кристина. В каком-то невероятно откровенном платье с открытыми плечами, которое явно стоило больше моей годовой стипендии. Ее волосы красиво переливались в свете лампы. И она сидела не одна.
Напротив нее, склонившись вперед, сидел молодой парень. Лет двадцати пяти, не больше. Красивый, спортивный, в модной, слегка небрежной рубашке. Но не это приковало мое внимание. Его рука лежала поверх руки Кристины на столе. Не просто лежала. Он держал ее. Большой палец нежно, почти интимно, поглаживал ее пальцы. Их головы были наклонены друг к другу, они что-то шептали, смеялись тихим, каким-то... своим смехом. Взгляд Кристины был томным, заигрывающим, каким-то интимным.
Ледяная волна прокатилась по спине. Кофе во рту стал горьким.
– Тас? Ты чего притихла? – ткнул меня в бок Витька, – Степка тебя спросил, какого цвета халаты у Волкова?
Я оторвала взгляд от той пары, чувствуя, как краска стыда и гнева заливает лицо. Не за себя. За папу. За его слепоту.
– Что? – пробормотала я, пытаясь собраться. – Халаты? Ну… зеленые. Обычные. Извините, я… я в туалет. Срочно!
Я вскочила и почти побежала в сторону уборных, не глядя на друзей. Сердце колотилось как бешеное. Я прижалась спиной к прохладной стене в коротком коридорчике, ведущем к туалетам. Дыши, Тася. Дыши.
Кристина. С другим. Молодым. И так… так откровенно.
В голове пронеслось – Папа. Ему же надо сказать! Он должен знать!
Но другой голос, более осторожный, шепнул – А что, если я ошибаюсь? Что если это просто друг? Или брат? Или коллега? Они же просто сидят, разговаривают...
Но этот взгляд… Этот томный, заигрывающий взгляд Кристины. Этот жест парня – так не держат руку “просто друга”. Я видела достаточно фильмов и сериалов, чтобы понять этот язык тела. Это было флирт. Откровенный и взаимный.
Я осторожно выглянула из коридорчика. Они все еще сидели там. Теперь Кристина что-то рисовала пальцем на столе, а парень смеялся, его рука все так же лежала на ее руке. Она наклонилась еще ближе, шепнула что-то ему на ухо. Он улыбнулся такой улыбкой, от которой у меня сжались кулаки.
Не думая, на автомате, я вытащила телефон. Быстро отключила вспышку и звук. Приблизила изображение, стараясь поймать их в кадр за листьями фикуса. Щелчок. Еще один. На экране запечатлелось ее лицо, повернутое к нему с обожанием, его рука на ее руке. Доказательство.
Я судорожно сунула телефон в карман, чувствуя себя гадко, как подглядывающая моська. Но иначе нельзя. Папа должен знать правду. Пусть он предал нас с мамой, но… он не заслуживает этого. Никто не заслуживает быть обманутым вот так, по-подлому.
Я вернулась к столу, бледная, как полотно.
– Тас, ты в порядке? – нахмурилась Ленка, – Как будто привидение увидела.
– Да… да, все ок, – я попыталась улыбнуться, но улыбка получилась кривой, – Просто… вспомнила, что забыла кое-что важное маме сказать. Мне надо срочно позвонить. Ребята, я, пожалуй, пойду. Извините.
Я схватила сумку, не глядя больше в тот угол, и почти выбежала из кафе. Сладкий запах сирени теперь казался приторным. Радость дня была безнадежно испорчена. В голове стучало только одно – Что делать? Сказать папе? А если он не поверит? А если это кончится скандалом, и Кристина вывернет все так, что я окажусь врушей и сплетницей?
Я шла по вечерней улице, сжимая телефон с фотографией-доказательством в кармане, и чувствовала себя не победительницей, вернувшейся с работы, а человеком, попавшим в какую-то грязную, чужую игру. Игру, в которой ставкой, казалось, была уже не только наша с мамой разрушенная жизнь, но и душевное равновесие моего слепого отца. Папе нельзя волноваться… Я вспомнила то время, когда он лежал в спальне – такой бледный и худой, у него тогда выпали волосы…Как мне его было жалко… Он почти перестал бороться, и мы все изо всех сил старались его вытащить… у меня защемило сердце. Я не могу сделать ему больно и не позволю этой… причинить ему боль! Чтобы кто не думал и не говорил – папа… я все равно его люблю. Я должна сама попробовать разобраться во всем. И, если нужно, защитить.
Продолжение следует. Все части внизу 👇
***
Если вам понравилась история, рекомендую почитать книгу, написанную в похожем стиле и жанре:
"Развод = новая жизнь", Агата Ковальская ❤️
Я читала до утра! Всех Ц.
***
Что почитать еще:
***
Все части:
Часть 1 | Часть 2 | Часть 3 | Часть 4 | Часть 5 | Часть 6 | Часть 7 | Часть 8
Часть 9 - продолжение