Меня разбудил не привычный сигнал будильника, а мелодия, установленная на звонок.
Так как я приезжаю на работу к девяти тридцати, я не встаю раньше восьми. Сейчас, когда мне не нужно заботиться о здоровом и плотном завтраке для мужа, я тем более не тороплюсь. Сама я не завтракаю чем-то большим, чем бутерброд и кофе. Стоит поесть что-то весомое, — тяжесть на весь день и потеря аппетита обеспечена.
Наверное, поэтому риэлтор застала меня врасплох. Она уже работала и принесла мне эти утренние новости.
— Они согласны на покупку по полной стоимости.
— О боже, — я резко села. — Правда?
Внутри все затрепетало, и возбуждение, смешанное с адреналином, потекло по венам. Словно… я сошла с мертвой точки. Все пришло в движение.
— Правда. Вчера они позвонили мне поздним вечером. Обычно я не беру рабочий телефон домой, а тут… все сошлось. Но я решила дождаться утра и сообщить вам пораньше.
— Большое вам спасибо. Когда начнется оформление?
— Мы встретимся в моем офисе уже сегодня до обеда. Пара недель, и все завершится.
— У меня сейчас сердце выпрыгнет из груди. Вот это новости с утра пораньше.
— Рада, что заставила вас улыбаться. Мне пора работать. Я вам позвоню.
— Хорошо. Еще раз благодарю.
— Хорошего дня.
— И вам.
С таким настроением я собиралась в офис. Увидев дочь на кухне, радость приуменьшилась, так как от реальности избежать не удастся. И вчерашняя наша ссора. Мы словно становились далекими. И я как мать ощущала себя ужасно из-за этого. Но в то же время как маме мне было больно слышать что-то подобное от своего ребенка.
Хотела бы я знать, как поступать правильно. И что такое правильно, когда своя жизнь застряла в каком-то пространстве между «все дерьмово» и «можно жить дальше».
— Слышала утренний звонок. Ты прямо смеялась. Хорошие новости?
— Да. Квартиру покупают.
Она зависла с ложкой каши у рта.
— Уже? Почему так быстро?
— Не быстро. Но и не очень долго. Учитывая, как рынок замер на месте с этими ценами. Нам повезло.
Люда потупила взгляд, затем снова пришла в себя.
— И что делать?
— В каком смысле?
— Ну… я думала, ты фигурально выражалась по поводу переезда в ближайшие две недели. У меня куча вещей в старой квартире с Максом, и тут… Я не смогу найти квартиру так быстро, мам.
— Жаль, что ты подумала об этом только сейчас, зная, что квартира выставлена на продажу и я вывезла почти все свои вещи из нее. Когда же ты уже повзрослеешь, Люда?
Она резко опускает ложку в тарелку, так что та звякает, кажется, будто она разбилась. Затем встает, опрокинув стул, и смотрит зло.
— А знаешь, ты права. Справлюсь.
В ее голосе — почти привычная доля яда и холода. Как мы до этого докатились? Как?
— Не сомневаюсь, — отвечаю без злорадства или скептицизма.
Она должна справляться. Должна уметь это делать. Чтобы знать, какова плата за наш выбор и поступки.
— О, охотно верю, что ты не сомневаешься во мне. Только и ждешь моего падения.
— Это ложь. В какой момент я стала врагом? В тот самый, когда ты пошла изменять мужу, а я не поддержала, как это сделал твой отец?
— Папа не осуждал, это верно. Он понял меня, — тычет в свою грудь пальцем и краснеет, выкрикивая свои слова, не понимая всего того краха, о котором ведет речь.
Ведь не понимает совершенно, что она творит.
— Я и не сомневалась в этом. Как ему не понять, если сам поступил со своей женой так же. Уверена, ты тоже его поняла. Теперь вы оба против меня. И что я должна сделать? Найти себе женатого, чтобы вы снова меня приняли за свою? Увести его из семьи и присоединиться к вашей ошалевшей компании? Спасибо, я как-нибудь иначе буду сходить с ума. Так что собирай вещи и не мешай продаже. Ты говорила, что справишься? Иди и справляйся. А еще лучше пойди поживи у папы, уверена, вам троим будет очень весело.
Дочь сужает глаза. Смотрит с подозрением.
— Что это значит?
— Увидишь, поймешь. Все, мне некогда.
Ставлю недопитый кофе на стол. Убираю бутерброд в холодильник в пластиковом контейнере и ухожу с кухни.
Люда следует за мной. Мы сталкиваемся на входе, и, прежде чем выйти за дверь, она говорит:
— Я хоть и ушла от Макса таким образом, тебе подобного не желала.
Замерев, не оборачиваюсь. Но и не ухожу.
— Мать никогда не пожелает своему ребенку страшного или того, что пережила сама. Но мать не станет поощрять неправильный выбор. Потому что в конечном счете, чуть позже, этот мужчина, кем бы он ни был, уйдет и от тебя. А это больно, Люда, особенно когда любишь.
Взявшись за дверную ручку, уже толкаю ее от себя, но останавливаюсь.
— Ты уже ничего не исправишь, но хотя бы сейчас сделай все, как стоило изначально. Поговори с мужем. Даже если стыдно, неловко. Ты должна была понять, что так будет. Последствия никуда не денутся. Разберись с ними так же смело, как когда-то принимала решение.
Дорога в офис была тягостной. Ксения на звонок не ответила, поэтому, решив, что она уже в дороге, второй раз ее не набрала, чтобы не отвлекать.
Я хотела напроситься на чашку кофе у них дома и решила сделать это уже на месте. Но в офисе мне нужно было срочно доделать кое-какую работу, и лишь ближе к одиннадцати я освободилась и направилась к ней. Но, постучав в дверь ее кабинета, я столкнулась с тишиной.
— Тань? А ты до Ксении? — я обернулась на голос коллеги.
— Да. Она отлучилась или…?
— Не приехала, — отвечает она, поселяя во мне каплю страха, которая становилась все больше с каждой секундой. — Директор спрашивал, предупреждала ли она кого-нибудь об отсутствии, но никто не в курсе. Все думали, что ты прояснишь что-то. Думаешь, стряслось что-то?
— Я узнаю.
Вернувшись к себе, снова позвонила. И снова тишина.
«Она узнала!» — кричал внутренний голос, и мне стало плохо.
— Боже, а если узнала?
Быстро набираю Антона. Он отвечает не быстро, но все же берет трубку.
— Привет, Антон, — приветствую его со страхом, боясь услышать обвинение. Но он тяжело вздыхает.
— Привет. Только давай не сейчас, Тань. Потом покричишь, обвинишь во всем. Я в курсе, ладно?
— Что? Ты о чем? Я не могу найти Ксению и… набрала тебе, — говорю все тише и тише. — Что случилось? Вы…
— Наверное, она дома. Тебе лучше поехать к ней, Таня.
Горечь в его голосе была такая сильная, что я, не раздумывая долго, обрываю звонок и, схватив сумку, выбегаю из кабинета, чтобы быстрее добраться до Евгения и предупредить об отъезде.
Свернув за угол, почти ударяюсь о чье-то тело и спешу извиниться, когда поднимаю голову и сталкиваюсь с удивленным лицом директора.
— Татьяна? Вы от кого бежите? Или к кому?
— К вам, — отвечаю запыхавшись.
— Ладно. Я приятно удивлен, — говорит с улыбкой, но быстро стирает ее с лица. — Что-то случилось?
— Я извиняюсь, и отработаю часы, но можно мне уйти? На весь день или нет, я пока что не знаю. Это важно.
— У нас сегодня никаких особо важных дел не намечается. Так что полагаю, да. У вас все в порядке? Выглядите бледной.
— Да-да, просто… мне нужно идти.
— Может, вас подвезти?
— Я думаю, такси быстро приедет. Или на автобусе…
— Час-пик. Вряд ли кто-то приедет сюда быстро. Пойдемте.
Он указывает на выход, и я плетусь за ним. Если честно, спорить не хочу. Да и он скорее всего прав. Такси будет ехать ко мне долго и еще дольше до дома Ксении.
Всю дорогу я просидела, размышляя о подруге. У меня не было иллюзий насчет того, что я услышу сейчас. Скорее всего, Антон ушел. Так же просто, как ушел Федор. Так просто разбив семью, словно она ничего не значила.
Я знала эту боль. Знала и хотела помочь подруге.
— Вас подождать? — спросил Евгений Сергеевич, дав понять, что мы уже приехали, а я и не заметила.
— Нет. И спасибо вам, что подвезли. Я бы, наверное, еще такси ждала в этой городской суете.
— Без проблем. Буду ждать вас завтра.
— До свидания.
Быстро выйдя из машины, я поспешила к многоэтажке. Поднялась на нужный этаж и позвонила в дверь, впрочем… та была открыта, и я вошла. Меня встретил горький и отчаянный всхлип.
Продолжение следует. Все части внизу 👇
***
Если вам понравилась история, рекомендую почитать книгу, написанную в похожем стиле и жанре:
"После развода. Просто уходи!", Лила Каттен ❤️
Я читала до утра! Всех Ц.
***
Что почитать еще:
***
Все части:
Часть 1 | Часть 2 | Часть 3 | Часть 4 | Часть 5 | Часть 6 | Часть 7 | Часть 8 | Часть 9 | Часть 10 | Часть 11 | Часть 12 | Часть 13 | Часть 14 | Часть 15
Часть 16 - продолжение