В эпоху цифровых развлечений и аудиокниг в Новосибирске существует место, где слово оживает, наполненное звуком музыки и энергией живого исполнения. Это музыкально-литературный отдел филармонии — коллектив-раритет, хранитель уникальной традиции, чья история началась ещё до Великой Отечественной войны. Здесь не просто читают текст со сцены, а ведут прямой диалог со зрителем, будь то сотня непоседливых школьников или искушённая взрослая публика. О том, как рождаются программы, рассказали редакции «Om1 Новосибирск» неотъемлемые участники коллектива — лектор-искусствовед Галина Остапец и мастер художественного слова Алексей Терехов.
Живая история и уникальная модель
«Именно с нашего отдела началась жизнь Новосибирской филармонии как концертной организации. Ведь что такое вообще музыкально-литературная лектория? У нас в коллективе собрано всё, работает около 30 человек: фортепиано, квартет, струнные инструменты, вокалисты, чтецы, а также лекторы-искусствоведы и художественный руководитель Елена Самарина. Вот из этого складывается штат нашего коллектива. Соответственно, мы своим музыкально-литературным отделом можем дать хороший большой концерт, включающий и музыку, и литературу. Что, собственно говоря, мы и делаем. Поэтому когда в 2027 году филармония будет отмечать 90-летие, наш отдел будет праздновать день своего основания», — рассказывает лектор-искусствовед Галина Остапец.
Как оказалось, модель — постоянная труппа в стенах филармонии — сегодня большая редкость. «Значит, наш коллектив, можно сказать, раритетный. Отделы музыкально-литературоведческие есть везде, но постоянный укомплектованный штат, да, это редкость. В Новосибирске сохранилась эта модель, потому что сохранились люди, которые хотят работать в этом формате», — поясняет Галина.
Для артистов работа здесь — это школа мужества и мастерства. Мастер художественного слова Алексей Терехов признаётся: «Вот даже, с актёрской точки зрения, ты учишься, ты можешь на детях проверить всё, чтобы выйти на большую сцену… И, знаете, если ты взял в атаку параллель третьеклассников, человек 100 орущих, если ты заставил их слушать в зале, понимаешь, что тебе уже любой другой зритель покажется лёгкой задачей».
Один на один со зрителем: профессия «чтец»
Работа чтеца в филармонии коренным образом отличается от актёрской работы в театре. Алексей Терехов объясняет эту разницу: «Во-первых, это жанр другой, стоит человек один на сцене, ему не за что спрятаться. В театрах актёр может спрятаться за партнёра, за музыку, за декорации, за какой-то мизансценой. А тут я один стою на сцене, 200 человек в зале, вот или они будут меня слушать, эти 200 человек, или не будут. И не за кого мне спрятаться. То есть только я ответственный за то, как им понравится или не понравится материал… Ты здесь один за всех. Один и за все роли в тексте ответственен».
Ключевую роль в подготовке играет режиссёр. «Профессиональный взгляд со стороны, это очень важно. Даже неважно, какой он гениальный режиссёр или не гениальный, он же профессионал, и со стороны он говорит, я с ним соглашаюсь», — говорит Алексей. Галина Остапец приводит яркий пример: «Вот у нас была режиссёр, Татьяна Михайловна Байтуганова… И Алексей у нас читал повесть Гоголя «Шинель». Вот он читал её по-одному, а когда с ним поработала Татьяна Михайловна… это просто было до мурашек. Вот настолько изменилось его чтение, хотя он и так хорошо читал, а стало просто потрясающе».
В эпоху цифрового контента миссия чтеца обретает новый смысл. «Все слушают аудиокниги… Но хорошо, если аудиокнигу записали профессионалы, тот же чтец, артист-чтец, если он записал, то слушать будет интересно и хорошо. А иногда вот слушаешь, и там такие ударения неправильные… Ладно ударения, бывает произношения неправильные», — делится наблюдениями Алексей. Галина заключает: «Значит, первая твоя задача — нести людям грамотную речь». «Вот, точно, да», — соглашается артист.
Миссионерство и диалог: работа лектора-искусствоведа
Аудитория у отдела особая. «Наша работа же больше даже ориентирована на ребят, на школы, нежели чем на взрослую публику. У нас, конечно, есть программы, которые мы показываем для взрослых. Но основная наша работа, это вот именно такая миссионерская, просветительская: поездки к школьникам», — говорит Галина Остапец.
Эта просветительская работа приносит реальные плоды. Для школьников, конечно, конечная цель — это образование. Хотя бы потому, что сейчас в государственных экзаменах ОГЭ и ЕГЭ у них есть такая часть, как сочинение. И сочинение на основе литературного материала. Такие концерты для них это большое подспорье. Галина делится трогательным случаем: «Один мальчик нам писал, что вспомнил, как наши артисты читали произведение, и оно ему помогло на экзамене в одиннадцатом классе».
При этом у отдела есть преданные поклонники и в самой филармонии: «Люди целенаправленно идут именно к нашему стенду для того, чтобы купить абонементы именно чтецкие, литературные абонементы, даже не музыкальные, а именно литературные концерты».
Главный секрет — в нахождении баланса между академичностью и доступностью. «Если я начну закидывать их какими-то терминами, там, литературоведческими изысканиями, то человек просто второй раз не придёт. Поэтому я обычным доступным живым языком перевожу их и использую очень много цитат, стараюсь каких-то мемуарных вещей добавить из писем. Это даёт возможность погрузиться в тему, материал, жизнь автора, так что мы и образовываем, и увлекаем».
Даже опытные педагоги могут открыть для себя нечто новое. Галина приводит пример: «Вот у меня подруга моя, она учительница русского языка и литературы. Мы встретились, и я её приглашаю на наш концерт, посвящённый Куприну. Она удивлённо спрашивает: «А что Куприн-то там? Ну неинтересно же». Я говорю, как неинтересно? Он своей жене платье поджёг. Ну как неинтересно? она удивилась и говорит: «Да ты что?».
Классика как фундамент и осторожность с современностью
Репертуар отдела в основном строится на классике, и к выбору современных авторов здесь подходят взвешенно. Галина Остапец объясняет эту позицию: «Я, если честно говоря, опасаюсь пока брать современных авторов, потому что мы всё-таки заведение такое академическое очень. Стараемся как-то классическую брать литературу, а пока произведение ещё классикой не стало, есть сомнения вообще можно ли это нести со сцены».
При этом в программах современных авторов всё же можно встретить. «У нас есть Татьяна Толстая. У нас была Людмила Улицкая*, которая запрещена, и мы исключили её из программы, хотя очень хороший рассказ «Капустное чудо». Великолепный. Он до слёз пробирал. Такой замечательный. Ещё присутствует Петрушевская, это из самых современных», — уточняет Галина.
Магия «живого» формата, по мнению Галины, непреходяща: «Артист, когда читает произведение, он всё равно смотрит людям в глаза, он читает им. И он посредник, получается, между автором и зрителем. И его задача — как можно полнее выразить то, что автор пытался сказать. И когда это живое слово, когда это мимика, когда это какие-то жесты, когда это голос, интонация голоса. Это воспринимается совсем по-другому… Также и со словом — невозможно это заменить записью».
Несмотря на все сложности, у отдела есть своя преданная публика, и залы бывают переполнены. А Галина Остапец заключает: «Всё-таки мы ещё можем удивить своими знаниями, даже уже, так сказать, людей с опытом».
*Признана Минюстом РФ иностранным агентом
