Виталий взял Дашу за руку, и они пошли по лесной тропинке в сторону Ивановки. Лес был полон вечерних звуков, где-то вдалеке ухала сова, стрекотали кузнечики, и тихий шелест листвы создавал ощущение таинственности. Даша чувствовала себя немного взволнованно, но рука Виталия крепко держала её, и это придавало ей уверенности. В клубе было шумно и многолюдно. Играла музыка, молодежь танцевала, смеялась и разговаривала. Виталий купил им билеты в кино, и они прошли в зал. Фильм оказался иностранной комедией, они много смеялись. И когда Даша в очередной раз прыскала в ладошки, Виталий украдкой поглядывал на неё, от этого она испытывала неловкость и смущалась. После фильма начались танцы. Молодёжь высыпала из клуба на летнюю площадку, что была огорожена металлическим заборчиком. Когда Дом культуры закрыли, и все стали разбредаться по домам, Виталий предложил прогуляться до реки. Было тепло и тихо. Луна отражалась в воде, создавая серебряную дорожку. Они сели на берегу и долго разговаривали обо всем на свете. Время пролетело незаметно. Когда Даша сказала, что пора домой, Виталий даже слегка расстроился. Ему не хотелось расставаться. До Приречного, шли молча, наслаждаясь тишиной и красотой ночного леса.
У калитки Виталий остановился.
— Спасибо за чудесный вечер, — сказал он.
— Спокойной ночи, — прошептала она и быстро побежала во двор.
Даша вошла в дом, стараясь не шуметь. Родители уже спали. Она тихонько проскользнула в свою комнату и, прикрыв дверь, прислонилась к ней спиной. Сердце бешено колотилось, а в голове крутились обрывки фраз, смех Виталия и его взгляд, полный нежности. Даша улыбнулась, вспоминая, как он смотрел на нее в кино. Утром, проснувшись, она долго лежала в постели, вспоминая вчерашний вечер. Солнце заливало комнату теплым светом, и Даша чувствовала себя счастливой и немного взволнованной. Лето промелькнуло как один день. Настало время Виталию уезжать в город. В последний вечер они встретились на берегу Серебрянки.
— Обещай мне, — проговорил парень, — что как только ты приедешь в Харьков, сразу мне позвонишь. Мы встретимся, я познакомлю тебя со своими друзьями, покажу самые красивые места в городе.
Он протянул Даше бумажку, на котором был номер его домашнего телефона.
— Я обязательно позвоню, — пообещала она.
На следующий день он уехал. А через неделю, Наталья стала собирать в дорогу её.
— Мам, ну куда столько вещей, — возмущалась Даша, — как я всё это потащу.
— Ничего, справишься, — отвечала мать, — своя ноша не тянет. На станции мы с отцом тебя в поезд посадим, а там Юрий встретит, отец ему телеграмму отправил. Приедешь ты теперь только на каникулы, а это будет зимой. Поэтому тут и тёплые вещи, и всё необходимое.
— А вот эта кошёлка зачем, — Даша указала рукой на большую плетёную из лозы кошёлку, с которой Наталья обычно ездила в город за покупками.
— Там продукты, — пояснила Наталья, — или ты собираешься у Юрия на его харчах жить?
Даша поморщилась. Ей совсем не хотелось тащить эту тяжелую кошелку, но спорить с матерью было бесполезно. Наталья всегда считала своим долгом обеспечить дочь всем необходимым, даже если это было немного чересчур.
— А вот это, я спрячу в чемодане, на самом дне, — Наталья показала ей платочек, — тут деньги. Береги, особо не транжирь. На два месяца должно хватить, а потом ещё вышлю.
— Мам, зачем, — возразила Даша, — мне же стипендию будут платить.
— Стипендию ещё заработать надо, — да и сколько там той стипендии. А я не хочу, чтобы ты голодом сидела. Питайся как следует. Да и вообще, мало ли на что в городе деньги понадобятся. На одном трамвае неизвестно сколько прокатаешь.
На следующий день, Алексей взял в Лесничестве старенькую полуторку, и погрузив в кузов вещи, они отправились на станцию.
Даша смотрела в окно, на стоящие по бокам дороги молодые рябинки, и к горлу подкатывал ком. Было жалко оставлять с детства знакомые и родные места. Привокзальная суета немного отвлекла её от грустных мыслей, о расставании с родным домом. Отец нёс чемодан, а мать не выпускала из рук кошелку с продуктами. Наконец они добрались до нужного им вагона. Даша обняла родителей, в глазах стояли слезы, но она старалась не показывать их. Не хотела, чтобы мать с отцом расстроились.
В поезде Даша устроилась у окна и с грустью смотрела на мелькающие за ним пейзажи. Позади остались Приречное, лес, Серебрянка. Впереди ждал город, новая жизнь и новые знакомства. Она достала из кармана ту самую бумажку с номером телефона Виталия и крепко сжала ее в руке. «Я обязательно позвоню», подумала Даша, и улыбка тронула ее губы. В купе было душно и тесно. Соседями оказались две пожилые женщины и парень-военный. Дорога показалась долгой и утомительной, и она с нетерпением ждала, когда же приедет. Наконец, поезд прибыл в Харьков. На перроне её встречал Юрий. Они обнялись как родные люди, а потом Юрий, посмотрев на её поклажу, присвистнул.
— Вот это родители тебя нагрузили. И как ты всё это тащила?
— В вагон они меня посадили, а здесь парень попутчик, помог, — ответила Даша.
— Тут придётся носильщика нанимать, чтобы до такси нам всё это донёс, — сделал вывод Коростылёв, и окликнул проходящего мимо мужчину, с жетоном на пиджаке.
— Уважаемый, помогите, пожалуйста.
Мужчина молча погрузил их вещи на тележку, и отвёз к стоянке такси. Юрий поблагодарил его и расплатился.
— А я уже для тебя комнату в квартире подготовил, — сказал он Даше, когда они сели в машину, — будешь сама себе хозяйка, занимайся сколько хочешь, никто не помешает.
Комната, которую Юрий выделил для неё была маленькой, но светлой, с большим окном, выходящим во двор. Там стояли: кровать, стол, стул, шкаф. На столе лежала стопка учебников.
— Вот, тут всё в твоём распоряжении, устраивайся, а я пока схожу в магазин, куплю что нибудь к чаю, и будем обедать.
— Ничего не нужно покупать, — остановила его Даша, — у меня в кошёлке полно еды.
Они прошли на кухню, она открыла кошёлку и стала выкладывать на стол гостинцы, приготовленные Натальей. Чего тут только не было. Пирожки, копчёная домашняя курица, соленые огурцы, банка меда, варенье, солёное сало.
— А это, мама специально для вас передала, — Даша достала бутылку с терновой наливкой и протянула Юрию.
— Вот спасибо, — обрадовался он, обязательно вечером попробую.
После сытного обеда, Юрий ушёл по делам, а она осталась в квартире одна.
— Осваивайся, — сказал он перед уходом, — вечером вернусь, погуляем немного в сквере около дома.
Она прошла в свою комнату, и принялась разбирать вещи, из чемодана и развешивать их в шкафу. На самом дне, лежал то самый узелок, что положила туда мать. Даша развязала его и пересчитала купюры. Денег там было с избытком. Наталья явно перестаралась, собирая дочь в дорогу. Даша аккуратно сложила деньги обратно в узелок и спрятала его в шкаф. Она подошла к окну и выглянула во двор. Дети играли в песочнице, старушки сидели на лавочках, обсуждая последние новости. Обычная городская жизнь, совсем непохожая на тихую и размеренную жизнь в Приречном. Здесь все казалось таким быстрым и суетливым. Вздохнув, она вернулась к своим вещам. Нужно было разложить все по местам, чтобы комната стала уютной и обжитой. Она достала из сумки небольшую фотографию, на которой были изображены родители. С улыбкой посмотрела на дорогие лица и поставила фотографию на стол, рядом с учебниками. Теперь они будут вместе, даже если и далеко. Вечером, как и обещал, вернулся Юрий. Они погуляли в сквере, поговорили о предстоящей учебе, о преподавателях, о городе. Вернувшись домой, поужинали, потом Юрий ушёл к себе, а Даша принялась готовить одежду, в которой завтра пойдёт на свои первые занятия в институт. Учёба, новые впечатления, так закружили её, что она не позвонила Виталию ни в этот день, ни в последующие. Вспомнила о бумажке с номером, только перед выходными. Долго смотрела на неё, не решаясь позвонить. Но потом, собравшись с духом, набрала цифры. Гудки тянулись долго и мучительно. Наконец, в трубке раздался голос.
— Алло.
— Здравствуйте. А Виталия можно? — выпалила она
— Я слушаю, — раздалось на том конце провода.
— Виталий, это я, Даша.
— Дашка, как хорошо, что ты позвонила, я ждал твоего звонка все эти дни, — обрадовался он.
Поговорив немного, он предложил встретиться на следующий день в парке Шевченко.
