1. Аскар Окенов вспомнил: "Из воспоминаний о службе... Особенностью срочной службы в ГСВГ было то, что туда - духов и обратно - дембелей доставляли на самолетах Аэрофлота - Ту-154м.
Поэтому, ожидаемый все два года службы, дембельский полет в СССР был окружен особой романтикой и предчувствием праздника… По этой причине - сей полет обязательно должен был быть запечатлен в дембельском альбоме!
Так получилось, что я с самого детства мечтал стать пилотом и, неплохо разбираясь в авиатехнике, вполне прилично рисовал самолеты.
Именно этот момент меня очень выручил в первый год службы (примечание - сложный период, когда у тебя много обязанностей и мало свободного времени…).
Увидев страдания и мучения дембелей, которым практически не светило изобразить надлежащим образом дембельский полет - очередь к штатному художнику в солдатском клубе растягивался на месяцы - предложил свои услуги земляку, Пашке Барышеву из Кок-Жара.
В общем, получилось не хуже чем у того самого художника, к которому не подъехать на кривой лошадке. Дембеля, увидев мое творение, сразу выстроились в очередь, стали "подкатывать" дембеля из соседних подразделений...
Поскольку рисовать приходилось в ленинской комнате и только после отбоя, то очередь двигалась медленнее, чем многим дембелям хотелось... Но это играло мне на пользу - так как я сразу стал очень популярным и мог порою ставить свои условия заказчикам – старослужащим!
Да-да я быстро "прибурел", о чем мне доверительно сообщили друзья с моего призыва. Меня сразу практически освободили от многих нагрузок молодого солдат, их много - перечислять не стану.
Правда, чуть позже об этом узнали комбат и взводный и мне пришлось дополнительно оформлять стендгазеты, понятное дело - уже в дневное время...
Прикол в том, что мне мой дембельский альбом оформлял никто иной как художник части - мой хороший друг из Белоруссии… Но в нем нет дембельского самолета!
Пришлось пойти на это поскольку негоже мне, дембелю СА СССР, было по ночам рисовать самолеты уже своему призыву и мой отказ был обусловлен тем, что и у меня не будет той вожделенной картинки.... ну чтобы было без обид…»
2. Товарищ Ханин добавил лирических воспоминаний: «ГСВГ, Гримма, 67 МСП, 20МСД, 1ТА, Третий период я служил в 1МСБ во второй роте. Её перевели к нам из Цейтхайна, с 70МСП.
Командир роты был ст. л-т Корчак, взводные ст.л-т Сорокин и "пиджак" л-т Батюк с Северного Кавказа. Старшиной был прапорщик Волох с Украины…
Недокомлект добавили из 8МСР. И началась служба. Обычная казарменная рутина скрашивалась воскресеньями. Если в восьмой роте выходные мы обычно проводили на стадионе, как в чилийском Сантьяго, изображая участие в очередном спортивном празднике под контролем Мельникова, то во второй роте было далеко наоборот.
Выходной день был действительно выходным! Мы организованно шли на ручей стираться. Прапорщик Волох пару раз с нами сходил, а потом назначал старшего. Как правило, меня. Группа была небольшая, 3-5 человек...
Ручей, как правило, мы перепрыгивали на двадцатой минуте и шли дальше. В Гросбухе поворачивали налево и шли дальше. Далеко не забредали, потому что в обед надо было быть в казарме.
Но однажды проходя мимо немецких дач, видели плакат: "Нет водка". На сами дачи не заходили, да и зачем? Груши, сливы, черешня в изобилии росли вдоль дорог.
Хорошо помню как на складе РАВ работал солдатик с 1мсб отдельного гранатомётного взвода Али Марданов, которого все в полку больше знали как «Марданчик». Так как я пользовался полным доверием командира роты ст.л-та Корчака и начальника склада РАВ ст. л-та Лопаткина, то и глазах Марданчика я тоже имел авторитет почти аксакала.
Однажды, Али стал меня выспрашивать, как правильно назначать цену на базаре по-немецки. Я сразу смекнул, что этот складчик что-то спёр и хочет толкнуть Гансам.
Оказалось, это офицерские полевые сапоги, которые Али случайно нашёл при разборе склада. Я его проинструктировал, как надо говорить: "Штифель официрен, цвай хундерт марк" или "Штифель официрен, айн унд фюнфцихь хундерт марк"
Он после отбоя сразу ушёл в Румберг. Посёлок такой внизу, между нами и горой. Утром Марданчик заявился злой, с сапогами под мышкой. Никто ему такую цену не дал.
Ему писали карандашом 20, а он не соглашался. Я взял у складчика эти злосчастные сапоги за "один чипок" и отдал прапорщику Волоху…
Я до конца жизни буду помнить имя Нуров Кози Кудбитдинович. Бывший механик-водитель(!) с Елани, переведён в пулемётный взвод, «пуламотчиком ПК». Это 9.5 кг без лент. Почему он так врезался в мою память?
Потому что его пули чуть не врезались в меня. Стрельбище Помсен, ночная стрельба, место стрельб СВМ И ПК самое крайнее от биссектрисы БМП. Это правильно. Спецов-механиков беречь надо.
Однажды мне пришлось "водить" на стрельбе солдат-пулемётчиков в поле. Так получилось. Так вот этот доблестный солдат в процессе стрельбы после команды "разрядить оружие" поворачивает на меня пулемёт ПК.
Я не гордый, я сразу упал и закатился в ямку. Очередь веером пролетела над моей головой. Только трассерА - каждый третий - явственно светились в ночи. Когда лента кончилась, л-т Батюк первым прибежал на поле.
Оказалось, рядовой просто "задумался". Остальную службу его на стрельбы не брали…
В мишенном поле на войсковом стрельбище Помсен лежит забытый всеми проржавевший за тридцать лет репродуктор, который из последних сил играет наш «Дембельский марш»...
Сквозь пелену Времени на звуки марша выходят те, кто числит себя в строю. Поседевшие, облысевшие, с животом – и до конца исполнившие свой Долг…
Мы стоим на краю пропасти времени, и каждый со своего уступа криком зовёт своих армейских товарищей, слушая эхо до боли в ушах…
Со дна ущелья забвения к нам поднимаются образы нашей юности; лица, ещё не тронутые сединой времени: усатый комбат Хомик, майор Савкин в уставной фуражке, черноволосый лейтенант Тимербулатов в маскхалате, прапорщик Тагиров в шапке, по-хулигански надвинутой на брови.
Я узнаю эти лица и беседую с каждым о совместной службе. Нас разбросало по разным странам, но в своей памяти мы ВМЕСТЕ…»
Подписаться или поставить лайк – дело добровольное и благородное…
