С падением Вечного Города для вина наступили тяжелые времена. И не то чтобы привыкшие к своему варварскому пиву германские племена его не любили, вовсе нет. Честно говоря, все было строго наоборот. Кровь виноградной лозы с самого начала пришлась им по вкусу, особенно вождям и военной аристократии. Вот только у природы по этому поводу было свое мнение.
Накрывший Европу раннесредневековой климатический пессимум, сдвинул со своих мест не только варварские племена, но и многие растения, веками произраставшие в римской провинции Галлия. Все стало настолько плохо, что, случалось, снег выпадал даже летом. А в те замечательные годы, когда этого не происходило, температура даже в самый жаркий июльский полдень, не просто не позволяла надеяться не только на хороший урожай винограда, скорее даже вызывала опасения, успеет ли вызреть до первого снега рожь.
И поэтому выжившие каким-то чудом виноградники все больше и больше смещались на юг, в Италию, Пиренеи, ближе к побережью теплого Средиземного моря. Впрочем, и там им было не то чтобы очень хорошо. Даже в тех райских, с точки зрения Темных Веков условиях, виноградная лоза едва успевала вызревать. А это значило, что лучшие ее сорта, самые теплолюбивые и требовательные к климату, сокращались еще больше, уступая место менее прихотливому, но и не такому вкусному винограду. В общем, для вина вообще и виноделия в частности все складывалось не то чтобы очень хорошо.
Но, кажется, Господь решил, что всех этих невзгод и испытаний было недостаточно. Уже с конца VII века в земли Иберийского полуострова пришли воины Омиядов. Они безжалостной саранчой шли на север, к Пиренейским горам, сокрушая на своем пути не только Королевство везиготов, но и винодельни, в которых вызревала проклятая Аллахом греховная жидкость. Уничтожив таким образом, уже к началу VII века одну из двух оставшихся крупнейших областей виноградарства.
И даже это было не последним испытанием для крови виноградной лозы. Вино того времени было, в общем, довольно недолговечным. Оно быстро прокисало и совершенно не выдерживало перевозку на большие расстояния. И если во времена Вечного Города это считалось просто небольшим неудобством, ну просто потому, что виноградники в Империи можно было найти даже в центральной Британии, да и с дорогой и логистикой в те времена все было нормально. То в наступившей эпохе "варварских королевств" все это превратилось в огромную проблему.
И поэтому, с самого первого дня после падения Империи год за годом количество вина в Европе уменьшалось. И казалось, сделать с этим ничего не возможно.
Испытывая серьезнейший дефицит вина, окрепшие Европейские королевства лихорадочно искали ему замену. И, что характерно, находили. В виде пива, а главное - сидра, ставшего в раннем Средневековье, пожалуй, главным напитком континентальной Европы. Дело дошло до того, что вино, еще пару веков назад бывшее самым дешевым средством утолить жажду, превратилось в напиток элиты и подчеркивало высокий статус человека, его употребляющего.
- Вино предназначено не для юношей или глупцов, но для старших и мудрых людей. (Aelfric’s Colloquy)
Казалось бы, при всем этом количестве неразрешимых проблем никаких перспектив у вина уже нет. Но на его защиту, подобно нерушимой скале посреди бушующего моря, встали священники и монахи.
И вот тут, нужно на секунду отвлечься от климата, великих завоеваний, экономики и основных принципов хранения вина и сказать пару слов о религии. Вино в те времена, являлось настолько неотъемлемой частью христианской традиции, что получила название "кровь Христова". И вместе с хлебом, что называли "тело Христова" оно было важнейшей частью многих церковных традиций и таинств. Если хотите, именно вино было тем топливом, на котором работала христианская церковь. Потому что ну какое причастие без вина.
Не то чтобы христианская церковь канула в небытие без него, скорее всего, в конце концов, его можно было бы чем-то заменить. Но изменение вековых обрядов, совершенно точно стало бы для сравнительно недавно укрепившейся в новых королевствах религии чрезвычайно болезненным делом. Вся эта история с крещением королей и воинских дружин и вдавлением ереси старых богов, о которых все еще не забыли, была еще совсем недавно. И вот конкретно сейчас не нужно было никаких потрясений.
В общем, вино, как ни крути, было штукой необходимой. Поэтому святые отцы, засучив длинные рукава своих ряс, принялись восстанавливать мировой баланс. Вот только задача эта была чрезвычайно не проста.
Уже к VI веку уже всем было очевидно, что вино, несмотря на то, что приятно на вкус, отлично утоляет жажду и подходит для употребления с практически любым блюдом, тем не менее не является вещью, остро необходимой для выживания. И поэтому виноградная лоза с общинных полей уже больше века как начала исчезать. Уступая место ячменю, овсу и прочим зерновым, которые позволяли франкам, саксам и прочим лангобардам с определенной уверенностью смотреть в будущее.
И только монахи, используя монастырские земли, что дарили им владыки новых европейских королевств, продолжали с поистине фанатичным старанием расширять на них уже существующие виноградники и разводить новую виноградную лозу. Делая это с потрясающей настойчивостью, хотя и с заметно меньшей эффективностью. Примерно в то время, мы видим не только рост количества виноградников в монастырях на юге Европы, но и попытки, чаще, впрочем, неудачные разведения лозы в Нейстрии, Автразии, Бретонии и даже на юге Британии.
И это бы, наверное, никогда не сработало, если бы у святых отцов не оказалось под рукой практически неисчерпаемое количество людей, готовых работать почти бесплатно. Монахи - люди, нашедшие защиту от вешнего мира за монастырскими стенами, работали ничуть не меньше обычных общинников, но при этом не требовали ничего, кроме еды да нечастой смены не очень дорогой даже по тем меркам одежды. И понятно, что, имея такой неистощимый ресурс работников, дело не могло обернуться провалом.
К началу VII века ситуация с виноградниками, а значит, и вином в Европе стабилизировалась. Его все еще было немного, так как виноградники при монастырях были, как правило, совсем небольшие, вина не всегда хватало даже для совершения церковных таинств. Но, по крайней мере, стало ясно, что кризиса удалось избежать. К тому же самый серьезный пик климатического пессимума был пройден, а это значило, что пришло время закрепить успех и попробовать получить хотя бы небольшие его излишки.
Вообще, к этому времени вино, ставшее довольно редким и статусным напитком, стали наделять большим количеством положительных эффектов, в том числе лечебных. Считалось, что способствует восстановлению сил, приглушает боль, уменьшает истерию и выводит из организма человека желчь. Поэтому употребления его поощрялось как в тех случаях болезни душевной, так и духовной.
И, как понятно, такой замечательный напиток, тем более обладающий приятным вкусом и улучшающий настроение, не мог стоить дешево. Дефицит вина чувствовался постоянно, более или менее достаточно его было только при королевских дворах и в крупных церквях и монастырях. Рынок был необъятен и не заполнен. А это значило, что даже минимальный его избыток, полученный с церковных виноградников, немедленно обернется звонким серебряным ручейком. Тонким, но таким нужным для матери нашей христианской церкви.
- В 579 году же сын Хлотаря Хильперик потребовал пятую часть всего вина, что было произведено в Лиможе, после чего вскоре многие покинули государство Хильперика, будучи уверены, что в других местах они смогут найти менее жестокого владыку.(Григорий Турский)
Тем временем в Европе стало еще теплее. А это значило, что можно не только продвинуть виноградную лозу еще дальше, не север, но и расширить уже имеющиеся виноградники в южных землях. Вообще, именно в это время вино стало главным продуктом, выходящим из монастырских стен. Понятие "вино" и "церковь" стали настолько близкими и взаимодополняющими, что нередко появлялись даже в оформлении соборов, храмов, келий и монастырей. Да что там говорить, виноградная лоза появилась в виде иллюстраций и украшений даже в книгах и на церковной утвари.
Весь VII и VIII век церковь вкладывала огромные средства в расширение виноградников и постройку виноделен. К концу VIII века только в одном аббатстве Сен-Жермен-Де-Пре было засажено виноградной лозой более четырех сотен гектаров. Что на выходе давало около шестисот тысяч литров вина и это было немногим меньше, чем два века назад можно было найти во всей Нейстрии. Но мы, кажется, забежали немного вперед.
Понятно, что подобных размеров земельные наделы больше невозможно было обрабатывать исключительно руками монахов. Поэтому в работу включились церковные крестьяне и свободные общинники. И если в самом начале монастыри забирали или выкупали у них весь урожай, производя вино самостоятельно, то к временам короля Дагоберта I количество собираемого винограда стало настолько большим, что и производство вина было передано в крестьянские руки.
Конечно же, это немедленно сказалось на его количестве и качестве. Еще недавно дорогое и поэтому исключительно хорошо сделанное вино, попадавшее на стол почти исключительно аристократам и военной элите, стал боле распространенным. А значит, начал понемногу превращаться из статусного предмета, доступного немногим, во все ещё не дешевый, но более или менее доступный напиток.
И вот с этого самого времени в Европе начинается "винный бум". И начался он, как нетрудно догадаться, с тех самых монастырей. Вино, еще недавно бывшее исключительно важной составляющей церковного таинства и лекарством, превратилось в предмет первой необходимости. Во второй половине VII века оно входит в обязательный рацион монахов и монахинь. И его употребление считается не просто приличным, но и угодным Богу делом.
Понятно, что вина все еще не очень много, и поэтому инциденты с монахами, перебравшими Божьей благодати, случаются не то чтобы очень часто. Впрочем, все они резко осуждались церковью и святыми отцами и почитались грехом чревоугодия и невоздержанности.
- Мы верим, что одной эрмины [пинты] вина в день будет достаточно для каждого человека. Но те, кого Господь наделил даром воздержания, должны знать, что они заслуживают особой награды. (Святой Бенедикт).
К VIII веку вино в монастырях стало принято подавать к трапезе не только для братьев и сестер во Христе, но и путникам, чья дорога привела их под крышу дома Господа. К этому моменту, количество вина в Европе стало настолько велико, что появились также и побочные виноделию отрасли переработки виноградного сырья. Из зеленого винограда выжимали кислый сок для консервации мяса и изготовления сыров. из косточек изготавливали ароматные масла и мыло. Листьев и собственно лозы стало так много, что их можно стало превращать в фураж. И даже вино стало настолько распространённым и недорогим, что неудачные его партии стали превращать в уксус.
Поняв, что они упускают золотую жилу, в виноградную гонку включились маркграфы и герцоги, но, конечно же, Церковь с ее многовековым опытом и наработанными процессами они догнать не могли. К середине VIII века вино серьезно подвинуло как пиво, так и сидр, снова превратившись в пускай и не главный, но вполне себе демократичный напиток, известный и любимый как при королевством дворе, так и в доме простого общинника.
- Умеренный в еде и питье, Карл, как укажу дальше, особенно мало пил и ненавидел пьянство во всяком, не говоря уже о себе и своих близких. Воздержанность его в вине доходила до того, что за обедом он выпивал не более трех кубков, После обеда в летнее время он съедал несколько яблок и выпивал еще один кубок. (Эйнгард. «Жизнь Карла Великого»).
Времена Каролингов, особенно если мы говорим об империи после смерти Карла Великого, вообще можно назвать "эпохой одержимости вином". Одним из обычных приветствий при встрече друзей была фраза, которую можно перевести как "налей мне" или "давай выпьем". Дружеские застолья и попойки становятся настолько распространённым явлением, что попадают даже в хроники. И понятно, что примеру крупнейшего государства Европы следуют и их соседи.
В Британии, Италии, Аквитании, Бургундии, да и много еще где в захоронениях славных воинов и великих правителей мы встречаем во множестве кубки с надписями вроде "меня мучит жажда", "выпей и возрадуйся", "налей и выпей" и прочими подобными. И, конечно же, люди не могли воспротивиться такому интересному предложению.
К моменту начала "эпохи викингов" виноделие и винопитие было прочно вплетено в жизнь, привычки и культуру все еще объединённой пока Империи. Причем настолько сильно, что церковь, которая, в общем-то, стояла у истоков возрождения винной культуры, начала испытывать беспокойство за свою паству.
Главной проблемой стало то, что вино, будучи одним из главных напитков в текстах Нового и Ветхого Завета, требовало к себе, безусловно положительного отношения. И это чрезвычайно осложняло борьбу против пьянства, в которую вынужденно включилась Церковь. Получалось довольно забавное противоречие. С одной стороны, вино - "кровь Господа" и освящённый веками напиток, запретить пить который невозможно. С другой же стороны, человек, напившись пьян, терял человеческий облик и оскорблял таким образом, творение Божье.
Спирта в огонь подливали некоторые Святые отцы, считавшие опьянение телесным и духовным просветлением, способствующим лучшему пониманию Господа и способом отворения ему своей души. Появился даже термин "трезвое опьянение". Так называли состояние духовного блаженства, которого достигали без помощи вина самые стойкие ревнители веры. Но так как таковых во все времена было немного, остальные добрые христиане продолжали применять разрешенный допинг.
В общем, проблема пьянства стала, с точки зрения христианской церкви настолько серьезной, что стала причиной обсуждения лучших философов и мыслителей, но и с самого VI века выносилась на церковные соборы. Сначала о ней говорили в разрезе исключительно церковных дел. Например, епископ Аральский осуждал монахов и священников за пьянство, потому что оно вело к насилию, безнравственному поведению и отнимало время и деньги, которые можно было использовать для служения Господу. Но уже столетием позже в этот грех стали впадать и миряне, причем даже самые лучшие из них.
- Тогда Эберульф, казначей короля Хильдеберта II, бросил священника на скамью и избил его кулаками только потому, что тот отказался дать Эберульфу вина по причине его пьянства. (Хроники)
Впрочем, клирики в те времена вообще ни в чем не уступали мирянам. Даже епископы, случалось, вели себя ничуть не лучше, напиваясь до совершенно скотского состояния. Как, например, Каутин Турский, который: "так напивался вином, что лишь четверо мужчин могли унести его от стола", или его коллега по нелегкой доле епископ Суассона, что: "почти четыре года пребывал в беспамятстве от пьянства".
Но бывали, конечно, истории и значительно менее мирные. Тут нужно понимать, что в VII - IX веке в высшие церковные иерархи стали попадать настолько серьезные люди, что каждый из них, кроме какого-то богословского образования, имел опыт военных походов, и был известен в узких кругах отличным мастерством резьбы мечом по противнику. Поэтому случалось, что разгоряченные вином и теологическим спором святые отцы шли на более чем решительные поступки. И случалось это настолько часто, что Император Запада был вынужден лично их разоружать.
- Всеми мерами внушать священникам и дьяконам, чтобы они не носили оружия и более доверяли защите Бога, нежели меча. (Карл Великий. "Капитулярий о поместьях").
В общем, не прошло и четырех веков, а у вина все снова стало хорошо. Как и в благословенные времена Вечного Города, оно лилось, ну, если не рекой, то уверенным таким ручьем, разбавляя своей благородной терпкостью простые и непритязательные вкусы пива и сидра. А потом в земли вина пришли викинги. Но это уже совсем другая история.
