Очень часто про Первую мировую войну можно услышать следующее: неизвестная война. Действительно, в бедовом ХХ веке случилось столько всего, что эта война будто бы отходит на второй план. Но, нужно понимать дву вещи:
1. Для самих людей начала века Первая Мировая - это сильней потрясение, сказавшееся на обществе сильнее, чем Вторая Мировая в дальнейшем. И дело здесь не в количестве дерт или ужасающей жесткости, а в том, что до этого ТАК никогда не воевали. Массовый характер войны, применение нового оружия, ужасные последствия - все это ввергало людей в ужас.
2. В России о Первой мировой обычно говорят только то, что было принято гов рить в советское время: война империалистическая, проигранная и ненужная для России. Но так ли это на самом деле?
Ранее мы уже писали о начале Первой мировой, и о роли Британии в развязывании войны. Посмотреть можно здесь:
В этой стате мы разберем несколько фактов, которые стоит знать про Первую мировую войну.
1. А царю война была нужна?
Одно из главных обвинений, предъявляемых Николаю II, это якобы то, что царь втянул Россию в ненужную ей войну. Об этом говорили не только большевики ХХ века, но и продолжают говорить их потомки - неокоммики, считая своим практически главным козырем.
Но у этого утверждения есть одно очень важное "НО". Николай наоборот всеми силами старался НЕ ДОПУСТИТЬ развязывания конфликта.
Князь Дмитрий Оболенский в своей книге "Император Николай II и его царствование (1894–1917)" пишет:
".....Николай II до самой последней минуты австро-сербского столкновения 1914 года добивался мирного его разрешения, оказывая давление на Сербию и заставляя ее идти на все уступки. Но Австрия была непримирима и, подстрекаемая Германией, объявила войну Сербии, мобилизовав одновременно свои войска и на русской границе. Объявила почти одновременно мобилизацию армии и Германия, сперва, впрочем, без официального опубликования. И только тогда Император Николай II согласился на мобилизацию своих войск уже под явной угрозой неприятельского внезапного нападения без объявления войны...".
11 июля сербский королевич-регент Александр в телеграмме на имя государя писал: "Мы не можем защищаться. Посему молим Ваше Величество оказать нам помощь возможно скорее… Мы твердо надеемся, что этот призыв найдет отклик в Его славянском и благородном сердце". Сербия действительно просила помощи у России, потому что Россия - была их единственная надежда. Братья по вере, защита православия - это один из важнейших приоритетов нашего государства, консолидирующий и соединяющий людей. (Отсюда и дикая борьба с ним в годы СССР, и "отбрасывание" его как незначительного факта. Мол, православие - ерунда, зачем за это сражаться).
Государь на телеграмму королевича ответил 14 июля:
"Пока есть малейшая надежда избежать кровопролития, все наши усилия должны быть направлены к этой цели. Если же, вопреки нашим искренним желаниям, мы в этом не успеем, Ваше Высочество может быть уверенным в том, что ни в коем случае Россия не останется равнодушной к участи Сербии".
Телеграмма эта была получена как раз в тот день, когда Австрия объявила Сербии войну, и произвела огромное впечатление. Председатель Совета министров Никола Пашич "был настолько взволнован, что мог говорить только урывками: "Господи, милостивый русский Царь, какое утешение». Он не был в силах сдержать своих слез".
Королевич Александр в ответной телеграмме 16 июля писал:
"Тяжкие времена не могут не скрепить уз глубокой привязанности, которыми Сербия связана со святой славянской Русью, и чувства вечной благодарности за помощь и защиту Вашего Величества будут свято храниться в сердцах всех сербов".
Да, никогда не забывайте, господа неокоммики, что войну объявили нам, а не мы. И Германия и Австро-Венгрия, 1 и 6 числа соответственно, объявили войну Российской Империи. Вины царя в этом нет. Ну а искреннее желание Николая помочь братьям-сербам, православным людям, должно быть и так понятно.
К слову, сербы и сегодня хранят память о том, как вступился за них русский царь и весь русский народ. Сегодня в Белграде стоит памятник царю, возведенный в 2014 году, в год столетия начала Первой Мировой войны.
Разве могло быть по иному? Могло, конечно. Достаточно вспомнить 1990 год, а потом и 1999. Для Николая такое было неприемлемо.
Вот что пишет историк и публицист Сергей Ольденбург в книге "Царствование Императора Николая II":
"...и государь занять не мог, и в этом он был поддержан всем русским общественным мнением."
Или слова Николая Павлова, члена Государственного Совета, одного из разработчиков Столыпинской реформы. По долгу службы он неоднократно встречался с Государем Николаем II и был, естественно, очевидцем многих событий своей эпохи:
"России не нужны ни война, ни интересы торговые, ни биржевые. Нам не нужна война, и мы можем быть только вовлечены в нее. У нас вся ответственность на Государе, и Дума на него ее и возложит. У Государя все основания не принять войну, — но затронута честь страны, войны требует общество и Европа, — и он подчиняется неизбежному, уверенный в силе армии.
Государем проявлено огромное напряжение воли и мужества в принятии войны... ".
2. Планы Вильгельма
Некоторые неокоммики, не удовлетворившись обычными обвинениями в сторону Государя идут дальше, и говорят мол, что выбрал царь не ту сторону. Надо было против Антанты воевать вместе с Германией. Ну, еще раз, во-первых, именно НАМ ОБЪЯВИЛИ ВОЙНУ, а не мы, а во-вторых, Вильгельм буквально спал и видел, как бы захватить Россию.
Историк и исследователь Андрей Борисюк в своей книге "История России, которую приказали забыть. Николай II и его время" пишет:
"Уже в первые годы правления Вильгельма II появляется план "Срединной Европы"(немецкого протектората), включавшей территории Малороссии и Новороссии. Надо сказать, что сам Кайзер всегда, даже до восшествия на престол, мечтал о войне с Россией.
В 1888 году он предлагал напасть на Россию Бисмарку, но тот отказался. Позже Вильгельм II защитит диссертацию в берлинской Академии Генштаба на тему "Варианты фронтального наступления вглубь России", где доказывает, что Россию надо захватить вплоть до Урала, Кавказа и Прибалтики.
Когда Вильгельм приходит к власти, он просто начинает воплощать эти планы в жизнь".
Согласитесь, сложно дружить с теми, кто хочет тебя проглотить, верно? Сталин, кстати, пытался, у него, почему-то, это тоже не вышло.
3. Миф о постоянных поражениях и вечном снарядном голоде
Самое любимое у неокоммиков - это в красках рассказывать, как кони топтали женщин, стариков и детей на кровавое воскресенье; какая нищая жизнь была у забитых крестьян, и как русские солдаты в окопах Первой Мировой отстреливались от современных немецких винтовок палками и грязью, потому что не было у них снарядов.
Широко известна ещё одна «классовая» оценка из советских учебников:
«Россия в 1914 году была стагнирующей деспотией, отсталой по сравнению с другими великими державами и обречённой на поражение».
Однако специалисты доказали на документах, что острые трудности в экономике и финансах в ходе войны не были исключительно российским явлением. Девальвация валюты, рост государственного долга, продовольственный кризис и карточная система – все эти явления наблюдались в других странах – участницах войны, включая Германию и Великобританию. Положение России отнюдь не было хуже других.
Отдельный разговор – это предубеждения насчёт Российской армии, которая якобы не умела воевать и за редкими исключениями действовала неудачно. От ошибок и поражений не застрахованы самые победоносные вооружённые силы. Что же касается неудачного наступления в Восточной Пруссии в самом начале войны, то оно было предпринято Россией в ответ на мольбы французского правительства.
Хорошо известны слова маршала Фердинанда Фоша:
«Если бы не жертвенное выступление русских на Восточном фронте, то Париж был бы взят уже в самые первые месяцы войны».
Дальнейшие успехи русской армии почему-то умалчиваются или удобно "забываются", но чаще всего - возводятся в ранг "случайных" и ничего не решающих, что, конечно же, ерунда. Во второй части рассказа мы подробно на этом остановимся.
Что же касается снарядного голода?
Многие в качестве доказательства якобы отсталости промышленности Российской Империи во время Первой Мировой войны приводят так называемый снарядный голод 1915 года, когда, действительно, артиллерии не хватало снарядов для ведения боевых действий. Да вот только при этом забывают указать, что снарядный голод был в целом преодолён в 1916 году за счёт масштабной мобилизации промышленности.
Для преодоления «снарядного голода» требовалась мобилизация промышленных возможностей России, причем не только предприятий традиционно существовавших в стране тяжелой и металлообрабатывающей промышленности. Пришлось сильно развивать и химическую. До войны около 50% всех добываемых химическим путем продуктов приходилось ввозить из-за границы. Уже в начале 1915 года выяснилось, что потребности фронта в порохе в 20 раз превышали возможности 3 имевшихся в России пороховых заводов.
Снарядный кризис можно с тем же основанием назвать и зарядным. Имевшиеся в Империи 38 сернокислотных заводов уступали германским по мощности. В результате работ Химического Комитета под руководством ген.-л. акад. В.Н. Ипатьева с февраля по октябрь 1915 г. производительность казенных заводов, производивших взрывчатку, увеличилась более чем в 2 раза, частных – более чем в 50 раз. В кратчайшие сроки производство взрывчатых веществ в России выросло в 33 раза, со 100 до 3300 тонн в месяц. К осени 1916 г. в распоряжении Комитета работало около 200 заводов, производивших не только различные виды взрывчатки, но и отравляющие Вещества – хлор, фосген, хлорпикрин, причем не только для газобаллонных атак, но и для снарядов.
Значительные усилия Химического комитета и Главного Артиллерийского управления под руководством ген-л. А.А. Маниковского привели к тому, что к весне 1916 г. «снарядный голод» был в целом преодолен. Если за первые пять месяцев 1915 года армия тратила по 311 тыс. снарядов, а за тот же период 1916 года по 2 229 тыс., то при учете значительного расхода снарядов в осенне-летних боях, русская полевая артиллерия все же смогла вступить в 1917 год с запасом в 3 тыс. снарядов на трехдюймовое полевое и в 3,5 тыс. снарядов на горное орудие того же калибра. Их запас к концу 1916 года составил 16,3 млн., а производство – до 3,5 млн. в месяц. Его даже начали постепенно сокращать, так как оно с лихвой перекрывало потребности фронта – до 2,4 млн. снарядов в месяц. Но разгон был велик и к апрелю 1917 года боезапас составил уже 4 тыс. снарядов на трехдюймовое орудие.
Источник: Источники: Михайлов В.С. Очерки по истории военной промышленности, Барсуков Е.З. Артиллерия русской армии.
Читайте также:
