Система форм адвокатских образований, предусмотренная в ныне действующем Законе об адвокатуре, в свое время, при принятии Закона, стала одной из его понастоящему прорывных новелл: были сохранены советские коллегии адвокатов — и при этом появилась возможность создавать небольшие коллективные адвокатские образования (коллегии адвокатов и адвокатские бюро) и — что еще более значимо — вести сугубо индивидуальную практику в форме адвокатского кабинета.
Юридическая консультация, тоже предусмотренная Законом об адвокатуре, носит особый статус, ибо создается не по инициативе адвокатов и не самими адвокатами, а адвокатской палатой субъекта Российской Федерации по инициативе Управления юстиции.
Не могу не отметить крайнюю неудачность наименования — «юридическая консультация»: в стремлении спасти от забвения этот термин, столь привычный для советской адвокатуры, разработчики закона не приняли во внимание того, что терминологически по понятным причинам это наименование однозначно может быть связано с любой деятельностью по оказанию юридической помощи (в первую очередь консультационной), и нынешние запретительные меры по недопущению использования данного наименования кем бы то ни было, кроме адвокатов, в свете этого выглядят искусственно. Представляется, что логичнее было бы назвать эту форму адвокатского образования «адвокатской консультацией».
Кроме того, терминологически сохранение терминов «коллегия адвокатов» и «юридическая консультация», понятное в силу необходимости исторической преемственности, создало определенные сложности, порождая дуализм понимания их значения. И если в отношении коллегий адвокатов, которые, являясь (фактически) прообразом ныне действующих адвокатских палат субъектов Российской Федерации, это не представило остроты, поскольку коллегии адвокатов и были, и сохранились как адвокатские образования (пусть даже раньше они были единственными и потому субъектообразующими в регионах, а теперь встали вровень с другими адвокатскими образованиями), то с юридическими консультациями положение сложнее. Ранее юридические консультации фактически были предусмотрены в качестве филиалов коллегий адвокатов, а по ныне действующему Закону они стали совершенно самостоятельными юридическими лицами.
Однако сейчас, по миновании более чем семнадцати с половиной лет действия закона, это, конечно, уже не так существенно.
Набор форм адвокатских образований, создаваемых адвокатами по собственной • 8ПРАКТИКА • инициативе, как мне кажется, долгое время полностью отвечал потребностям адвокатов, осваивавшихся в реалиях нового законодательства. Те, кто хотел продолжать практику в большом коллективном образовании (особенно те, кто к 2002 г. привык состоять в юрконсультациях советских коллегий адвокатов), логично остались членами коллегий адвокатов. Те, кто хотел вести практику в окружении коллектива, но индивидуально, самостоятельно, создали свои небольшие коллегии адвокатов. Те, кто оказался готовым к работе единой командой, создали адвокатские бюро (которые сразу же оказались ориентированы прежде всего на юридическое сопровождение бизнеса). Ну а те, кто хотел действовать сугубо индивидуально не только фактически, но и формально, учредили адвокатские кабинеты.
Таким образом, сконструированная система форм адвокатских образований отвечала ожиданиям и интересам всех заинтересованных лиц: и консервативно настроенных адвокатов старой формации, привыкших вести практику в юрконсультациях коллегий адвокатов, созданных и функционировавших в строгом соответствии с Положением об адвокатуре РСФСР 1980 г. по одной в каждом субъекте ранее РСФСР, ныне Российской Федерации (и, несмотря на размытость их положения, внезапно обнаруженной и так широко использованной возможностью создания параллельных коллегий адвокатов — сохранявших, по счастью, свое системообразующее значение в организации адвокатуры России), и самих этих традиционных коллегий адвокатов, сохранение которых, по счастью, было предусмотрено как компромисс, и либерально-настроенных адвокатов новой формации, нуждающихся в возможности легального полного обособления их небольшим коллективом для фактически совместного осуществления профессиональной деятельности (адвокатское бюро), либо полного индивидуального обособления для осуществления деятельности (адвокатский кабинет), и государства, добившегося введения в эту систему юридических консультаций для организации работы адвокатов в местностях, где имеется очевидный недостаток адвокатов.
Многообразие форм адвокатских образований давало возможность переменить их. Можно было учредить адвокатский кабинет, а затем, при желании находиться в профессиональном коллективе и нуждаясь в общении с товарищами по профессии, ликвидировать адвокатский кабинет и вступить в существующую коллегию адвокатов, либо вместе с единомышленниками (как минимум одним) учредить собственную коллегию адвокатов.
Можно было ликвидировать адвокатский кабинет и перейти в адвокатское бюро, ориентированное на оказание юридической помощи либо в целом субъектам предпринимательской деятельности, либо по отдельными направлениям, востребованным чаще всего при оказании помощи субъектам предпринимательской деятельности. Таким образом, членство (точнее сказать — партнерство) в адвокатском бюро практически неизбежно предполагало наличие определенной специализации (что тоже можно рассматривать в качестве положительной новеллы Закона об адвокатуре — при том, что адвокат и до этого мог специализироваться на одной или нескольких категориях дел).
Можно было, напротив, выйти из состава членов коллегии адвокатов или партнеров адвокатского бюро и учредить свой собственный адвокатский кабинет. Наконец, можно было переходить из одной коллегии адвокатов в другую, из одного адвокатского бюро в другое, из коллегии адвокатов в адвокатское бюро, и наоборот — из адвокатского бюро в коллегию адвокатов.
Подобная полиформность осуществления адвокатами профессиональной деятельности поначалу, в силу непривычности, удивляла, но очень быстро стало частью адвокатской практики. Этому способствовало и то, что, как уже отмечено выше, система форм полностью отвечала интересам всех задействованных лиц, и то, что смена адвокатом избранной им формы адвокатского образования не была обусловлена необходимостью соблюдения каких-либо специальных условий, в первую очередь — наличием определенного стажа адвокатской деятельности.
Сразу отмечу, что ни в одной из предусмотренных принятым Законом об адвокатуре форм адвокатских образований не было возможным осуществление адвокатом профессиональной деятельности на основании трудового договора.
Применительно к традиционным коллегиям адвокатов, ранее существовавшим по одной в каждом субъекте России (Московская областная коллегия адвокатов, Московская городская коллегия адвокатов и другие коллегии подобного уровня), в Законе об адвокатуре были предусмотрены специальные переходные положения. Благодаря этому они сохранились, что было очень важным результатом продуманности закона, поскольку они обеспечивали стабильность реформирования адвокатуры нашей страны в первый период действия нового Закона об адвокатуре и преемственность традиций отечественной адвокатуры — на более далекую перспективу. Постепенно они в значительной степени уравнялись с другими коллегиями адвокатов, однако до настоящего времени некоторые из них — как, к примеру, Московская областная коллегия адвокатов, Краснодарская краевая коллегия адвокатов — по-прежнему объединяют значительную часть адвокатов соответствующих регионов (что, несомненно, показывает одновременно не только привычность коллегиальной формы организации адвокатской деятельности, но и ее актуальность).
Таким образом, можно засвидетельствовать, что в течение примерно 10 первых лет действия нового Закона об адвокатуре создавалась система форм адвокатских образований, предусмотренная этим законом.
В итоге адвокаты, желавшие вести практику и самостоятельно, и обособленно, учредили адвокатские кабинеты, адвокаты, желавшие вести практику самостоятельно, но в формальном объединении с другими адвокатами, объединились в коллегиях адвокатов, а адвокаты, готовые вести практику в единой команде, стали партнерами адвокатских бюро.
Одновременно с этим развивался процесс специализации российских адвокатов, не поддерживаемый (и тем более не развиваемый) официально, но и не запрещаемый. В советский период истории отечественной адвокатуры в специализации не было необходимости, поскольку адвокатура была практически стопроцентно криминалистической, основанной на осуществлении защиты по уголовным делам. Но в предыдущие перед принятием Закона об адвокатуре полтора десятилетия реформирование экономических отношений организаций и предпринимателей и одновременно развитие частноправовых отношений граждан вызвало к жизни возможность специализироваться в экономических спорах, а также возможность специализироваться на ведении гражданских дел в судах общей юрисдикции.
Нельзя абсолютизировать, но тем не менее все же можно отметить, что адвокаты-криминалисты, а также адвокаты-цивилисты чаще всего вели практику либо в учрежденных ими адвокатских кабинетах, либо в коллегиях адвокатов, в то время как субъектам предпринимательской деятельности юридическую помощь чаще всего оказывали адвокаты, объединившиеся на условиях партнерства в адвокатские бюро.
Последнее обстоятельство вполне понятно, если принять во внимание то, что указанная помощь субъектам предпринимательской деятельности требовала объединения знаний и опыта ведения дел в сфере не только вещного права и корпоративного права и арбитражного процесса, но и налогового права, и транспортного права, и таможенного права, и законодательства о недрах, и трудового права, и уголовного права, и уголовного процесса, и пр. И оказать такую разностороннюю помощь могут адвокаты, как раз специализующиеся в этих отраслях — как нередко и объединялись адвокаты, принимая решение стать партнерами учреждаемого ими адвокатского бюро.
В первые десятилетия — и в частности, в первое десятилетие действия Закона об адвокатуре — бизнес-сообщество было довольно сложившимся положением дел.
В большинстве случаев помощь субъектам предпринимательской деятельности оказывали либо адвокат, ведущий практику универсального характера и в силу этого способный оказать доверителю любую помощь как цивилистической, так и криминалистической направленности, либо команда адвокатов, объединенная в коллегию адвокатов или в адвокатское бюро, члены или партнеры которых готовы в любой момент оказать юридическую помощь любой необходимой (требуемой) направленности.
Вместе с тем интересы бизнеса, особенно крупного, постепенно стали требовать более высокой степени ответственности адвокатов, оказывающих юридическую помощь субъектам предпринимательской деятельности, с тем чтобы в случае недобросовестного или просто некачественного оказания помощи можно было взыскать компенсацию убытков не с физических лиц, коими являются все без исключения адвокаты, а с юридических лиц. Для этого необходимо, чтобы соглашение с доверителями было заключено с адвокатской стороны юридическим лицом — но это невозможно даже при оказании помощи партнерами адвокатского бюро, поскольку, вопреки заблуждению значительного числа адвокатов, в этом случае соглашение подписывается либо управляющим партнером, действующим на основании учредительных документов бюро, либо одним из адвокатов на основании доверенностей — т. е. соглашение всегда подписывается от имени всех партнеров бюро, но ни в коем случае не от имени самого бюро.
Продолжение статьи читайте в выпуске журнала "Российский Адвокат" (№ 3, 2020, стр. 8-12) - ссылка здесь.
