Прежде чем пуристы начнут стрелять из обоих стволов, пожалуйста, имейте в виду, что я признаю, что это черновик AU и другой TL. У ЮАР есть военно-морской флот, первая волна «Хильфскрюцеров» Кригсмарине была отправлена до начала Второй мировой войны, и да, я сдвинул даты, чтобы продвинуть другие сюжетные линии.
Преамбула
Приветствую Всех.
Вдохновением для этой темы послужило выдающееся достижение — захват норвежского китобойного флота рейдером «Пингвин» в июле 1941 года. В наши дни это достижение почти не упоминается, поскольку «Пингвин» и его капитан Эрнст Крюдер были потеряны в бою с HMS Cornwall в конце 1941 года. Это был поистине поразительный тактический ход, достигнутый, по сути, путём быстрой переделки торгового судна в те времена, когда ещё не было радаров. То, что ему удалось захватить 3 торговых судна и 11 катеров, рассредоточенных на площади в сотни морских миль, было поистине выдающимся примером умелого оперативного искусства. Сегодня забытое, но в те времена, когда ещё не было радаров, это проявление терпения, использование радиоразведки и образцовое использование метеорологических условий заслуживают признания. Хотя я и вышел за рамки исторических событий, фактическая картина захватов и подробности вокруг острова Буве подробно описаны в исторических записях. Пожалуйста, наслаждайтесь этим предложением.
«Пингвин среди голубей»
Во многих отношениях, пожалуй, самым поразительным достижением «Хильфкрюцеров» стал захват норвежского антарктического китобойного флота рейдером «Пингвин» во время операции в 1940 году. (2) Залогом этого успеха стала информация, полученная «Этаппендиендиенст» (секретной службой снабжения ВМС Германии) в 1938–1939 годах во время пребывания норвежского китобойного флота в Германии. Во время стоянок в Нью-Йорке для технического обслуживания и ремонта портовые контакты с судовыми маклерами и стивидорными фирмами, участвовавшими в этой деятельности, позволили получить полное представление о планируемых мероприятиях. Полученная информация о рабочих процедурах сыграла важную роль в успешном захвате рейдером «Пингвин» флота в 1940 году.
Китобойный флот
Норвежские китобойные заводы и их флот китобойных судов находились в антарктических водах в середине 1940 года. Первыми тремя китобойными судами были «Торсхаммер», «Пелагос» и «Оле Веггер», которые прибыли в июле и намеревались продолжить ежегодный промысел, несмотря на падение Норвегии в мае. Четвёртое судно, «Соглимт», задержалось с отплытием из Нью-Йорка, чтобы загрузить дополнительные припасы для китобойного флота в свете новостей о падении Норвегии. Четыре китобойных судна сопровождали флотилию из 15 небольших китобойных судов. Прибыв в намеченную зону операций в районе Буве (между 50° восточной долготы и 20° западной долготы), они рассредоточились, чтобы начать промысел. Китобойные суда разделились, и каждое из них сопровождали 3-4 китобойных судна.
«Пингвин» под командованием капитана Эрнста Крюдера, зная об общих намерениях норвежских кораблей благодаря информации, полученной до войны от Ettappendienst, осенью 1940 года покинул район своих первоначальных операций в Индийском океане и направился в Антарктику. По прибытии туда в середине июля он с 23 июля прослушивал радиопереговоры между китобойными заводами и китобойными судами, что позволило ему тщательно спланировать детали и время нападения.
К 1 августа Крюдер услышал достаточно разговоров между норвежскими кораблями, чтобы получить следующую информацию. Судя по всему, в состав флота входили две основные группы норвежских кораблей: «Оле Веггер» с семью китобойными судами и «Пелагос» с таким же количеством судов (китобойных судов «Стар»). Из разговоров он понял, что обе группы двигались на запад. Они жаловались на плохие результаты и плохую погоду, но затем встретили китов между 0° и 5° западной долготы. У Крюдера не было проблем со слухом, звук был чётким и доносился на 850 морских миль, и он также знал, что флот чувствует себя в полной безопасности, потому что они не сдерживались в разговорах друг с другом, а свободно делились информацией. Он также мог постоянно следить за их местоположением. Он решил, что должен подойти к ним сзади, чтобы его не заметили китобои, которые обычно располагались впереди заводов. Из-за частых радиопереговоров между норвежскими кораблями Крюдер не считал вероятным, что сможет атаковать одну группу, не предупредив другую, а также не мог атаковать китобойные суда по отдельности, поскольку их было слишком много, но, тем не менее, он надеялся захватить вторую группу после успешной атаки на первую. Он также смог установить, что третий транспортный корабль, упомянутый в разговорах, должен быть танкером, перевозящим топливо и заправляющимся китовым жиром (Solglimt), и решил, что лучше всего атаковать, когда этот корабль будет стоять у причала. Поскольку обе группы были заняты ловлей в одном и том же месте в районе Буве, он решил проследить за группой Пелагоса, которая была ближе, а затем дождаться, когда транспортный корабль встретится с заводом.
Крюдер также слышал другие разговоры на английском языке и предположил, что британские экспедиционные суда «Свенд Фойн» и «Южная императрица», а также по крайней мере ещё одно норвежское судно находились в западной части Веделла, возможно, вместе с «Торсхаммером». Зная, что адмиралу Шееру было поручено действовать к западу от его позиции, он решил сосредоточить своё внимание на переговорах с норвежцами. Когда 12-го числа погода улучшилась, он узнал, что «Соглимт» проходит мимо самого западного из китобойных судов Оле Веггера и находится всего в 30 морских милях от завода. Учитывая очевидную рассредоточенность их действий, он решил не атаковать, пока два корабля не будут пришвартованы рядом друг с другом; таким образом, они не смогут рассредоточиться, что упростит его тактические задачи. Он весь день слушал разговоры между Сольглимтом и Оле Веггером и, наконец, в 20:00 того же вечера услышал то, чего ждал: Сольглимт должен был подойти к Оле Веггеру в 04:00. С этими мыслями «Пингвин» взял курс на запад, продолжая тщательно отслеживать местоположение норвежских кораблей, намереваясь сначала подойти с севера, зайдя с противоположной стороны от траулеров, чтобы не насторожить их и тем самым не упустить момент неожиданности. Он рассчитал скорость и расстояние так, чтобы «Пингвин» не был замечен с фабрик до наступления темноты.
Когда вечером 13-го стало темнеть, «Пингвин» в последний раз изменил курс, чтобы приблизиться, и увеличил скорость.
23:20 на левом борту стали отчётливо видны огни фабрик и очертания некоторых траулеров. В этот самый момент повалил густой снег, и «Пингвин» мог подойти незамеченным, пока в
00:15 14 августа не достиг норвежских кораблей в точке с координатами 57 45S 02 30W. Пять минут спустя его прожекторы осветили корабли, и несколько раз прозвучали сигналы о том, что нельзя пользоваться рацией или телефоном. На борт были подняты абордажные команды, и в
00:45 они дали сигнал о том, что корабли в их руках, включая четыре катера, пришвартованные рядом, которые были захвачены без труда.
После успешного захвата двух китобойных судов «Оле Веггер» и «Солглимт» и сопровождавших их китобоев рано утром 14-го числа радиостанция «Оле Веггер», теперь управляемая немцами, продолжала вызывать китобоев, но вскоре поняла, что они, должно быть, ушли и предупредили «Торсхаммер». Из-за неисправности одного из двигателей «Пингвин» решил не сразу бросаться в погоню, а вместо этого сосредоточился на «Пелагосе» в качестве следующей жертвы. После 4 часов утра «Пингвин» покинул пришвартованные суда и призовые команды, сначала направившись на север, пока его видели норвежцы, а затем изменив курс в сторону последнего предполагаемого местоположения «Пелагоса». Устранив неисправность двигателя, «Пингвин» набрал полную скорость, намереваясь приблизиться к предполагаемому местоположению «Пелагоса» до того, как будет поднята тревога. Несколько раз в течение дня были слышны обычные разговоры между «Пелагосом» и его лоцманами.
Эти сообщения показали, что расстояние до Пелагоса было больше, чем предполагалось изначально, и добраться до него можно было только ближе к ночи. Мониторинг показал, что Пелагос несколько раз пытался связаться с Оле Веггером в период с 18:00 до 20:00, но не получил ответа, хотя эта неудача, казалось, не вызвала никаких подозрений. Вскоре после 22:00 были замечены огни одного из траулеров «Пелагос», когда «Пингвин» проходил на расстоянии 3-4 морских миль, по-видимому, незамеченный. Незадолго до 23:00 впереди были замечены другие огни, где «Пелагос» активно работал с несколькими своими траулерами в непосредственной близости. Когда «Пингвин» находился в 200 метрах от завода, были спущены на воду лодки с экипажами, и были отданы приказы не использовать радио или телефоны. В то же время на подходе был китобойный корабль, который был быстро захвачен и использован для перевозки команд-призеров на другие китобойные суда.
Это достижение стало выдающимся тактическим успехом капитана Веггера и «Пингвина» и до сих пор остаётся ярким примером умелого использования метеорологических условий, сигналов и терпения для достижения цели в условиях рассредоточения противника.
Уцелевшие Суда
О потенциальной масштабной неудаче этого захвата свидетельствовало бегство других судов китобойного флота. Однако во время первоначального захвата один из траулеров, «Пол VII», сбежал. Когда Оле Веггер увидел тёмную тень, скользящую к носу китобойного судна, внезапно включили прожекторы и направили орудия на людей на «Солглимте» и Оле Веггере. «Пол VII» избежал захвата, тихо и очень медленно отходя от китобойного судна. Воспользовавшись своевременным и очень кстати начавшимся снегопадом, она на полной скорости покинула это место и направилась на запад, в сторону Торсхаммера, чтобы предупредить о сложившейся ситуации.
Другой китобойный корабль, «Глоуб VIII», в тот день тоже находился в районе охоты и едва избежал захвата. После первоначального захвата Оле Веггера и Солглимта и сопровождавших их китобоев «Глоуб VIII» ранним утром направлялся на завод с двумя китами на борту, когда шкипер Кьеллстрём заподозрил неладное, услышав по рации приказ Оле Веггера одному из китобоев «Глоуб VIII» и «Тораринну» (примерно в 30 морских милях от них) подойти и доставить своих китов, а затем ждать дальнейших распоряжений. Этот голос не только звучал незнакомо и с необычным акцентом, но и Кьеллстрём точно знал, что один из кораблей уже сообщил на завод, что китов нет. Когда он подошёл достаточно близко, чтобы увидеть Оле Веггера и Соглимта в бинокль, он также увидел, что с ними был ещё один вооружённый корабль. «Тораринн» уже направлялась на дозаправку, поэтому Кьеллстрём быстро сообщил по рации Оле Веггеру, что охотится на синего кита, немного отошёл и спрятался за айсбергом, а затем объявил, что кит у него. Вскоре после этого он сообщил, что на винты намоталась сеть и ему нужна помощь: это был идеальный предлог, чтобы позвать «Тораринн», не вызывая подозрений ни у неё, ни у рейдера. Когда «Тораринн» пришла на помощь, Кьеллстрём смог объяснить, что он видел и слышал, и они вместе направились на запад так быстро, как только могли, чтобы предупредить фабрику «Торсхаммер об опасности». Они прибыли туда тем же вечером. Впоследствии Pol VII получил уведомление и также смог ускользнуть, чтобы двигаться на полной скорости в том же направлении.
На «Торсхаммере» эта новость была воспринята с потрясённым недоверием. Всё китовое мясо, которое было у неё на борту, было выброшено, а то, над которым они работали, осталось на месте. Корабль направился на юг, предварительно уведомив 5 из 7 своих ловцов, которые ещё не вернулись, с помощью специального экстренного радиокода. Использование личных раций было запрещено, работал только приёмник в радиорубке. Они беспокоились о «Пелагосе», который звал «Солглимт», сообщая, что направляется за мазутом, но они ничего не могли сделать, чтобы предупредить его. «Пелагос» находился примерно в 100 милях к востоку от «Оле Веггера», который, в свою очередь, был в 180 милях к востоку от «Торсхаммера». Если бы «Торсхаммер» предупредил «Пелагос», вражеский корабль не только узнал бы, что они знают о рейдере, но и смог бы определить их местоположение. К тому времени к «Торсхаммеру» присоединились ещё несколько каперов, и только двое всё ещё находились в море. Она продолжала двигаться на полной скорости, пока лёд не помешал ей двигаться дальше на юг, а затем взяла курс на Южную Георгию, куда они прибыли через 5 дней, хотя за 3 дня до этого она отправила одного из лоцманов вперёд, и он прибыл утром 19-го числа с письменным уведомлением для магистрата, в котором предупреждал о ситуации на пастбищах, а оттуда новости можно было передать на Фолклендские острова. «Торсхаммер» прибыл в Гритвикен 20 января. Через два часа прибыл один из двух пропавших катеров, а ещё через пару дней появился последний. К сожалению, этот последний катер прибыл в сопровождении «Адмирала Шеера» в качестве приза, и таким образом вся экспедиция «Торсхаммера», а также три корабля Оле Веггера, которым изначально удалось избежать захвата, и ещё два катера, находившиеся в Гритвикене, в конечном итоге стали жертвами обоих рейдеров.
Прибытие «Адмирала Шеера» и Полная Победа
В то время как «Пингвин» под командованием SKL покинул назначенный ему район боевых действий в Индийском океане, «Адмирал Шеер» также был передислоцирован на юг из своего первоначального района боевых действий в Южной Атлантике с намерением предпринять аналогичные действия против возможных британских китобойных операций к западу от норвежского флота, на который нацелился «Пингвин». Это перемещение было отложено из-за действий самого «Адмирала Шеера» в первоначальном районе боевых действий, и, в отличие от «Энтаппена», получившего информацию от норвежцев, ему мешало гораздо менее конкретное знание британских планов по добыче китов. Пока «Адмирал Шеер» находился к северу от района боевых действий в море Уэдделла, известие об успехе «Пингвинов» и возможности пополнения запасов заставило его изменить курс, чтобы воспользоваться этой близостью и встретиться с ними после 15-го числа. Это решение и запоздалое прибытие на место в конечном итоге гарантировали полный успех немецких действий.
С началом Второй мировой войны в сентябре 1939 года «Дурбан» был приписан к недавно сформированной 9-й крейсерской эскадре в составе командования главнокомандующего в Южной Африке. Первоначально в 1938 году он был временно передан в состав Королевских военно-морских сил Южной Африки в качестве основы для расширения численности экипажа в связи с ожидаемым приобретением нового «Африки». В связи с надвигающейся войной он оставался под флагом ЮАР вместе с двумя крейсерами, базировавшимися в Саймонстауне в составе нового командования. С марта 1940 года он действовал в южной части Индийского океана вместе с однотипными кораблями «Даная» и «Неустрашимый», разыскивая немецкие торговые суда, сбежавшие от DEI. В июне 1940 года норвежский танкер «Оле Якоб» сообщил о нападении немецкого рейдера (в данном случае «Атлантиса HSK2») к югу от Цейлона. Были спешно собраны силы, в том числе «Дурбан», который был направлен на юг для поиска рейдера. Однако оперативная группа не смогла обнаружить рейдер, и крейсеру, проходившему ремонт в Дурбане, было приказано двигаться на юг, чтобы в общих чертах ознакомиться с норвежскими операциями и проверить их.
Около 14:00 14 августа крейсер получил слабый сигнал от POL XXII, одного из пропавших катеров «Торсхаммера». Самый северный из его катеров, получив предупреждение и решив, что рейдер находится между ним и его кораблем-базой, направился на север, в отличие от «Торсхаммера». Получив от POL XXII сообщение о присутствии рейдера и его вероятном местонахождении, «Дурбан» изменил курс на юго-запад, увеличил скорость до 25 узлов и направился на перехват. Несмотря на плохую видимость, вскоре после 16:00 она заметила группу неопознанных торговых судов, идущих на северо-запад. Оказалось, что это «Пингвин» и его трофеи, возвращающиеся к месту, где они были захвачены ранее. Заметив их, один из кораблей сразу же отвернул, проигнорировав световой сигнал, и скрылся из виду в условиях ограниченной видимости. Не получив ответа, «Дурбан» пронёсся мимо остановившегося корабля («Пелагос») и преследовавших его катеров.
Битва
Не имея радара, «Дурбан» устремился в полосу ограниченной видимости, преследуя теперь уже предполагаемого нарушителя. Восстановив контакт примерно через 40 минут и сократив расстояние до менее чем 12 000 ярдов (11 000 м), «Дурбан» отдал приказ лечь в дрейф и сделал два предупредительных выстрела, но его проигнорировали, продолжая преследовать его по курсу и со скоростью. В 17:10 «Дурбан» повернул вправо, в то время как предполагаемый рейдер сделал более широкий поворот влево и открыл огонь из пяти орудий незадолго до 17:15. Рейдер сбросил маскировку и открыл ответный огонь с расстояния чуть менее 10 000 ярдов. Обе стороны вели интенсивный огонь, и, несмотря на сравнительно небольшую дистанцию, из-за волнения на море снаряды часто перелетали, и на этом первом этапе боя каждая из сторон нанесла по одному попаданию: «Пингвин» повредил одну из своих 5,9-дюймовых установок, а «Дурбан» — носовую часть корпуса. Сомнительно, что при длительном обмене ударами «Пингвин» одержал бы верх, если бы не случайная поддержка.
«Адмирал Шеер» уже встретился с группой захвата «Пингвина» и оба корабля приближались друг к другу, когда «Пингвин» сообщил о приближении британского крейсера. Пока «Пингвин» маневрировал, подманивая противника ближе, «Адмирал Шеер» набрал полную скорость и быстро приближался. Незадолго до 15:25 он вырвался из низкой дымовой завесы и, когда расстояние сократилось до менее чем 9000 метров, немедленно открыл огонь. Положение «Дурбана» теперь было крайне опасным: он оказался между немецкими кораблями на близком расстоянии и неожиданно столкнулся с тяжелым военным кораблем. «Дурбан» немедленно сменил цель и попытался разорвать контакт, выпустив дымовую завесу. Его попытка подать сигнал о присутствии немецкого рейдера была прервана прямым попаданием в мостик «Дурбана» вторым залпом «Шеера», за которым быстро последовали другие попадания, когда рейдер открыл огонь по «Дурбану». «Шеер» снова выстрелил четвёртым и пятым залпами, последний из которых, по-видимому, попал в кормовой погреб, что привело к его катастрофическому взрыву вскоре после 15:33 и оторвало корму прямо перед орудием X. В ходе короткой перестрелки «Дурбан» дважды попал в «Шеер»: один раз в носовую часть корпуса, второй — в основание трубы, но ни один из этих выстрелов не нанёс существенного ущерба. Стрельба прекратилась, и оба немецких рейдера быстро направились к «Дурбану», чтобы спасти выживших из быстро тонущего корабля. Хотя 83 члена экипажа в итоге были спасены, только 13 (11 на «Шеере» и 2 на «Пингвине») из 380 человек пережили погружение в ледяную воду. С наступлением сумерек, когда видимость ухудшилась, а освещение стало слабым, попытки восстановления были прекращены, поскольку немецкие корабли и их трофеи, в число которых теперь входил и POL XXII, объединились в единое целое, чтобы спланировать свои дальнейшие действия.
Последствия
Выдающийся успех операции, тем не менее, вынудил немцев принять несколько важных решений. Даже без потопления «Дурбана» последствия захвата норвежского китобойного флота были бы серьёзными. А потеря крейсера стала вишенкой на торте и вызвала яростную и продолжительную реакцию Королевского флота. Добавьте к этому логистические трудности, связанные с несколькими сотнями военнопленных, которые стали нежелательным бременем для дальнейшего плавания обоих рейдеров. Капитаны Кранке и Крюдер в тот вечер на коротком совещании быстро согласовали план действий. Оба рейдера использовали захваченные в большом количестве ресурсы, чтобы быстро пополнить запасы, прежде чем более медленный «Пингвин» отправился на восток в сопровождении самого быстрого и современного капера, который должен был действовать в качестве заместителя и продолжить круиз. Три более крупных торговых судна были отправлены с призовыми командами на борту, а лишние члены экипажа были сняты, чтобы попытаться прорваться через блокаду и вернуться домой с ценными грузами. Оставшиеся катеры, теперь переполненные несколькими сотнями военнопленных, должны были сопровождать «Шеер» до китобойной станции Гритвикен на Южной Георгии, где их должны были высадить.
На рассвете 22 августа «Шеер» и его трофеи вошли в незащищённую гавань в бухте Кинг-Джордж, застав врасплох норвежский китобойный флот, прибывший 20-го числа, и ещё два британских китобойных судна. Это счастливое совпадение обеспечило немецким войскам полную победу. Приняв капитуляцию незащищённого порта, «Шеер» быстро высадил своих военнопленных и, убедившись, что у них есть достаточно укрытий и еды, затопил все суда, кроме «Торсхаммера», и уничтожил портовую инфраструктуру и топливные баки, прежде чем уйти той же ночью.
Этот результат, несомненно, стал одним из самых выдающихся в торговых операциях Кригсмарине во время Второй мировой войны. Помимо захвата или уничтожения лёгкого крейсера, четырёх торговых судов и 22 китобойных судов, материальный ущерб привёл к тому, что порт Гритвикен не функционировал как китобойная станция вплоть до 1950-х годов. Оба рейдера продолжали долгую и успешную карьеру, пока в конце концов оба не были потоплены. Три из четырёх захваченных торговых судов впоследствии успешно прорвали блокаду и добрались до Франции со своими грузами. Только последний из них, «Торсхаммер», был успешно перехвачен HMS «Шеффилд» примерно в 350 милях от мыса Финистерре 13 октября и затоплен. Были захвачены один немецкий офицер, 7 матросов и 22 норвежца. Помимо чисто материальной выгоды, пропагандистская ценность этого события была огромна и вынудила Королевский военно-морской флот выделить на поиски огромные ресурсы. В конечном итоге в них были вовлечены четыре крупных корабля и более 20 крейсеров, которые впоследствии были направлены на безуспешные поиски.
Несмотря на то, что позднее, в апреле 1941 года, было проведено тщательное расследование, оно не привело к каким-либо конструктивным действиям. Несмотря на выявленные недостатки в связи и пересмотр процедур передачи и перехвата сигналов, в первые дни после инцидента мало что можно было сделать. Большая часть успеха была неохотно признана результатом превосходного оперативного планирования и просто везения в бою.
Что ж, надеюсь, вам понравился этот небольшой экскурс в фан-клуб капитана Крюгера. Его успехи малоизвестны, и, учитывая условия и трудности, я могу привести лишь несколько подобных примеров выдающихся действий одного корабля, особенно если учесть, что это было до появления радаров и в таких условиях. Захваты и побеги исторически достоверны, и это достойно признания, даже если вы считаете остальное неправдоподобным. С нетерпением жду ваших ответов, с уважением Т.
PS. Что бы вы сделали, если бы командовали? Учитывая ситуацию в южной части Атлантического океана, стоит ли совершать набег на китобойную станцию в Гритвикене во время Второй мировой войны, или вы боитесь повторения Фолклендской катастрофы 1914 года? Я был бы рад услышать ваше мнение, но, судя по моему посту, я бы, вероятно, рискнул, учитывая описанную ситуацию.
Официальная группа сайта Альтернативная История ВКонтакте
Телеграмм канал Альтернативная История
Читайте также:
Источник: https://alternathistory.ru/pingvin-sredi-golubej/
👉 Подписывайтесь на канал Альтернативная история ! Каждый день — много интересного из истории реальной и той которой не было! 😉
