А Ира докладывала на встречах с Глебом.
- Я ничего подозрительного не замечала. Честное слово, Элеонора только рисует свои картины и жалуется подруге.
- Картины... - задумчиво тянул Глеб. - А нет ли среди них чего-нибудь интересного? Портреты бродяг или нищих? Или зарисовки мест, где ей нельзя показываться? Будь повнимательнее, Ирочка. Всеволод Игоревич ценит усердие.
После каждого такого сеанса связи Элеонора и Наташа долго обсуждали услышанное, анализировали отдельные слова и интонации.
- Он явно что-то ищет. - говорила Элеонора. - Не просто сведения о моем настроении, он хочет обнаружить что-то серьезное против меня. Или он проверяет Иру? Пытается понять, не играет ли она двойную роль?
- Возможно и то, и другое. - согласилась Наташа. - Но пока мы на шаг впереди. Ира говорит ему то, что мы хотим. А мы слушаем его и ждем, когда он допустит ошибку или проговорится о своем спектакле.
В один из таких дней после очередной встречи с Глебом, Ира передала Наташе сложенный вчетверо листок бумаги.
- Глеб просил вручить это Элеоноре Александровне. - прошептала она и быстро оглянулась. - Сказал, это приглашение, и велел прочитать, когда она будет в одиночестве. Без тетушки или тебя. Мне это очень не нравится. Он так странно улыбался. И еще, он спросил, есть ли у Элеоноры Александровны какие-нибудь аллергии или фобии.
У Элеоноры в соседней комнате пробежал озноб по спине.
- А зачем ему это знать? - прищурилась Наташа.
- Я даже не догадываюсь.
Ира чуть не плакала.
- Но он настаивал очень решительно. Я ответила, что ничего такого не помню. Он выглядел разочарованным. Сказал, чтобы я постаралась освежить память, и отдал конверт. "Это очень важно для ее будущего", - заявил он напоследок.
Наташа взяла тонкий без, обратного адреса конвертик.
- Ты молодец, Ира! Теперь иди. Если Глеб поинтересуется еще чем-нибудь, звони мне немедленно.
Ира кивнула и почти бегом выскочила из квартиры. Элеонора появилась в гостиной.
- Ну что, открываем приглашение?
Она старалась выглядеть спокойной, но голос слегка дрожал. Она держала послание, а пальцы не слушались. Элеонора чувствовала, внутри не просто бумага. Там запряталась часть того представления, которое готовил Всеволод для нее. Его ловушка. Она неторопливо развернула листок дорогой бумаги. На нем напечатано несколько строк.
"Моя дорогая Элеонора! Сюрпризы только начинаются. Жду тебя завтра в полдень в старом конном клубе "Заря". Приезжай без сопровождения. Это очень важно для нашего будущего и для тех, кто тебе дорог. Не опаздывай.
Твой любящий Всеволод."
И ниже другим шрифтом приписка.
"P.S. Надеюсь, у тебя нет аллергии на сено, и ты не боишься замкнутых пространств."
Руки Элеоноры затряслись, и листочек бумаги едва не выпал из них. Ипподром, ее тайное убежище... Он всё знал, готовил ей капкан, и из него она уже не выберется.
- Ему всё известно, Наташа. - прошептала она и показала на письмо подруге. - И он завтра ждет меня там.
- Нельзя туда ехать, это же явная наглая ловушка.
- А если я не появлюсь... - Элеонора поглядела отчаянно. - Что он сделает? Он упомянул тех, кто мне дорог. Он угрожает моему отцу, тебе, кому еще? Я не могу рисковать вами.
- Но и тобой мы дорожим! - воскликнула Наташа. - Нам нужно что-то придумать. Сообщить твоему отцу или тете.
- Они всегда на стороне Всеволода. Нет, - Элеонора глубоко вздохнула и пыталась унять дрожь. - Я поеду туда, но не одна. Я закончу эту игру по своим правилам.
Холодный решительный огонь блеснул в ее глазах. Наследница империи Ангерских готовилась к битве и не собиралась проигрывать.
Спустя несколько часов письмо Всеволода, словно ядовитая змея, по-прежнему лежало на столике в гостиной съемной квартиры. Его строки наполнены ложной нежностью и скрытой угрозой. Они щипали Элеоноре глаза. Старый конный клуб "Заря". Место ее детских грез, тайных мечтаний, коротких мгновений свободы. И теперь Всеволод хотел превратить это святое для нее пространство в арену для своего спектакля. Он не просто знал о ней всё, но и наслаждался своей властью.
- Всеволод чудовище! - прошептала Элеонора и отвернулась от записки. - Он задумал не просто унизить меня, но и сломать, растоптать всё, что мне дорого.
- И он использует твои самые уязвимые места! - Наташа возмущалась не меньше подруги. - Это его стиль, но именно поэтому нам не следует поддаваться.
- А какие усилия мы сможем приложить? - Элеонора резко обернулась. - Он ждет меня там, и с ним шутки плохи. Я не вправе подвергать вас опасности.
- А собой ты намерена рисковать? - твердо спросила Наташа и заглянула ей в глаза. - Отправляться туда одной это самоистребление.
- Понимаю. - Элеонора провела рукой по волосам и пыталась унять беспокойство. - Но что, если я не поеду? Что он предпримет тогда? Его угрозы, они не пустые. Я видела в его глазах, слышала в его голосе решимость добиться меня.
- Тогда нам остается лишить его возможности действовать. - сказала Наташа. - Мы не в состоянии просто ждать, пока он разыграет свой спектакль. Мы должны сорвать его планы.
Они замолчали и обдумывали слова Наташи.
- Сделать что-то свое. - пробормотала Элеонора. - Ты планируешь пойти туда, но не одной? Подготовить ловушку для него?
- Именно. - кивнула Наташа. - Он ждет тебя испуганную, сломленную, а получит отпор. Но вдвоем мы не справимся, нам нужна помощь. Ира... Она слишком ненадежна.
- А к кому я способна обратиться?
И тут Элеонора вспомнила. Старый полковник в отставке, Матвей Захарович. Этот человек еще при жизни деда возглавлял охранную службу их семьи. Он глубоко уважал деда. Немногословный, но невероятно преданный их семье. После смерти дедушки тетя Лариса отправила его на пенсию.
- Он слишком старомоден и без гибкости. - заявила она.
Но Элеонора помнила, как дед полагался на Матвея Захаровича, ценил его ум, непоколебимость. И еще, у него остались друзья, бывшие сослуживцы. Они не растеряли профессиональных навыков, но оказались не у дел.
- Матвей Захарович. - прошептала она.
- Кто это?
- Старый друг моего дедушки. Очень правильный человек. Тетя его недолюбливала, якобы он берет на себя слишком много. Если он еще жив и в силах помочь. Он относился ко мне с большой теплотой, когда я еще ходила под стол пешком.
Элеонора ухватилась за эту призрачную надежду. Она нашла в своей старой записной книжке номер телефона Матвея Захаровича и набрала цифры. Гудки шли долго. Элеонора уже потеряла надежду, как вдруг на том конце провода раздался низкий, чуть хрипловатый, но все еще сильный мужской голос.
- Слушаю.
- Матвей Захарович! - тоненький голосок Элеоноры дрогнул. - Это Ангерская, внучка Алексея Павловича. Вы меня помните?
Воцарилась тишина. Потом раздалось.
- Элеонорушка? Как же вас забыть! Сколько лет, сколько зим! Что случилось, ты оказалась в беде?
- Да.
К горлу Элеоноры подступил комок, и она всё рассказала. Она говорила долго, сбивчиво, иногда плакала или срывалась на гневный шепот. Матвей Захарович не перебивал. Когда она замолчала, он раздумывал несколько секунд. Потом произнес твердо, без тени сомнения.
- Я понял, Элеонорушка. Этот Всеволод, я всегда знал, что он - гнилой человек, хоть и в красивой обертке. Твой дед тоже не жаловал его. Не волнуйся, мы не дадим тебя в обиду. Представление мы превратим в его собственный позор.
- Вы выручите? - с надеждой спросила Элеонора.
- Не просто выручу, я считаю это своим долгом. Перед памятью Алексея Павловича и перед тобой, его внучкой. И ты не одна. Описывай подробнее, что это за конный клуб? И когда этот мерзавец ждет тебя там?
Холодная решимость и профессиональная хватка прозвучали в голосе старого полковника. Элеонора почувствовала волну облегчения. После ее рассказа о письме Всеволода и времени встречи Матвей Захарович задумчиво промолвил.
- Это идеальное место для засады. И для того, чтобы замести следы. Но и для нас там есть простор для маневра. Значит так, Элеонорушка. Ты поедешь туда, как он просил, одна, но ты будешь не в одиночестве. Мои друзья прибудут на место заранее, всё проверят, займут позиции. Мы понаблюдаем и послушаем. На тебя оденем специальное устройство. И как только Всеволод начнет свой спектакль или попытается причинить тебе вред, мы вмешаемся. Но нам необходимо, чтобы он раскрылся. Сказал или сделал что-то, и это использовать против него. Уяснила?
- Да. - кивнула Элеонора. Ее сердце колотилось от страха. - Я сумею.
- Я знаю. - улыбнулся Матвей Захарович. - В тебе течет кровь Ангерских, а они всегда умели бороться. Теперь отдыхай. Я свяжусь с тобой утром, дам последние инструкции. И помни, Элеонорушка. Не бойся, мы рядом.
Продолжение.
Глава 1. Глава 2. Глава 3. Глава 4. Глава 5. Глава 6. Глава 7.