Деревянная книга. Эпизод III: Месть времени
Глава 2. Светло-красная команда реставраторов
Светло-красный – цвет в палитре красного, где красный сильно разбавлен. Причем очень сильно. Так и люди, бывают красными по сути, а занимаются восстановлением церквей. Речь идет о поколении специалистов 1945-1960 годов.
Переход в другую цветовую гамму в принципе не возможен, т.к. всех «белых» и им сочувствующих проредили накануне, в 1937 году. Но душа тянется к куполам с крестами и надо быть очень гибким. Впрочем, ничего не поменялось в контексте гибкости.
Так-то официальная власть еще в 1930 годы почти запретила веру, однако не все церкви и кладбища с крестами порушила. Инертность мышления была у крещеных в детстве коммунистов.
И вот, в 1945 году один из самых красных задумывается о сохранении Кижского погоста и имя ему - Дмитрий Сергеевич Масленников, архитектор и, одновременно, начальник Управления по делам архитектуры Совета народных комиссаров Карело-Финской ССР.
Масленников не местный, он родился в Московской области в 1912 году, окончил с отличием МАРХИ. В целом, его можно назвать столичным специалистом.
Важно понимать, что Карело-Финская ССР была 16-ой союзной республикой, а Петрозаводск – столицей союзной республики. Сейчас это выглядит немного странно, однако Киев, Минск и Петрозаводск стояли в одном ряду. Столицы восстанавливались в первую голову, соответственно, привлекались спецы со всей страны на работу. В первых рядах привлеченных специалистов был и Дмитрий Сергеевич.
История умалчивает о связи Масленникова и Кижского погоста, тем не менее этот человек отвечал за всю Карелию и за остров Кижи тоже. По рассказам очевидцев именно Дмитрию Сергеевичу пришла мысль создать музей под открытым небом на острове, но как это сделать?
Главная проблема – нет людей от слова совсем. Деньги есть (мало, но есть), а людей в Заонежье почти нет. Остатки населения (в основном женщины) приписаны к колхозам. Да и сама идея создания музея на колхозной крестьянской земле местным не зашла, глупость какая-то.
А я даже не удивлен. Местным мало чего заходит из новых идей. И постоянное нытьё не по адресу. Можно посмотреть кинохронику и убедиться воочию, не наговариваю.
Однако, вернемся к Масленникову, который один в поле воин. Что он делает и как двигает процесс. В первую очередь ищет и находит людей – Мышева (бригадир) и Ополовникова (архитектор).
Потомственный плотник Мышев Михаил Кузьмич тоже не местный, с непонятным адресом прописки, так скажем. Вроде родом с этих краев, но жизнь артельная не предполагает постоянной привязки к конкретной местности. Где работа там и дом.
Ну и наконец, московский архитектор Александр Викторович Ополовников. Как сами можете догадаться тоже не из местных. К слову, член ВКП(б) с 1944 года, т.е. коммунист.
Для круглого счета возраста участников реставрации примем совершенно условно 1950-ый год. В этом году Масленникову было – 38 лет, Мышеву - 63 года, Ополовникову - 40 лет. Знать возраст людей это важно. Как видите два молодых и уже опытных перца (отличный возраст для архитектора, между 40 и 50 золотое десятилетие) и дедушка пенсионер, но еще крепок. По поводу Мышева уместно вспомнить старые артели, где молодыми плотниками именно такие «старцы» и руководили.
Триумвират реставраторов сложился – менеджер, архитектор и прораб. А больше никого для дела и не надо. Менеджер выполнил свою главную задачу и, к сожалению, в 1952 году уехал из Карелии в Москву, где прожил долгую и счастливую жизнь. А в Кижах его забыли, нехорошо получается. Прости, Дмитрий Сергеевич.
Для маленькой справки. Я стараюсь не черпать информацию от посредников. Кинохроника от первого лица дает более точную картину чем отредактированные временем субъективные зарисовки. Про Дмитрия Сергеевича хором на камеру говорят Мышев и Ополовников, но их упорно не слышат.
Итак, Мышев Михаил Кузьмич, или просто Кузьмич. Не знаю как принято в ваших краях, но обращение (или упоминание в разговоре) к человеку «Кузьмич» говорит об авторитете, уважении и заслугах. Мало ли может быть Кузьмичей в округе, но именно один будет Кузьмичом, и все понимают о ком идет речь. Высшая степень народного уважения. И было за что.
Кузьмич прошел две мировые войны, кремень, скала. Высокий и красивый мужчина. Про профессиональные навыки я вообще молчу. Однако, важно понимать, что он не кижский плотник, о чем постоянно твердят официальные источники. Кижи лишь эпизод в его жизни, не более. Эпизод этот очень красивый и объемный, поэтому сложилась легенда – кижский плотник.
Для экскурсионной работы легенды самое оно то, а для истории реставрации выдумки неуместны, т.к. нужны факты и фактура.
Не отрицая того, что он плотник надо все-таки сделать акцент на том, что Кузьмич – бригадир плотников. Именно его послал Масленников в Кижи создавать на ровном месте бригаду для работы на памятниках Кижского погоста. Из кого создавать то? На месте полтора землекопа и те в колхозе работают. Тем не менее создал бригаду, через конфликт с местными колхозами у которых он увел людей.
Ну как увел, наверное сами ушли за долю малую работать. Финансирование обеспечивал Масленников, а проекты делал Ополовников. Не могу точно сформулировать статус бригады кижских плотников, но к музею «Кижи» они не были привязаны, т.е. не были штатными сотрудниками (есть версия, что сотрудники научно-реставрационных мастерских, но не точно). Им делали заказы на работы, они отрабатывали заказ. Могли сделать заказ из другого региона, не вопрос, подпоясались и поехали всей бригадой в другое место. Своего рода ИП Мышев М.К. со товарищами. Основные объекты у этого ИП на острове Кижи, но тема «свободного полета» присутствовала. Всё это хорошо, но схема работает только при условии внешнего финансирования (заказа) или разваливается, что и случилось в конечном итоге. До бесконечности лихих плотников никто не будет финансировать.
Примерно такая же схема и с архитектором Ополовниковым. Есть внешний заказ – есть проект. Нет заказа – пошел искать другие объекты и заказчика. Одновременно надо обратить внимание на то, что под архитектором работала целая бригада «карандашей». Имена «карандашей» вообще никто не знает, но именно они и делали прекрасные проекты в товарных количествах. Однако, в истории «карандаши» сточились и остался только самый главный архитектор. Родилась вторая легенда – Ополовников открыл миру Кижи.
Примечание. Сам Александр Викторович считал, что его заслуги «по открытию» сильно преувеличены, на первое место ставил Д.С. Масленникова.
А сделал-то что в Кижах наш архитектор, в частности на Преображенской церкви? По материалам кинохроники: отработал на Кижах методику реставрации и распространил её на другие объекты (весь северо-запад РФ). И стал архитектор академиком (аналог Кузьмича в определенных кругах).
Не буду скрывать, я отношусь к Ополовникову не очень. Есть личная причина – мне пришлось исправлять его ошибки на протяжении 25 лет работы в музее. Тем не менее нет никакого желания порицать данного человека, ведь вклад его в музей «Кижи» есть и я же сам им пользуюсь. Просто стараюсь быть объективным, но чувствую, заклюют.
Итак, концепция Ополовникова-Масленникова: вокруг старых церквей организовать музей-заповедник деревянного зодчества под открытым небом.
Развитие концепции Ополовниковым: переформатировать сознание и превратить православные церкви в «шедевры деревянного зодчества», про кресты и православие лишний раз не упоминать.
Чисто технически концепция реализовывалась очень просто: Мышев снял деревянную тесовую обшивку со стен церквей и покрыл главки лемехом, говорят 50 000 штук.
Примечание: 34253 штуки, посчитаны даже половинки и четвертинки. Приписка еще 15747 штук лемеха родилась в процессе сочинения сказок. Пересчитывать никто же не будет, правда? Но один плотник нашелся в 2019 году и аккуратно зафиксировал все лемеха с точностью до штуки.
По итогу работ нам представили церковь «на момент строительства» (или на оптимальную дату) с готовой теоретической базой о красоте народного зодчества. Все хлопают в ладоши и первый пароход с туристами швартуется у причала прям напротив Кижского погоста.
Честно говоря, красные были очень энергичными ребятами. Да в чистом поле да создать музей, потом организовать туристические маршруты с белоснежными кораблями, да много чего сделали нового – только красные! Сегодня это невозможно. Что ж, признаем их заслуги и скажем спасибо.
Теперь о потерях. А вы думали всё будет хорошо?
Не знаю почему, но архитектор Ополовников категорически отрицал окрашивание деревянных элементов. Даже сегодня следы старой краски крупицами еще сохранились, но только не на архитектурных проектах. Сколько мы потеряли окрашенных элементов даже страшно представить. Но концепция «реставрация на оптимальную дату» не предполагала разноцветия, только бесконечное количество оттенков серого.
Дальше больше. Безусловно и потихоньку стирались символы православия. Историческое кладбище Кижского погоста (только за 19 век доказанных 10 000 захоронений) с намогильными крестами превращается в зеленую лужайку. Есть только народная архитектура и ничего лишнего. Архитектор принципиально игнорировал момент этического плана – все строители, ремонтники, дарители однозначно похоронены у стен церкви. Можно сказать, что 50% строительства церкви сделано местными прихожанами. То же с колокольней, которая во всех проектах без колоколов.
Перед Кижским погостом во имя музея снесена целая деревня. Шедевры отдельно, всякие там люди со своими не нарядными домами отдельно. И, желательно, подальше от шедевров.
Все это можно принять и пережить, но вот есть небольшое упущение в «великой реставрации» – после проведенных работ церковь начала падать на северо-запад. Не моментально конечно, однако верно.
Мог ли архитектор просчитать этот момент? Вряд ли он вообще об этом думал, я так считаю. Задача стояла совсем другая – показать миру великолепие. Современный уровень реставрации сменил вектор работ на 180 градусов, а именно – сохранение построек, а красота на втором месте.
Сдается мне, что Преображенская церковь своим примером показала как не надо реставрировать. Быстро достигаются только плохие результаты. С другой стороны кто-то должен был начать эти работы. Вот они и начались, завершились через 70 лет.
К большому сожалению, первый заход на церковь показал хорошие результаты в течении первых 10 лет и плохие результаты уже к 1970. Ну а по другому события развиваться и не могли. Страна была еще слаба, людей мало, наука реставрация в младенческом возрасте. Благо, что вообще руки дошли, красное поколение свою задачу выполнило и далее страница перелистывается.
На обороте страницы:
Масленников Дмитрий Сергеевич в 1952 году был снят в должности, уехал в Москву. Занимался преподаванием в Московском инженерно-строительном институте на кафедре архитектуры. Ежели кто не понимает, то сообщаю – резкое понижение человека в статусе, а за что неизвестно. Предан тихому забвению. Годы жизни 1912-1983, прожил 71 год.
Мышев Михаил Кузьмич (Кузьмич) попал в легенду о «кижских плотниках», которых сам же и собрал в бригаду. Немного неправильно, что он «один из», на самом деле он первый и главный плотник, прораб, реставратор, созидатель и создатель нового коллектива. Конкретной информации о нем очень мало. Годы жизни 1887-1974, прожил 87 лет.
Ополовников Александр Викторович попал в категорию «он создал Кижи, открыл миру Кижи. Также он автор «великой реставрации» (цитата). Возвеличенный до небес и весь в славе. Это тоже испытание, только противоположное забвению. Сама церковь его больше к себе не подпустила, однако есть много фото на фоне Кижского погоста, что уже не серьезно. Годы жизни 1910-1994, прожил 84 года. Автокатастрофа.
По моему мнению «светло-красная команда реставраторов» достойна не только этого скромного рассказа. Всем им можно поставить памятный крест у стены Преображенской церкви, они были первыми в очень сложных условиях.
Следующая команда реставраторов тоже имеет свой цвет и свои особенности. Открывается новая страница.
P.S. Деревянная книга пишется реставраторами и о реставраторах. Книга будет рано или поздно издаваться на народные деньги. Уже собрано почти 6000 рублей. Можно поддержать через донаты или перевод +7921-22-33-263 Александр Сергеевич К.
Эпизод I: "Незримая угроза". Глава 1. Дом Бога большой, а я маленький
Эпизод I: "НУ". Глава 2. Первое прикосновение
Эпизод I: "НУ". Глава 3. Кошель 150-летних проблем
Эпизод II: "Накат реставраторов". Глава 1. Орден иезуитов
Эпизод II: "НР". Глава 2. Тонна аргументов «за»
Эпизод II: "НР". Глава 3. Фитилек загасили или первые работы на церкви
Эпизод II: "НР". Глава 4. Только рюмка водка на столе
******************************
В качестве дополнения отрывок из статьи Е.Е. Ициксон «Дмитрий Масленников – начальник Управления по делам Архитектуры Карело-Финской ССР» https://library.karelia.ru/files/11753.pdf
...Отдельного разговора заслуживает деятельность начальника Управления по делам архитектуры в вопросе охраны и восстановления памятников деревянного зодчества Карелии. Дмитрий Масленников, познакомившись с шедеврами народной архитектуры – Преображенской и Покровской церквями в Кижах, Успенской – в Кондопоге, Успенским собором в Кеми и многими другими церковными и жилыми постройками – принял, как свое личное дело, заботу об этом уникальном пласте культуры Русского Севера.
Об этом говорят его распоряжения и циркуляры по организации охраны этих объектов, осуществлению постановки их на учет, поддержанию и реставрации всех памятников архитектуры, находящихся на территории Карело-Финской ССР.
Об этом свидетельствуют личные письма исследователям деревянного зодчества А. Н. Буйнову (1896-1968), Б. В. Гнедовскому (1914- 1998), Л. М. Лисенко (1913-2006), А. В. Ополовникову (1911-1994) с просьбой хотя бы выезжать в республику с экспедициями для проведения обмерных и учетных работ.
Об этом свидетельствуют и результаты работ множества этих экспедиций, регулярно, с лета 1945 года, проводившихся в Карелии.
... Впоследствии Борис Гнедовский (1914-1998) и Александр Ополовников (1911-1994) по настоятельным просьбам Управления по делам архитектуры и лично Дмитрия Масленникова по нескольку лет постоянно работали в Петрозаводске, когда здесь была создана научно-реставрационная мастерская. За лето 1948 года под руководством А. В. Ополовникова была проведена первая в СССР послевоенная реставрация памятника общесоюзного значения — Успенской церкви в Кондопоге, жемчужины русского шатрового деревянного зодчества. В 1951 году — реставрация Успенского собора в Кеми, а затем — ансамбля Кижского погоста.
Неоценима роль Дмитрия Масленникова в создании в октябре 1945 года архитектурного заповедника «Ансамбль Кижского погоста», положившего начало формированию музея-заповедника... При непосредственном участии начальника Управления по делам архитектуры было принято решение о перевозке памятников на остров Кижи в соответствии с ситуационным планом, хотя утвержденного Генплана еще не было. Перевозка памятников с последующими ремонтно-реставрационными работами была экономически обоснована. Так в начале 1950-х гг. были перевезены дом Ошевнева, дом Елизарова, церковь Воскрешения Лазаря и еще четыре памятника.
