Речь пойдет о житнице России - Краснодарском крае и об нюансах правосудия в столице этого края – г.Краснодаре. Не для кого не является секретом что большая часть имущественных вопросов в этом крае всегда решалась через правоохранительные органы. Одна из сторон спора заинтересовывала прокуратуру в перспективности своей позиции и тут же возбуждалось уголовное дело, которое затем трансформировалось в обвинительный приговор суда. Об одном из таких гражданско-правовых споров, ловко оформленных в уголовное дело пойдет речь в публикации.
Итак, приговором Советского районного суда г. Краснодара от 27 июня 2024 года по делу № 1-85/2024 было установлено то, что осужденный по ч.4 ст. 159 УК РФ предприниматель Ступко Д.В. путем обмана похитил денежные средства потерпевшего в сумме 22 197 027,6 рублей под предлогом покупки сельскохозяйственной техники для совместной коммерческой деятельности. Ступко Д.В. предложил потерпевшему вести совместный бизнес по выращиванию сахарной свеклы, для чего они договорились о приобретении необходимой сельскохозяйственной техники в равных долях. Стоимость свеклоуборочных комбайнов Ступко Д.В. завысил в два раза, вопреки договоренности приобретая их только на деньги своего компаньона, при этом, всю прибыль от эксплуатации комбайнов Ступко Д.В. оставлял себе. Ущерб, причиненный преступлением, потерпевшему не возместил.
На неоднократные требования потерпевшего вернуть деньги или купленную на них технику Ступко Д.В. отвечал отказом, угрожая оставить потерпевшего ни с чем, во исполнение своих угроз на основании мнимых договоров купли-продажи передал комбайны в собственность аффилированному лицу.
По приговору суда за совершение мошенничества Ступко Д.В. получил четыре года условного срока. Видимо. условный срок суд назначил с расчетом на то, что осужденный не будет его оспаривать.
Однако, потерпевший и прокурор остались недовольны таким мягким приговором и пошли в кассацию за его отменой.
В кассационном представлении прокурор Краснодарского края Табельский С.В. указал то, что принятые судебные акты подлежат пересмотру ввиду назначенного чрезмерно мягкого наказания, не соответствующего совершенному преступлению. Аналогичные доводы заявил и представитель потерпевшего в своей жалобе.
НО САМОЕ ИНТЕРЕСНОЕ, - САМ ОСУЖДЕННЫЙ ПРИГОВОР СУДА ВООБЩЕ НЕ ОБЖАЛОВАЛ.
И что же Четвертый кассационный суд общей юрисдикции ответил не удовлетворенным мягким сроком наказания прокурору и потерпевшему?
Определением этого суда от 25 марта 2025г. № 77-928/2025 приговор Советского районного суда г. Краснодара от 27 июня 2024 года и апелляционное определение Краснодарского краевого суда от 27 ноября 2024 года были отменены. А само уголовное дело в отношении Ступко Д.В. по обвинению в совершении преступления, предусмотренного ч. 4 ст. 159 УК РФ суд прекратил на основании п. 2 ч. 1 ст. 24 УПК РФ в связи с отсутствием в деянии состава преступления !!!
То есть приговор в кассации был разнесен вдребезги с полной реабилитацией осужденного и признанием незаконности всего уголовного преследования предпринимателя.
❗️ Адвокат Дмитриев Д.Н., профессионально занимаюсь адвокатской практикой более 24 лет. Готовлю журналистские материалы по судебным делам. Имею статус кандидата юридических наук. Пишу апелляционные и кассационные жалобы на вынесенные решения и приговоры судов.
👉 ddn7777@mail.ru
Телеграмм https://t.me/dmitrievdn77
📞. +79643574343
Теперь читаем мотивировку отмены приговора и полного оправдания предпринимателя:
В соответствии первым примечанием к ст. 158 УК РФ под хищением в статьях настоящего Кодекса понимаются совершенные с корыстной целью противоправные безвозмездное изъятие и (или) обращение чужого имущества в пользу виновного или других лиц, причинившие ущерб собственнику или иному владельцу этого имущества.
Согласно разъяснениям, содержащимся в п. 4 постановления Пленума Верховного Суда РФ от 30.11.2017 № 48 «О судебной практике по делам о мошенничестве, присвоении и растрате» в случаях, когда лицо получает чужое имущество или приобретает право на него, не намереваясь при этом исполнять обязательства, связанные с условиями передачи ему указанного имущества или права, в результате чего потерпевшему причиняется материальный ущерб, содеянное следует квалифицировать как мошенничество, если умысел, направленный на хищение чужого имущества или приобретение права на чужое имущество, возник у лица до получения чужого имущества или права на него.
О наличии такого умысла могут свидетельствовать, в частности, заведомое отсутствие у лица реальной возможности исполнить обязательство в соответствии с условиями договора, использование лицом при заключении договора поддельных документов, в том числе документов, удостоверяющих личность, уставных документов, гарантийных писем, справок, сокрытие лицом информации о наличии задолженностей и залогов имущества, распоряжение полученным имуществом в личных целях вопреки условиям договора и другие.
В свою очередь Ступко Д.В. не вводил потерпевшего в заблуждение относительно целей получения денежных средств, наличия реальной возможности и действительного намерения приобрести сельскохозяйственную технику, а также осуществления с ее помощью деятельности по выращиванию сахарной свеклы, то есть отсутствовал умысел на хищение денежных средств.
Как установлено судом Ступко Д.В. - ДД.ММ.ГГГГ ДД.ММ.ГГГГ, ДД.ММ.ГГГГ, ДД.ММ.ГГГГ, ДД.ММ.ГГГГ и ДД.ММ.ГГГГ приобрел 6 комбайнов марки «<данные изъяты>» на общую сумму 22 877 349 рублей 99 копеек, ввез их на территорию Российской Федерации и разместил ее по месту осуществления предпринимательской деятельности.
Таким образом, выводы суда первой инстанции о том, что Ступко Д.В. обратил денежные средства в свою пользу и распорядился ими по своему усмотрению, являются необоснованными, поскольку денежные средства были потрачены Ступко Д.В. в соответствии с условиями их предоставления, достигнутыми по договоренности между Ступко Д.В. и потерпевшим, а именно на покупку 6 комбайнов, которые были реально приобретены и ввезены на территорию Российской Федерации.
В этой связи выглядят как нелогичные и необоснованные выводы суда о том, что Ступко Д.В. создавая видимость совместной предпринимательской деятельности, выгодной для потерпевшего, в целях сокрытия факта хищения денежных средств, принадлежащих потерпевшему в сумме 22 197 027 рублей 60 копеек, желая завуалировать на длительный срок времени свои преступные действия приобрел 6 комбайнов.
Является не следующим одно из другого то, что Ступко Д.В. получив денежные средства для покупки 6 комбайнов, завуалировал их получение (хищение) покупкой 6 комбайнов, то есть тем для чего он и получил денежные средства от потерпевшего.
Поскольку денежные средства Ступко Д.В. были предоставлены потерпевшим для покупки 6 единиц сельскохозяйственной техники, были израсходованы им в соответствии с условиями их предоставления, то есть на ее покупку, сельскохозяйственная техника была реально приобретена и поставлена в Российскую Федерацию, размещена в натуре по месту осуществления совместной деятельности, которую Ступко Д.В. и потерпевший намеревались осуществлять, оснований полагать, что Ступко Д.В. совершил хищение денежных средств ФИО15 путем обмана, не имеется.
Необходимым условием для квалификации действий как мошенничества является наличие ущерба.
Под ущербом понимается в данном случае реальный материальный ущерб, то есть утрата имущества.
В результате приобретения Ступко Д.В. на денежные средства потерпевшего 6 комбайнов и их ввоза в Российскую Федерацию, переданные Ступко Д.В. денежные средства приобрели иной материальный эквивалент в виде равноценного имущества, которое имелось в натуре, в физическом доступе на территории <адрес>, промзона, <адрес> в <адрес>.
В этой связи оснований полагать, что в результате своих действий Ступко Д.В. причинил потерпевшему ущерб, не имеется.
Как было указано выше, переданные Ступко Д.В. денежные средства приобрели иной материальный эквивалент в виде равноценного имущества – 6 комбайнов, стоимость которых по существу являлась вкладом ФИО15 в общую совместную деятельность со Ступко Д.В. по выращиванию сахарной свеклы.
В результате приобретения денежными средствами иного материального эквивалента судить о совершении Ступко Д.В. хищения имущества потерпевшего в отрыве от судьбы приобретенных 6 комбайнов не представляется возможным.
В свою очередь согласно предъявленному Ступко Д.В. обвинению, а также описанию преступного деяния признанного судом доказанным, никакие его действия по отношению к вышеуказанным 6 комбайнам именно как действия по хищению имущества потерпевшего, непосредственно Ступко Д.В., в установленное судом время совершения преступления не вменяются.
Поскольку совершение хищения приобретенных 6 комбайнов Ступко Д.В. не вменяется, нет никаких оснований судить о хищении полученных на их покупку денежных средств.
Как уже было указано выше в данном случае невозможно судить о совершении хищения в отрыве от судьбы приобретенной сельскохозяйственной техники.
При этом вне зависимости от того, каким образом Ступко Д.В. и потерпевший реализовывали свои права в отношении этого имущества, как их оформляли и разрешали споры в конечном итоге 4 комбайна выбыли из владения Ступко Д.В. в результате действий третьих лиц, а именно финансового управляющего, реализовавшего их с торгов. О судьбе двух других комбайнов в приговоре умалчивается.
Применительно к обязанности Ступко Д.В. возвратить полученные от потерпевшего денежные средства по договору займа судебная коллегия обращает внимание на следующее.
Из показаний как Ступко Д.В., так и потерпевшего следует, что договор займа был заключен в целях оформления инвестирования потерпевшим денежных средств на покупку сельскохозяйственной техники, а также выступал гарантией того, что Ступко Д.В. потратит денежные средства именно на ее приобретение.
Как установлено судом первой инстанции в качестве обеспечения исполнения обязательств по совместному приобретению сельскохозяйственной техники, Ступко Д.В. и потерпевший решили оформить обязательства Ступко Д.В. и передачу денежных средств для покупки движимого имущества заключением договора займа.
Согласно достигнутой договоренности между Ступко Д.В. и потерпевшим заключенный договор займа являлся юридической гарантией инвестирования потерпевшим денежных средств в сумме 21 800 000 рублей в приобретение Ступко Д.В. сельскохозяйственной техники и получения Ступко Д.В. денежных средств в сумме 21 800 000 рублей.
В этой связи ввод суда первой инстанции о том, что Ступко Д.В. не имел намерения возвратить потерпевшему полученные по договору займа денежные средства, противоречит его же собственным вышеуказанным выводам.
Таким образом, истинное волеизъявление сторон при заключении договора займа заключалось в том, что он являлся формой инвестирования ФИО15 денежных средств на покупку сельскохозяйственной техники, его заключение преследовало цели документального юридического оформления факта передачи Ступко Д.В. денежных средств, для цели приобретения сельскохозяйственной техники.
Как следует из показаний потерпевшего после того как были куплены и доставлены комбайны он порвал свой экземпляр договора.
То есть после использования Ступко Д.В. полученных от потерпевшего денежных средств на покупку комбайнов и их ввоза на территорию Российской Федерации 6 комбайнов все обязательства по договору сторонами считались исполненными.
Из истинного волеизъявления сторон при заключении договора не следовало, что денежные средства передаются именно как заемные и подлежащие возврату.
Как установлено судебной коллегией это была лишь форма инвестирования потерпевшим денежных средств на покупку сельскохозяйственной техники в целях осуществления совместной с Ступко Д.В. деятельности.
Исходя из природы возникших между Ступко Д.В. и потерпевший взаимоотношений, а также установленных судом первой инстанции обстоятельств, в том числе того, что возникшие отношения относятся к сфере предпринимательской деятельности, носят экономический характер, по существу между последними возникли правоотношения вытекающие из договора простого товарищества.
В соответствии с ч. 1 ст. 1041 ГК РФ по договору простого товарищества (договору о совместной деятельности) двое или несколько лиц (товарищей) обязуются соединить свои вклады и совместно действовать без образования юридического лица для извлечения прибыли или достижения иной не противоречащей закону цели.
Исходя из этого, а также установленной судом цели вложения потерпевшим денежных средств – получать высокий доход от совместной предпринимательской деятельности, передавая денежные средства Ступко Д.В. по договору займа на покупку комбайнов, потерпевший рассчитывал на получение в этой связи прибыли от совместной со Ступко Д.В. деятельности и, таким образом, окупаемость вложенных средств.
В этой связи на Ступко Д.В. не было возложено каких-либо обязанностей по возврату полученных по договору займа денежных средств, поскольку предполагалось получение и распределение прибыли от деятельности по выращиванию свеклы.
Приходя к выводу о том, что Ступко Д.В. в действительности не имел намерений осуществлять совместную предпринимательскую деятельность, связанную с эксплуатацией сельскохозяйственной техники с потерпевшим, суд в приговоре лишь констатировал данный вывод, при этом не привел никаких установленных на основании исследованных доказательств обстоятельств, на основании которых пришел к выводу о том, что умысел у Ступко Д.В. не заниматься с потерпевшим деятельностью по выращиванию сахарной свеклы связанной с эксплуатацией сельскохозяйственной техники возник заранее.
Прежде всего, вкладом потерпевшего в совместную со Ступко Д.В. деятельность являлись денежные средства, сам потерпевший непосредственно выращиванием сахарной свеклы, эксплуатацией сельскохозяйственной техники заниматься не должен был, эта деятельность должна была осуществляться только Ступко Д.В.
В какой форме должна была осуществляться такая совместная с ФИО15 эксплуатация сельскохозяйственной техники, каким образом Ступко Д.В. препятствовал ФИО15 ее эксплуатировать, в приговоре не приведено.
В соответствии с разъяснениями, содержащимися в п. 4 постановления Пленума Верховного Суда РФ от 30.11.2017 № 48 «О судебной практике по делам о мошенничестве, присвоении и растрате» в случаях, когда лицо получает чужое имущество или приобретает право на него, не намереваясь при этом исполнять обязательства, связанные с условиями передачи ему указанного имущества или права, в результате чего потерпевшему причиняется материальный ущерб, содеянное следует квалифицировать как мошенничество, если умысел, направленный на хищение чужого имущества или приобретение права на чужое имущество, возник у лица до получения чужого имущества или права на него.
О наличии такого умысла могут свидетельствовать, в частности, заведомое отсутствие у лица реальной возможности исполнить обязательство в соответствии с условиями договора, использование лицом при заключении договора поддельных документов, в том числе документов, удостоверяющих личность, уставных документов, гарантийных писем, справок, сокрытие лицом информации о наличии задолженностей и залогов имущества, распоряжение полученным имуществом в личных целях вопреки условиям договора и другие.
Ступко Д.В. занимается предпринимательской деятельностью в области сельского хозяйства в течение длительного периода времени, он располагал необходимыми землями сельскохозяйственного назначения, а также производственной базой для осуществления такой деятельности, в соответствии с условиями соглашения приобрел сельскохозяйственную технику и использовал ее для выращивания сахарной свеклы.
В этой связи Ступко Д.В. не вводил потерпевшего в заблуждение относительно действительного осуществления им деятельности в сфере сельского хозяйства, наличия у него реальной возможности осуществлять такую деятельность, использовал комбайны в целях выращивания сахарной свеклы, а не в иных, личных целях.
Вышеуказанные обстоятельства не позволяют согласиться с выводами суда в основе которых лежит то, что Ступко Д.В. в действительности не намеревался совместно с ФИО15 заниматься предпринимательской деятельностью по выращиванию сахарной свеклы.
Об отсутствии у Ступко Д.В. возникшего заранее умысла объективно свидетельствует обстоятельство того, что он в действительности на протяжении длительного времени (2016, 2017, 2018 годы) реально занимался деятельностью по выращиванию сахарной свеклы, используя для этого приобретенные комбайны.
Судом не было установлено того, что потерпевший намеревался самостоятельно эксплуатировать приобретенную сельскохозяйственную технику, выращивать и убирать с ее помощью сахарную свеклу на землях принадлежащих Ступко Д.В., а последний препятствовал этому.
Вся деятельность по выращиванию сахарной свеклы была возложена на Ступко Д.В., сам потерпевший после инвестирования денежных средств иной деятельностью заниматься не должен был и рассчитывал на получение прибыли от деятельности Ступко Д.В. с использованием приобретенной сельскохозяйственной техники.
Установленное судом первой инстанции намерение Ступко Д.В. не возвращать полученные от потерпевшего денежные средства, а с учетом установленного истинного намерения сторон, по существу не делиться с ним получаемой прибылью, о чем суд сам указал в приговоре придя к выводу о том, что Ступко Д.В. эксплуатировал ее с целью извлечения прибыли, которую с потерпевшим не распределял, оставляя себе, тесно связано с обстоятельством осуществления деятельности по выращиванию сахарной свеклы.
О наличии заранее возникшего умысла не передавать потерпевшему части получаемой от совместной деятельности могло свидетельствовать отсутствие тех же обстоятельств, которые были указаны выше применительно к самой деятельности по выращиванию сахарной свеклы.
Вместе с тем Ступко Д.В. реально осуществлял деятельность по выращиванию сахарной свеклы, что свидетельствует о том, что он не вводил потерпевшего в заблуждение относительно возможности получения прибыли от такой деятельности.
Сама по себе не передача Ступко Д.В. денежных средств потерпевшего не может свидетельствовать о том, что он изначально не намеревался этого делать.
В соответствии с разъяснениями, содержащимися в п. 4 постановления Пленума Верховного Суда РФ от 30.11.2017 № 48 «О судебной практике по делам о мошенничестве, присвоении и растрате» судам следует учитывать, что указанные обстоятельства сами по себе не могут предрешать выводы суда о виновности лица в совершении мошенничества. В каждом конкретном случае необходимо с учетом всех обстоятельств дела установить, что лицо заведомо не намеревалось исполнять свои обязательства.
Приходя к выводу о том, что Ступко Д.В. в действительности не имел намерений передавать потерпевшему денежные средства, суд в приговоре лишь констатировал это, при этом не привел никаких установленных на основании исследованных доказательств обстоятельств, на основании которых пришел к выводу о том, что умысел у Ступко Д.В. не делиться с потерпевшим прибылью от выращивания сахарной свеклы с использованием приобретенной сельскохозяйственной техники возник у него заранее.
По существу он основан на самом факте того, что Ступко Д.В. не передал потерпевшему часть прибыли, чего самого по себе не достаточно для вывода о наличии заранее возникшего умысла.
Принимая во внимание обстоятельства реального осуществления Ступко Д.В. деятельности по выращиванию сахарной свеклы, предполагающей возможность получения дохода от такой деятельности, в свою очередь получение которого всегда носит предположительный характер, так как зависит от множества факторов, возникающих в ходе осуществления деятельности, длительность периода времени связанного с выращиванием сахарной свеклы, отложенность получения выручки от реализации продукции, размер дохода в которой обусловлен себестоимостью производства, а также возможность возникновения непредвиденных обстоятельств, влияющих на финансовые возможности, вывод о наличии у Ступко Д.В. заранее возникшего умысла носит вероятностный и предположительный характер.
Кроме того, утверждение того, что Ступко Д.В. не передал потерпевшему части полученной прибыли, требует установление такого юридически значимого обстоятельства как получение такой прибыли.
Как следует из приговора, говоря о наличии у Ступко Д.В. отсутствия намерения возвращать потерпевшему полученные денежные средства, судом не было установлено обстоятельство получения как таковой прибыли от их совместной деятельности по выращиванию сахарной свеклы.
Не было установлено в каком размере Ступко Д.В. получил выручку от реализации выращенной сахарной свеклы, какие он понес затраты на ее выращивание, сколько составила прибыль от такой деятельности, а также не установлены сопоставимость причитающейся потерпевшему прибыли с размером его инвестиций и причины по которым Ступко Д.В. не передавал потерпевшему денежные средства при наличии прибыли.
За весь период времени потерпевший не обращался к Ступко Д.В. в суд с требованием о взыскании причитающейся ему прибыли, нет ни одного решения суда, которым была бы установлена и взыскана со Ступко Д.В. часть прибыли в пользу потерпевшего. В отсутствие установления обстоятельств получения прибыли и ее размера, судить о том, что Ступко Д.В. не возвратил в виде полученной от совместной деятельности прибыли, инвестированные потерпевшим денежные средства и при этом заранее не намеревался этого делать, оснований не имеется.
Как установлено судом деятельность как Ступко Д.В., так и потерпевшим была предпринимательской. Суд в приговоре указал, что преступление Ступко Д.В. совершил в сфере предпринимательской деятельности, при этом потерпевший в приговоре указан как лицо, занимающееся предпринимательской деятельностью.
В соответствии с ч. 1 ст. 2 ГК РФ гражданское законодательство регулирует отношения между лицами, осуществляющими предпринимательскую деятельность, или с их участием, исходя из того, что предпринимательской является самостоятельная, осуществляемая на свой риск деятельность, направленная на систематическое получение прибыли от пользования имуществом, продажи товаров, выполнения работ или оказания услуг.
Как Ступко Д.В., так и потерпевший решив заняться совместной деятельностью по выращиванию сахарной свеклы и осуществив свой вклад в такую деятельность несли риски связанные успешностью такой деятельности, в том числе она могла оказаться убыточной, могли приходить в неисправность комбайны и возникать иные обстоятельства, оказывающие негативное влияние на нее, которые не могли быть известны заранее.
Решением Октябрьского районного суда г. Краснодара от 22 ноября 2017 года со Ступко Д.В. как с поручителя в пользу ПАО «<данные изъяты>» была взыскана задолженность по кредитным договорам в размере 238 792 339 рублей 40 копеек, а также обращено взыскание на заложенное имущество, что существенным образом отразилось на его имущественном положении, о чем он не мог знать заранее.
В суде первой инстанции Ступко Д.В. были представлены платежные документы, выписки о движении денежных средств по счетам и другие финансовые документы о несении им расходов на покупку комбайнов их доставку, оплату таможенных платежей, а также приобретение запасных частей и их таможенное оформление.
Всего по его расчетам в таблице № 2 со ссылкой на приложенные финансовые документы, на покупку запасных частей для комбайнов и их таможенное оформление им было потрачено 27 941 015 рублей 47 копеек. На приобретение, доставку и таможенное оформление 6 комбайнов он потратил 29 995 443 рублей 94 копейки.
При этом судебная коллегия обращает внимание на то, что установленная судом полная стоимость каждого их комбайнов не включает в себя стоимость их доставки. Вместе с тем расходы на доставку комбайнов являются объективно необходимыми, влияют на их стоимость и были понесены Ступко Д.В.
Так за доставку комбайнов 2005 года выпуска оплачено 798 453 рублей 96 копеек, 2002 года выпуска 942 404 рублей 40 копеек, 1995 года выпуска 806 715 рублей 72 копейки, 1995 года выпуска 795 147 рублей 84 копейки, 2005 года выпуска 919 557 рублей 12 копеек и 1999 года выпуска 868 031 рублей. Всего на доставку комбайнов Ступко Д.В. было потрачено 5 123 310 рублей 04 копейки.
С учетом установленной судом стоимости комбайнов 22 877 349 рублей 99 копеек, включающих таможенные сборы, а также понесенных Ступко Д.В. расходов на их доставку и запасные части к ним с учетом таможенного оформления в размере 33 064 325 рублей 47 копеек, общие Ступко Д.В. и потерпевшего расходы на комбайны составили 55 941 675 рублей 46 копеек.
Принимая во внимание, что потерпевший передал Ступко Д.В. денежные средства в размере 22 197 027 рублей 60 копеек, расходы Ступко Д.В. на приобретение комбайнов, их доставку и запасные части к ним с учетом таможенного оформления составили 33 744 647 рублей 86 копеек.
Доводы Ступко Д.В. о несении им наряду с потерпевшим расходов, связанных с комбайнами судом первой инстанции в приговоре с приведением соответствующих мотивов опровергнуты не были.
Вместе с тем, как было указано выше предметом инвестирования выступало и вложение денежных средств в последующую совместную эксплуатацию комбайнов.
Не соглашаясь с доводами Ступко Д.В. суд в приговоре сделал произвольное суждение о том, что он относится к ним критически, так как это не нашло своего подтверждения в ходе судебного заседания и опровергаются совокупностью доказательств, исследованных в ходе судебного заседания. В связи с этим, суд посчитал показания подсудимого способом его защиты, направленным на уход от уголовной ответственности.
Вместе с тем, как было указано выше Ступко Д.В. не просто заявил о наличии у него расходов, а представил финансовые документы о несении им расходов на покупку комбайнов их доставку, оплату таможенных платежей, а также приобретение запасных частей и их таможенное оформление, и сопроводил их своими расчетами, которые были приобщены к материалам дела.
Таким образом, в материалы дела были представлены доказательства (документы) подтверждающие доводы Ступко Д.В. о несении им вышеуказанных расходов, которые подлежали оценке наряду с другими доказательствами.
В этой связи выводы суда о том, что доводы Ступко Д.В. не нашли своего подтверждения в ходе судебного заседания не могут быть признаны обоснованными.
В соответствии со ст. 85 УПК РФ доказывание состоит в собирании, проверке и оценке доказательств в целях установления обстоятельств, предусмотренных ст. 73 УПК РФ.
В соответствии со ст. 87 УПК РФ проверка доказательств производится дознавателем, следователем, прокурором, судом путем сопоставления их с другими доказательствами, имеющимися в уголовном деле, а также установления их источников, получения иных доказательств, подтверждающих или опровергающих проверяемое доказательство.
В соответствии с ч. 1 ст. 88 УПК РФ каждое доказательство подлежит оценке с точки зрения относимости, допустимости, достоверности, а все собранные доказательства в совокупности - достаточности для разрешения уголовного дела.
В соответствии с п. 6 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 29 ноября 2016 года № 55 «О судебном приговоре» в описательно-мотивировочной части приговора, исходя из положений п. 2 ст. 307 УПК РФ, надлежит дать оценку всем исследованным в судебном заседании доказательствам, как уличающим, так и оправдывающим подсудимого. При этом излагаются доказательства, на которых основаны выводы суда по вопросам, разрешаемым при постановлении приговора, и приводятся мотивы, по которым те или иные доказательства отвергнуты судом.
Вопреки требованиям уголовно-процессуального закона представленные Ступко Д.В. доказательства не получили никакой оценки.
Суд в приговоре не указал, по каким причинам он считает, что представленные Ступко Д.В. документы не подтверждают несение им совместно с потерпевшим расходов, связанных с комбайнами, им не было установлено того, что эти расходы не были связаны с приобретенными комбайнами и совместной деятельностью по их эксплуатации в целях выращивания сахарной свеклы, не опровергнут размер понесенных расходов, а также им не приведено никаких доказательств и их совокупности, которые бы опровергали доказательства, представленные Ступко Д.В.
В этой связи доводы Ступко Д.В. о несении им расходов в сумме 33 744 647 рублей 86 копеек как затрат понесенных в рамках совместной с потерпевшим деятельности по выращиванию сахарной свеклы, связанных с приобретением 6 комбайнов, их доставкой и совместной эксплуатацией для выращивания и уборки сахарной свеклы на территории <адрес>, опровергнуты не были.
С учетом изложенного оснований полагать, что Ступко Д.В. вводил потерпевшего в заблуждение относительно совместного и равного с ним инвестирования денежных средств в приобретение сельскохозяйственной техники и последующей совместной ее эксплуатации на территории <адрес> с целью получения значительной прибыли, не имеется.
Фактически Ступко Д.В. внес в совместную с потерпевшим деятельность по выращиванию сахарной свеклы, связанную с приобретением и эксплуатацией комбайнов сумму превышающую размер внесенных для этого потерпевшим денежных средств на 11 547 620 рублей 26 копеек.
В этой связи судебная коллегия не усматривает никакого обмана в том, что между Ступко Д.В. и потерпевшим были заключены договоры купли-продажи комбайнов, в которых они определили свои доли в размере 50% на 50%.
Это в полной мере соответствует размеру понесенных обеими сторонами договоров расходов по инвестированию в совместную деятельность.
Данный вывод полностью подтверждает показания Ступко Д.В., который утверждал то, что приобреталась необходимая сельскохозяйственная техника для уборки и погрузки сахарной свеклы на условиях инвестирования денежных средств 50 на 50 процентов. В дальнейшем на совместные деньги они должны были ее обслуживать и содержать.
В свою очередь потерпевший не обслуживал и не содержал сельскохозяйственную технику, как установлено, все расходы на доставку комбайнов, приобретение запасных частей нес Ступко Д.В., что также являлось его вкладом в совместную с потерпевшим деятельность.
При этом не получили своего исследования вопросы связанные с объективно необходимыми расходами на оплату горюче-смазочных материалов, ремонта, заработную плату, приобретение семенного материала.
В связи с правомерностью определения в договорах купли-продажи доли Ступко Д.В. 50%, он имел полное право распоряжаться ею по своему усмотрению.
В отсутствие обмана со стороны Ступко Д.В. по всем условиям совместной с потерпевшим деятельности по выращиванию сахарной свеклы, включая совместное инвестирование в такую деятельность Ступко Д.В. денежных средств в размере, превышающем вклад потерпевшего, реальность приобретения комбайнов и расходов, связанных с их эксплуатацией, реальность осуществления такой деятельности, оснований полагать, что Ступко Д.В. заранее не намеревался передавать потерпевшему получаемую от совместной деятельности прибыль не имеется, такой вывод из всей вышеуказанной его предшествующей деятельности не следует.
Более того в связи с тем, что инвестированные потерпевшим денежные средства в совместную со Ступко Д.В. деятельность, последним похищены не были, а были использованы в соответствии с условиями их предоставления, обстоятельства связанные с распределением полученной от совместной деятельности прибыли являются вторичными и не относятся к числу имеющих значение для дела.
При необходимости, вопросы связанные с взысканием причитающейся потерпевшему прибыли от совместной деятельности, последний вправе разрешить в ином судебном порядке.
В связи с тем, что Ступко Д.В. в корыстных целях противоправно и безвозмездно не изымал и не обращал в свою пользу денежные средства потерпевшего посредством обмана, его действия не образуют состава преступления, предусмотренного ч. 4 ст. 159 УК РФ.
адвокат Дмитриев Д.Н.
Прочитайте другие статьи автора по материалам судебной практики ВС РФ и кассационных судов округов за 2025год
ПРОНИКНОВЕНИЕ В ЧУЖУЮ КВАРТИРУ ДЛЯ ПРЕДОТВРАЩЕНИЯ ПРЕСТУПЛЕНИЯ НЕ ЯВЛЯЕТСЯ ПРЕСТУПЛЕНИЕМ
ВС РФ: МОТИВ МЕСТИ ИСКЛЮЧАЕТ ХУЛИГАНСТВО
ОБВИНЕНИЕ ПОЛИЦЕЙСКОГО В ПРЕСТУПЛЕНИИ – ЭТО РЕАЛИЗАЦИЯ СВОЕГО ПРАВА НА ОБРАЩЕНИЕ, А НЕ ЛОЖНЫЙ ДОНОС
ПРОНОС МОБИЛЬНИКА В СИЗО: ПРЕСТУПЛЕНИЕ ИЛИ АДМИНИСТРАТИВКА?
ВС РФ ОПРАВДАЛ ОСУЖДЕННОГО ПО ч.2 ст. 210 УК РФ (Дважды нельзя судить за одно преступление)
ВС РФ РАЗГРОМИЛ "МОШЕННИЧЕСТВО" ПУТЕМ УЧАСТИЯ В АУКЦИОНЕ
ВС РФ оправдал предпринимателя за дачу взятки патологоанатому
ВС РФ ОБЪЯСНИЛ РАЗНИЦУ МЕЖДУ ХИЩЕНИЕМ И ЛИШЕНИЕМ ПОТЕРПЕВШЕГО ПРИБЫЛИ