Третья часть данной книги посвящена в основном тем процессам, которые привели к глубокой деградации русской деревни. Процессы эти тесно связаны не только с наиболее трагичными событиями отечественной истории 20 века, но и с вполне положительными, укладывающимися в рамки общемирового прогресса. Иначе говоря, гвозди, имеющие разную длину, цвет и толщину, все подошли к крышке гроба русской деревни. Конечно тем сложным и глобальным явлениям, которые происходили в стране, нельзя дать однозначную оценку, всегда можно привести как положительные стороны, так и отрицательные, неодинаково влияющие на деревню. Но у современных людей есть одно немаловажное преимущество в этом отношение – известен результат, то плачевное состояние, в котором находится русская «глубинка» и причины эти, как я считаю, кроются в глубине истории.
Хотя я допускаю, что нынешнее состояние — это еще не конец, это только очередная ступень длинной лестницы жизни нашего народа и кто знает, что последует дальше? Однако, некоторые выводы можно и нужно делать уже сейчас, хотя бы для очистки совести. Осознав прошлое и настоящее, можно сделать попытку изменить будущее. Сделать все от нас зависящее.
Не буду вдаваться в подробности хорошо изученной темы революции 1917 года, об этом очень много уже написано и читатели, думаю, осведомлены не хуже меня. Хотя этот исторический рубеж является неким идеологическим Рубиконом, до сих пор делящим наше общество на «красных» и «белых». Из-за путаницы и массы недостоверной информации с революцией и ее основными участниками связано очень много всевозможных преувеличений и заблуждений. Буду рассматривать революцию только с точки зрения крестьянства – какое участие в ней принимала деревня, что приобрела и к чему пришла после 1917 года. Естественно придется при этом коснуться и исторических событий, и ее участников.
***
Первый ощутимый удар русский народ понес в связи с началом Первой мировой войны, перешедшей затем в Гражданскую. Фактически 8 лет, начиная с 1914 года, крестьянство испытывало все негативные факторы, перечисленные в главе 2.5, угрожавшие нормальной жизни русской деревни, но обе эти войны, между которыми фактически не было никакой паузы, имели свои существенные отличия. Для начала рассмотрим Первую мировую войну и ее влияние на нашу страну.
Если экономически к боевым столкновениям готовились годы, то психологически к войне не было готово ни одно государство. Технологический прогресс, потрясавший лучшие европейские умы 19 столетия, теперь обратился против человечества – было создано первое оружие массового уничтожения: мощные артиллерийские орудия, отравляющее химическое оружие, минометы, огнеметы, пулеметы и даже первые танки и самолеты (которые, правда, еще не влияли на ход боевых действий). Европейские державы столкнулись с невиданными доселе разрушениями и потерями. Еще одной важной отличительной особенностью войны было большое число жертв среди мирного населения.
За все годы войны с 1914 по 1918 годы Россия по отечественным данным потеряла солдат и офицеров 0,78 - 2,25 млн. человек убитыми, 2,75 - 5,15 млн. человек ранеными, 2,42 – 4,04 млн. пленными [406, 407, 408, 409]. По зарубежным источникам потери русской армии составили около 1,7 млн. человек убитыми, 4,95 млн. ранеными и 2,5 млн. военнопленными [410]. Потери мирного населения составили 1,07 млн. человек, в том числе от военных действий погибло 0,34 млн., а от голода и болезней – 0,73 млн. [411]. Если сравнивать с предыдущими войнами, то потери в Первой мировой войне были беспрецедентными. Так, в Крымской войне 1853-56 гг., где также участвовало несколько стран, со стороны России, погибло около 100 тысяч человек [412], в Русско-турецкой войне 1877-78 гг. - 20 тысяч [413], в Русско-Японской войне 1904-05 гг. – 52 тысячи [406].
Отметим, что непосредственно военные потери русского населения были конечно шокирующими, но еще не катастрофическими. Во-первых, театр боевых действий раскинулся в основном на западных и южных рубежах империи, в отдалении от расселения русских, а, следовательно, потери мирного деревенского населения были минимальны, хотя к 1917 году фронт вплотную подошел к исконным российским землям. Во-вторых, по подсчетам историка Волкова С.В. мужчин в возрасте 15-49 лет было мобилизовано только 39%, при этом на каждую тысячу мобилизованных пришлось 115 убитых и умерших (т.е. 11,5% от всех мобилизованных), следовательно, на каждую тысячу всех мужчин этого возраста пришлось 45 человек убитых и умерших, а потери в пересчёте на каждую тысячу жителей России составили только 11 человек. Для сравнения в Германии было призвано 81% мужчин, а погибло 154 человека на каждую тысячу мобилизованных. [407]
В результате в семи губерниях Нечерноземья без работников-мужчин осталось 33% хозяйств. Отчасти недостаток работников компенсировали тем, что к сельскохозяйственным работам активно привлекали военнопленных и беженцев (в 1916 году 460 и 250 тысяч человек соответственно). [24, 414]
Больше всего от войны пострадали частновладельческие хозяйства, сразу ощутившие нехватку рабочих рук и потерю от продажи урожая, но даже этот факт сыграл на руку беднейшим слоям населения – арендная плата снизилась (с 41% от урожая до 15%), а зарплата батраков увеличилась (до 60-70%). [24]
На уровень жизни повлиял и экономический кризис, всегда сопровождающий мобилизацию и войну – рубль стал обесцениваться, что приводило к инфляции, нарушению хозяйства и обеднению населения. С каждым годом экономические тяготы ощущались все больше.
К 1916 году в стране были введены продуктовые карточки (в июле 1916 только на сахар, а в марте 1917 сразу после революции еще и на хлеб) и продразверстка. Вопреки расхожему мнению изъятием (реквизицией) продуктов впервые занялись не большевики, а царское правительство. Постановление «О развёрстке зерновых хлебов и фуража, приобретаемых для потребностей, связанных с обороной» было подписано министром земледелия А. Риттихом 29 ноября, опубликовано 2 декабря 1916 года. Мера эта была вынужденная, т.к. снабжение армии требовалось громадное, а покупать продовольствие у крестьян по рыночным ценам государство уже не могло, хлеб к тому времени сильно поднялся в цене (в 1916 году в нечерноземной полосе в 3 раза, в 1917 году уже в 16-18 раз). Хотя установленные государством твердые цены, по словам министра, были всего на 20% ниже рыночных. Первой развёрстке подлежало 772 100 тысяч пудов продуктов. Отметим, что министр, выступая в государственной думе в марте 1917 года, говорил о добровольности разверстки, без применения насилия. Однако, на фоне революции, продразверстка не была завершена. Многие губернии ее попросту саботировали, в других, наоборот, собрали больше требуемой нормы. [415]
При этом нельзя говорить, что Россия испытывала нехватку продовольствия. «Урожай зерновых хлебов в 1916 году дал 444 млн. пудов излишка, и, кроме того, запасы прошлых лет исчислялись до 500 млн. пудов. Мясного скота, а также картофеля и овощей в стране было достаточно, не хватало лишь жиров и сахара» - замечал историк Мартынов [цитата по 416].
Благодаря увеличившимся доходам сельского населения, быстро развивалось животноводство, так что, несмотря на огромные потребности армии, число коров за время войны уменьшилось лишь на 5%, в то время как число свиней выросло. Деревня не испытывала и нехватку лошадей. [417]
Падение производства продовольствия было не такое значительное, чтобы привести к голоду. Кроме того, благодаря урожаю 1915 года, самому большому за десятилетие, душевое потребление в тылу в 1915 году даже превзошло довоенное. Также падение производства было частично компенсировано запретом на винокурение и на экспорт хлеба.
Поэтому главной причиной нехватки снабжения армии и крупных населенных пунктов, стало нарушение устойчивых связей между деревней и городом, между провинцией и метрополией. Как во время любой войны, крестьяне не доверяли обесценившемуся рублю и не хотели отдавать продукты за бумажки и расписки, а правительственные чиновники не смогли наладить достаточное снабжение. В этих условиях разрыв между твердыми и вольными ценами на хлеб неизбежно увеличивался. Производители начали массово придерживать хлеб, ожидая ещё большего повышения цен.
Еще одной немаловажной причиной нарушения снабжения была недостаточно развитая инфраструктура в стране, несмотря на бурный рост строительства железных дорог. Для такой обширной территории имеющейся плотности железных дорог было недостаточно. По ситуации на 1914 год русские железные дороги могли подвозить к границе 211 поездов в сутки, а дороги противника — 530 [418]. Во время войны интенсивность перевозок возросла на треть. Ситуация усугублялась тем, что Петроград, являясь самым крупным городом империи, имевшим наибольшее число жителей и военнослужащих и потому остро нуждающейся в продовольствии, находился далеко от хлебных губерний страны. Кроме того, зимой 1916/1917 годов, по докладу А.А. Риттиха, до 5700 вагонов застряли в пути из-за снегопадов [419].
Нехватка железных дорог на стратегических направлениях в военных условиях полностью парализовала торговлю страны. Головин Н.Н. в своей работе «Военные усилия России в Мировой войне» отмечает, что «после выступления Турции [и блокады ею черноморских проливов] Россия уподобилась заколоченному дому, в который можно было проникнуть только через дымовую трубу. В каком тяжёлом положении оказалась Россия после объявления войны Турцией, наглядно показывают следующие цифры: с осени 1914 г. наш вывоз падает сразу на 98%, а ввоз на 95%. Таким образом, Россия оказалась «блокированной» в большей степени, нежели Германия» [цитата по 409].
В итоге, несмотря на то, что хлеба в деревнях было достаточно и даже излишне, на склады он не пошел. Запасы в 65 млн. пудов, оставшиеся от 1915 года, не только не были восполнены, но, наоборот, резко уменьшились [414]. Если в декабре 1915 года учтенных запасов в элеваторах было 47 млн. пудов, то в 1916 году в том же месяце только 9 млн. [24]. В октябре 1916 г. армия (без Кавказского фронта) недополучила 45% продовольственных грузов, в ноябре — 46,3%, в декабре — 67,1%, в январе 1917 г. — 50,4%, в феврале — 57,7% [414]. Как говорил историк Флоринский М.Т. «Россия испытывала му́ки не ввиду истощения её ресурсов, а из-за неспособности полностью использовать их» [цитата по 420].
Таким образом, можно констатировать, что одной из причин наступившей февральской революции стали тяготы небывалой по масштабам и потерям войны, спровоцировавшей наступление целого комплекса политических, экономических и социальных проблем:
- Потери значительного числа военнослужащих, вызвавшие психологический и социальный шок всего населения. За первые годы войны был уничтожен весь цвет русской армии, профессиональные военнослужащие, офицеры и солдаты, являющиеся настоящими патриотами страны и приверженцами царской династии. По мнению многих военных генералов к 1917 году состав русской армии поменялся 4-6 раз, ее заняли мобилизованные крестьяне и рабочие, которые не спешили совершать геройские поступки во славу отечества. Поступающие на фронт офицеры, проходили спешные двухмесячные курсы в школе прапорщиков, многие из них были выходцами из мелкой городской интеллигенции, придерживались левых революционных взглядов. Это способствовало проведению в армии революционной агитации. Крестьяне и рабочие в мирных условиях настроенные к агитации в целом скептически, в окопах и тыловых частях, наблюдавшие все прелести войны, стали гораздо восприимчивей к идее свержения монархии, которая «развязала бессмысленную войну и гонит их на убой». Так министр внутренних дел Протопопов А.Д. докладывал царю в феврале 1917 года: «в войсках читаются газеты преимущественно левого направления… оппозиционно настроены высший командный состав и низший… в прапорщики произведены многие из учащейся молодежи» [цитата по 421].
- Военная инфляция, экономический кризис и, как следствие, ухудшение условий жизни населения. Общий рост цен в 1917 году достиг 398% от 1914 года, т.е. почти в 4 раза [422]. Такое положение накаляло обстановку, особенно в городе, где падение уровня жизни ощущалось гораздо заметнее, чем в деревне. Однако к 1917 году ситуация еще не была критической. Например, заработки рабочих в первые два года войны повышались ещё быстрее, чем цены на продовольствие, в связи с нехваткой рабочих рук для быстро растущей военной промышленности. К 1917 году «квалифицированный столичный рабочий на оборонном заводе получал редко меньше пяти рублей в день, чернорабочий — трёх, в то время как фунт чёрного хлеба стоил 5 коп., говядины — 40 коп., сливочного масла — 50 коп., и все эти продукты были в продаже» [цитата по 423]. По многим показателям уровень зарплаты рабочих в России был даже лучше, чем в европейских державах. К тому же у русского рабочего было заметно больше выходных дней: 100-110 в год (у крестьян он достигал и 140 дней), тогда как в Англии, к примеру, 65-55 дней. [424]
- Политическое и социальное напряжение во время войны также стало усиливаться. Одновременно с ростом недовольства действиями правительства и царя, стремительно набирали популярность оппозиционные силы страны. Общество консолидировалось в основном вокруг двух крупных оппозиционных центров: сторонники либерально-демократических реформ примкнули к партии кадетов, а сторонники социалистической революции в основном к партии эсеров. При этом кадеты, имеющие тесные сношения с эсерами (как это видно из тамбовской трагедии, приведенной в предыдущей главе), стали стремительно радикализироваться, склоняясь к идее насильственной смены власти. Так, уже почти с самого начала войны государственная дума вышла из-под контроля царя, стала прокадетской и блокировала многие решения правительства.
Продолжение следует.
С предыдущими разделами книги можно ознакомиться в подборке.
