В 90-е годы прошлого века, когда большая часть коммунистической и комсомольской верхушки резко стала демократами, всегда осуждавшими советскую власть, в прессе появилось немало статей про генерала царской армии, активного борца с большевиками и лидера Белого движения Антона Ивановича Деникина.
Тогда из него сделали идеального патриота и едва ли не святого. Правда, авторы не задумывались о том, что происходящее на тот момент в стране Антону Ивановичу вряд ли бы понравилось. Он бы не потерпел развала и разворовывания огромной империи. К примеру, в меморандуме «Русский вопрос», написанном в июне 1946 г. и обращённом к западным правительствам, ратуя за свержение большевизма, он писал о недопустимости «раздела и <…> отторжения русских земель» и призывал не путать советскую власть с русским народом.
Кстати, об этом же народе и выбранной ею власти он писал ещё в 1941-м. Деникина тогда не удивило, что люди сплотились, когда на их землю пришли иноземцы. Поразило его то, что на смерть они шли не только во имя Родины, но и за «не любимую» власть. Естественно, общающемуся исключительно с белоэмигрантами, ему было тяжело понять советских людей.
Впрочем, когда в 1933 году в Германии к власти пришли национал-социалисты, и многие бывшие подданные Российской империи стали обсуждать возможность свержения большевизма с их помощью, Деникин занял чёткую антигитлеровскую позицию. Антон Иванович считал недопустимым выступать русским людям на стороне захватчиков российской земли. А начиная с 1938 года, он стал заявлять, что помимо антибольшевистской пропаганды задачей его соотечественников в эмиграции должно стать ещё и продвижение национальной идеи и защита интересов Родины, независимо от того, какая на текущий момент там политическая система.
Когда немецкие части вошли на территорию Франции, Деникин покинул пригород Парижа и направился к испанской границе. Задержали его в районе города Мимизан, где он в итоге и обосновался до самого конца войны. С произволом немецких оккупационных властей Антон Иванович столкнулся ещё раз через год. После начала войны против СССР гитлеровцы арестовали его супругу. В своём письме дочери он тогда писал, что немцы арестовывают всех русских моложе 55 лет, поскольку белоэмигранты внушают им панический страх. Впрочем, Ксению Васильевну вскоре отпустили.
А в январе 1942-го к Деникину явился гитлеровский генерал. Биографы утверждают, что тогда экс-лидеру Белого движения предложили возглавить армию, собранную из советских военнопленных, согласившихся снова встать в строй, но уже на стороне фашистов. Многие авторы утверждают, что посланец действовал по личному поручению Гитлера. Так ли это – неизвестно. В любом случае Антон Иванович ответил отказом. На заявление о том, что немцы в России также как и он в своё время борются с большевиками, Деникин якобы заявил, что не желает для своей страны смены большевистской власти на чужеземную.
Говорят, что чуть позже к нему приезжали и представители главного гитлеровского пропагандиста Йозефа Геббельса. Якобы они приглашали Деникина переехать жить и работать в Германию. И это несмотря на то, что многие работы русского генерала были запрещены нацистами ещё в 30-х годах. Этим «послам» тоже пришлось уехать ни с чем. Впрочем, достоверно неизвестно приезжали ли они вообще.
Часто можно встретить информацию, что в 1943 году немцы попытались ещё раз перетянуть Антона Ивановича на свою сторону. Только действовали они уже чужими руками. В октябре того года в Мимизане был расквартирован батальон, так называемой Русской освободительной армии (РОА), которой формально командовал перешедший на сторону противника генерал-лейтенант Андрей Власов. Как пишут некоторые историки, во время инспекции этого батальона, Власов лично встречался с Деникиным, предлагая сотрудничество. Но разговора между двумя генералами не получилось. Утверждают, что Деникин сразу заявил, что ему не о чем разговаривать с человеком, переодевшимся в форму врага России. И что сам он, оставаясь русским офицером, чужой формы никогда не наденет.
Состоялся ли подобный диалог на самом деле – науке неизвестно. Вероятно, что нет. По крайней мере, дочь белого генерала Марина Антоновна Деникина, в воспоминаниях об отце касающихся того периода, ни о чём подобном не писала. Более того, вспоминая те годы, Мария Антоновна упоминала, что Антон Иванович даже запретил ей знакомиться и разговаривать с бойцами РОА.
Впрочем, есть мнение, что сам он этих людей отчасти жалел, признавая, что многие из них пошли на предательство исключительно потому, что не выдержали пребывания в концлагерях и стремились любой ценой спасти свою жизнь. Ряд историков сообщает, что Деникин якобы даже вёл среди власовцев пропагандистскую работу, рассказывая о победах Красной Армии и призывая сдаваться при первой возможности. Это однозначно миф. И Антон Иванович, и всё его семейство находилось под неусыпным надзором гестапо. Вряд ли бывшему генералу, способному повести за собой людей, позволили бы вести подобную деятельность.
Мифом является и помощь Деникина Красной Армии, о которой, к примеру, писал историк Юрий Гордеев. Он утверждал, что в 1943 году Деникин на собственные средства собрал и отправил в Союз вагон медикаментов для нужд РККА. Гордеев даже ссылается на некие архивные сведения. Но, во-первых, находясь «под присмотром» гестапо Деникин не мог сделать ничего подобного, а во-вторых, по утверждениям Марины Антоновны и целого ряда современников, жили Деникины весьма скромно и вряд ли имели достаточно средств, чтобы делать столь дорогие подарки.
А вот то, что Антон Иванович с радостью отзывался о каждой победе Красной Армии – это достоверный факт. Впрочем, с не меньшим энтузиазмом он приветствовал и продвижение союзников, теснивших гитлеровцев на западе.
