Бракованная жизнь 9
К летним каникулам каждый из них был уверен, что хочет связать свою жизнь друг с другом. Гена нежно прижимал Маринку и целовал. Дальше поцелуев дело не заходило. У Маринки из-за её нравственных устоев, а Генка просто принял правила игры, о которых сам же полгода назад распинался. Домой, однако, они уезжали уже в твёрдой уверенности, что однажды поженятся.
– Гена… – Маринка не отрывала взгляда от окна. Генка посмотрел туда же, но не обнаружил ничего интересного. Обычная улица провинциального, хотя и большого, города. Ветер гонит пыльный небольшой смерч, закручивая мелкий сор и бумажку. Дорогу на полусогнутых лапах перебежал, озираясь, облезлый кот
– Что?
– Кто первый сообщит о том, что будем мужем и женой? Может, вместе? Как в стародавние времена, благословения попросим? – Маринка несмело улыбнулась и попыталась освободить свою узкую ладошку из большой руки возлюбленного.
– Не…– Генка с сожалением помотал головой, но руку девушки выпустил. – Давай сначала я, с мамой поговорю. Женщины в таких делах лучше мужчин организаторами могут выступать.
Так и порешили.
-----
То, что Василий звонит в панике, Галина сразу определила по голосу. И мимолётно удивилась. Что это с Васькой? Он всегда был чудовищно самоуверен. Казалось, ничто не может вывести его из равновесия. А тут такие интонации?
Ей очень удачно подвернулась эта командировка в Москву. Это был отличный повод развеяться, сменить обстановку. Да, Галка так и не получила в своё время магистерскую степень, не захотела лишний год просиживать джинсы в студенческой аудитории. Ничего, со временем на своей работе наработала опыт, стала почти незаменимой. Так что, когда молодая начальственная фаворитка Нонночка вдруг закапризничала, не захотела срываться с места, ехать улаживать дела фирмы ( а по существу – струсила испугалась ответственности, что неудивительно, ибо могла порученное дело запороть), Галка вызвалась ехать вместо неё.
Для неё это в любом случае было полезно. Сменить, наконец, обстановку. Хоть на время. Избавиться от томительной зависимости от этой греховной любви. Долгих двадцать лет Галка бегала на свидания к чужому мужу. Она даже пробовала разорвать этот порочный круг. Уговаривала себя забыть свою привязанность. Но вот поди ж ты, проходило время и ее тянуло к нему непреодолимой силой. Она ругала себя, что тогда, двадцать лет назад, она не послала подальше свой гонор, зачем то поцапалась с любимым, как выяснилось потом, человеком. Жили бы теперь в мире и согласии два голубка. Ладно, пусть и не в мире и согласии. Оба ведь взрывные, без ссор и скандалов не обходилось бы! Но ей ли не знать, как жарко любится после любых семейных разборок? Даже с давно постылым мужем. А уж с Васькой-то…! Только как теперь расценивать этот панический, судя по тону, звонок.
– Галка, ты где сейчас?
– В Москве я, Вася. В командировке. Чего ты такой взвинченный?
– Беда у нас, Галя!
– У кого «у нас»?
– У нас с тобой! Извини, не по телефону… Ты когда вернёшься?
– Послезавтра.
– Тебе дочка ничего не рассказывала о своих делах?
– Н-нет. Про академию свою коротко говорила. А так она больше с Димкой общается. Считает, сопля, меня никудышной матерью…
– В общем, не задерживайся там, пожалуйста. Тут такое закручивается…
– Вася, ты намекни хоть, если толком не можешь ничего объяснить! – Галка чуть сердито не топнула ногой.
– Дети наши вместе. Любовь у них, Галя! И ума не приложу, что с этим положением делать.
У Галки едва не подкосились ноги от такой новости. «А чего ты хотела? – мелькнула запоздалая мысль. – Они же ни сном, ни духом. Да ещё молодые, кровь кипит. Господи, пронеси. И не дай свершиться самому страшному».
Как ещё доработать этот день. Не накосячить со своими служебными обязанностями? Дождаться завтра. И ещё почти сутки трястись поездом. Слушая тоскливый перестук колёс на стыках рельсов. А может, самолётом, местными авиалиниями махнуть домой, а? А ведь точно! Тут же каждый час дорог.
Она и не догадывалась, что уже опоздала. И что Васька со своей мужской тупостью и привычкой решать дела одним махом всё испортит.
– В общем, мама, мы решили с Мариной пожениться, - подытожил Гена свой рассказ о том, что у них всё серьезно и они решили быть вместе.
– Ну, ожидаемо, – Ксения Владимировна улыбнулась. – Я ещё прошлой осенью, когда вы оба уезжали на учёбу, вами любовалась. Думала, «какая прекрасная пара». У вас даже глаза одинаковые, какая-то явная и редкая аномалия. Я только раз такие видела у другого человека, но очень давно… и подзабыла, у кого. Да у твоего папки такие же в молодости были. Теперь немного поистрепались… - мать на этих словах заметно помрачнела.
– Ну, значит, мы с Маринкой мутанты, мама! – весело отозвался Генка.– Положим начало новой породе людей.
– Это кто это там у нас заводчиком новой породы объявился? – Раздался вдруг из прихожей голос Василия. Они и не заметили, как он вернулся домой.
– У нас тут сын после второго курса жениться надумал, отец, – спокойно отозвалась Ксюша. На фоне радостной новости ругаться с мужем совсем не хотелось, несмотря на его развязный и немного агрессивный тон.
– Не рановато после второго-то, а сынуля? У будущих инженеров вообще-то всегда было принято после третьего жёнами обзаводиться – как только сопромат сдадут. Ты ж должен знать студенческую поговорку: «Сдал сопромат – можешь жениться»?
– У нас особый случай, батя. Мы друг друга очень давно знаем. С песочницы.
– Не понял? – озадаченно уставился на сына Василий. Впрочем, не менее озадаченно смотрела на Генку и мать
– Мам, забыл сказать. Они были нашими соседями пока не переехали. Да должна ты её помнить! Я ещё приводил Марину домой, чаем угощал.
И тут Ксению будто ударило. Она, действительно, вспомнила. И поняла, чья дочь становится теперь наречённой их сына. Той самой Галины, что была у Василия до неё. И, как она подозревала, и «во время неё».
Внутри остро кольнуло, и она непроизвольно приложила ладонь к левой стороне груди. Генка тут же подорвался с места
– Что, мама?! Сердце?
– Нет, нет, всё хорошо. – У неё даже нашлись силы безмятежно улыбнуться. – Это я от радости.
Ни Генка, занятый матерью, и опустившая глаза и отвернувшаяся Ксения, не видели, как побледнел Вася. Удивлённо обернулись только тогда, когда он метнулся обратно в прихожую, буркнув уже оттуда: «Я это… в гараж. Забыл там кое-что…»
