Я не требую соглашаться. Просто услышь!
Услышь боль моего сердца, обиду моей души. И тогда, может быть, ты поймешь меня… Я так на это надеюсь…
ГЛАВА 1
В моей семье появилась сноха. Улыбающаяся девчонка, с курносым носиком, легкая на подъем, целеустремленная. Я была так рада ее появлению в жизни моего сына, старшего сына Кирилла. Я очень ей благодарна за то, что вытащила его из дурной компании. Чего не смогла сделать я, родная мать. И буду ей благодарна за это всегда, ни смотря ни на что.
Я вымолила ее у Бога, стоя в церкви и молясь за спасение моего Кирилла. Уливалась слезами, с каким-то подвыванием, от отчаяния и бессилия. Я теряла сына и не могла ничего поделать. Душа и сердце разрывались на части от боли. Никогда не ревела на людях, а тут как прорвало. И не могу остановиться. Немногочисленные люди, ставившие свечи перед иконами, с растерянностью и недоумением оглядывались на меня. А я продолжала реветь в голос. Пришлось зажимать себе рот рукой, чтоб приглушить громкий свой рев. Сколько это продолжалось не знаю. Подойти ко мне никто не решился, а может и не надо было. А потом, в какой-то момент, вдруг, перестала реветь и внутри появилось чувство спокойствия и тишины. Навалилась какая- то усталость. Надо было возвращаться домой…
Кирюшка рос замечательным человеком, моя гордость. Хорошо учился, не хулиган, спиртное и курево – ни-ни, помогал мне по дому. Веселый, умел рассказывать истории с интересом, про все подряд. Незаменимый помощник с младшим братом Ромкой. Разница в возрасте у них семь лет. Когда родился Рома, Кира пошел в первый класс. У младшего была родовая травма, при родах вывихнули ему шею. Головка у новорожденного была под 90 градусов вывихнута в бок. А то, что ниже шеи, полностью парализовано. Врачи в роддоме промолчали, ответственности никто не понес. Лечения никакого врачи не делали, только витамины кололи. Через три месяца стали готовить оформление на инвалидность. Слез не было, какой-то ступор, и четкое понимание, что я должна бороться, отступать нельзя, не имею права сдаваться. А сколько за эти три месяца я набегалась по церквям и «бабкам», не сосчитать. И все это время старший сын был рядом. Водился и играл с Ромой, и накормит и побаюкает. И со мной поболтает, да хоть о чем, не важно. Главное я получала от него, от семилетнего мальчишки, поддержку. Как-то раз знакомые посоветовали еще одну «бабку», мол помогает многим. Я с ребенком бегом туда. «Бабке» оказалось лет сорок пять. Осмотрела малыша, не притрагиваясь, выслушала мой рассказ о мучениях за эти месяцы. Сказала, что я должна три дня подряд принести ребенка к ней, и ни на день меньше, иначе толку не будет. Ни разу она к Ромке не прикоснулась за эти дни, только что-то шептала подолгу. На третий день, после своих шепотков, уверенно заявила, что мальчик поправится в ближайшие дни, что никто и не подумает через несколько лет, что он был парализован. Так и случилось. В ближайшие дни, слушая веселую болтовню Кирилла, раскладывала высохшее белье после стирки. Периодически бросая взгляды на Рому, стала ловить себя на мысли, что с малышом что-то не то. И тут меня осенило. Мой мальчик смотрел на нас, повернув голову в другую сторону. Я дышать перестала, просто забыла, что это надо делать. Я медленно прошла мимо Ромки и остановилась. Он медленно поворачивал голову за мной. Господи! Я думала, что сдохну от … чего? От шока? От радости? Впервые за три месяца хлынули слезы. С этого дня сын стал шевелиться, поправляться. Через год никто даже и подумать не мог, что этот бегающий карапуз был полностью обездвижен… и все это время старший сын был помощником и опорой… До своих 16 лет.
Ааа, да да, муж был, не мать- одиночка. Он не собирался нас бросать. Как делают некоторые мужчины, когда в семье подобное горе. Я не упрекаю сейчас их. Это действительно очень тяжело морально и эмоционально выдержать. Мой муж не ушел, он был рядом с нами. В одной квартире, только в другой комнате. Но НЕ С НАМИ. Никогда не поддерживал, ни разу, никак. Иногда помогал по хозяйству. Даже, когда Рома выздоровел, особо ничего не изменилось. Я с мальчишками в одной комнате, он с телевизором в другой. Как соседи в коммуналке. И так прошло 9 лет.
Кирюха хорошо закончил школу, поступил в техникум на повара-технолога. К этой профессии он шел давно, с пятого класса. С удовольствием и любовью готовил дома. Первый курс отучился замечательно. Были большие успехи на практике. Учителя прочили ему хорошее будущее. А когда начался второй курс…
ГЛАВА 2
Начался второй год обучения в техникуме. В эту же осень жизнь перевернулась с ног на голову. Кирилл стал пить. В техникуме образовалась компания из малолеток, которые после учебы вечерами у кого-нибудь собирались и напивались. Пили до чертиков. Как там оказался мой сын? Да без понятия. Он никогда об этом не говорил. Пьянки были постоянно, практически каждый день. Как только он умудрялся добираться до дома в другой район, просто чудо. Никакие мои беседы-разговоры-увещевания-ругань не действовали. Сын шел туда как зомбированный. Соответственно учеба пошла под откос в первый же месяц. К концу осени я четко осознавала, что теряю ребенка. Да даже Бог с ней с учебой. Теряю его как человека. Паника и отчаяние бушевали и в голове и в сердце. А еще страх. Страх чтобы не вляпался в какую-нибудь беду по пьянке. И опять я была одна в своей беде. Не было поддержки от мужа. А так нужен был его мудрый совет в это время. На все мои требования, чтобы он начал помогать в этой ситуации с сыном, с раздражением отмахивался. Говорил, что Кирилл уже взрослый, пусть сам думает, как и что творит. И снова я стала оббивать пороги в церкви. Просто там я могла вылить всю боль, стоя перед иконами. Прося за своего ребенка. Там была надежда на любовь, мир и счастье. Там я пыталась сохранить надежду, что мой сынок, моя радость, моя жизнь, снова станет таким как прежде. Что не утонет в этом болоте. Святые на иконах терпеливо выслушивали меня и не посылали по разным адресам, в отличии от супруга.
В конце осени собралась идти в техникум, разговаривать с педагогами. Муж устроил очередной скандал. Мол не надо туда идти и выносить «мусор из избы». Орал, что хочу опозорить их всех перед посторонними. Может в какой-то мере был прав. Но других вариантов я не видела, а он не предлагал. Я пошла, не предупреждая Киру. Меня встретили, выслушали, обещали зачинщиков этих гулянок выгнать из технаря. После этого пьянки прекратились. Но появилась новая беда – ненависть сына. Ненавидел меня за то, что ходила жаловаться; за то, что опозорила перед сокурсниками; за то, что указываю как жить. Ненавидел всей душой! А мое сердце разрывалось от обиды. Но я никогда не жалела, что пошла тогда. Я должна была спасать своего ребенка. Я попыталась, пусть может не совсем мудро и красиво. Но попыталась!
К младшему брату любовь и нежность тоже пропали. Мы с Ромкой раздражали его по всякому поводу и без повода. Учеба шла с горем пополам. Кое-как , с трудом защитил диплом. А ненависть ни в какую не хотела уходить из сердца Кирилла. Иногда он встречался с друзьями-собутыльниками. После таких встреч злоба и неприязнь ко мне вспыхивали с новой силой.
ГЛАВА 3
После окончания учебы сын устроился поваром в кафе. Смена обстановки и окружения, другой коллектив, взрослые коллеги и совершенно другие суждения о жизни. И Кира стал к ним прислушиваться. Его поведение в наш адрес несколько смягчилось. Ему нравилось там работать. Даже начал делиться впечатлениями со мной. Но старые друзья полностью не отпускали…
В начале декабря сын ушел на очередную пьянку снова к ним. Вернулся ближе к ночи пьяным и злым. Повторились старые обвинения, что испортила ему жизнь, что ненавидит меня. Я переводила молча взгляд с орущего пьяного сына на мужа, сидящего мирно перед теликом. И внутри меня была пустота, никаких эмоций. Я просто устала, вымоталась морально за эти годы. От молчаливого пофигизма одного и от лютой ненависти другого. В моей голове, сперва расплывчато и туманно, появилась мысль, нехорошая мысль. С каждым мгновением она обретала более четкие границы и очертания. И, наконец, она четко сформировалась в голове: мне надо спрыгнуть…с высоты…и желательно повыше…чтоб уж наверняка…Здесь меня ничто не держало, не нужна никому. Зато наступит покой, закончится этот ад. Все! Больше не могу!
Я повернулась к входной двери. Надо идти. Не знаю куда, главное повыше… За руку кто-то крепко ухватил. Как в тумане повернула голову, чтоб посмотреть за что зацепилась. Меня держал за руку Рома. В его глазах стояли слезы.
- Мам, не уходи. Я не хочу с ними оставаться.
В его словах было столько мольбы и горести. Я замерла. А ведь и вправду, с кем мальчишка подросток останется? Им он не нужен, так же как и я. Если я уйду, уйду из этого мира, то решу свою боль. А Ромка?! Он то останется один в этом аду с ненавидящими и безразличными людьми. Вот уж действительно, не надо и врагов с такими родственниками! Ребенок крепко меня обнял.
- Пойдем, посидим на кухне. – Прошептал мне.
Сидели довольно долго. Молча. Ромка крепко обнимал. Никаких мыслей и разговоров. Немного позже пришло осознание: мне есть ради кого здесь жить, я просто ДОЛЖНА ЖИТЬ ради него – Романа. Я не имею права бросить его одного. Утром, проводив его в школу, собралась в очередной раз в церковь. Вот в то утро и разревелась перед иконами навзрыд. Прося спасения для старшего сына. Благодаря Бога, что остановил вчера от страшного шага. С надеждой моля святых о счастье, спокойствии, мире…
В этот же месяц подала на развод. Муж бесился с негодованием. Мол с жиру жена бесится, все люди так живут и ничего. Но развелись.
ГЛАВА 4
В конце этого же месяца в жизни старшего сына появилась девушка. Которая смогла выдернуть его из болота. Она как-то зашла с подругой в кафе, где работал Кирилл. Там и увидела, промелькнувшего в помещении кухни, моего сына. Потом еще несколько раз заходила туда, но уже специально, чтоб его увидеть. Сын ее тоже заприметил. А затем, девушка эта вообще устроилась к ним работать официанткой. Стали встречаться, дружить. Кирилл перестал ходить к друзьям на пьянки. Даже стало меняться отношение ко мне и брату в лучшую сторону. Не сразу конечно, ни в один день. Но менялось. Моей радости не было предела. Я была безумно рада ее появлению в его жизни.
В конце лета они решили жить вместе. Сняли сами квартиру. На шее родителей не сидели. Сами зарабатывали, сами планировали расходы. Никогда не просили у нас денег. Не жаловались ни на что. Казалось моего сына отпустила озлобленность. Помягчел сердцем, вернулась доброта. Я просто не могла нарадоваться на эту девчонку. Ну, а что матери еще надо! Сын накормлен, чистый, ухоженный. Не шляется где-то вечерами по пивнушкам.
Прожили они так несколько месяцев. Счастливы они, счастлива я. Ее родители жили в другой области. Здесь, в нашем городе у нее никого близкого не было. У нас она училась в институте, жила в общаге. Как раз сразу после окончания института и сошлась с моим сыном.
Единственное, где-то глубоко в моей голове, периодически возникала настороженная мысль, почему ее мама всячески не хочет со мной общаться. Несколько раз пыталась связаться с ней по соцсетям. Но человек игнорировал всегда. Даже не «здрасти». Странно как-то. Ну, во всяком случае для меня. В моем представлении эта мама должна была переживать за свою дочь. Как ей живется за тридевять земель? Сыта ли? Здорова ли? Не обижает ли никто? Мне казалось, мама эта с удовольствием должна была со мной начать общаться. Чтобы понять, что мы за люди, как относимся к ее девочке. Но она на контакт не шла. Однажды, попробовала со снохой поговорить на эту тему. Та резко оборвала разговор. Я не стала настаивать, чтоб не испортить отношения со снохой. Постаралась не зацикливаться на этих мыслях. Жизнь продолжала идти своим чередом.
ГЛАВА 5
Наступила весна. С ее приходом пришла и радостная новость от молодых. Они ждут ребенка! Мммм, здОрово то как! Улыбка с моего лица не сходила. А сколько мыслей роилось в голове насчет малыша! Хотелось купить для него все и сразу. Тормозило от такого поступка отсутствие денег. Моя зарплата была маленькой. Плюс на мне еще был и младший сын. Алиментов от бывшего хватало на два кг лапши. А поскольку молодые большую часть своих денег отдавали за съемную квартиру, я стала подумывать, а не предложить ли им переехать жить ко мне. У нас двушка. Одну комнату молодым, во второй комнате будем мы с Ромкой жить. Зато сэкономленные деньги, которые отдавали за съем жилья, можно было копить к рождению ребенка. Потом без проблем можно купить будет и коляску, и кроватку, и одежку детскую.
Вот я им и предложила это вскоре. Они, не долго думая, согласились. Заселились в спальне. Все было общим, ничего не делили, ни холодильник, ни еду.
Первые месяцы сноха мучилась от токсикоза. Жалко было девчонку. На себе испытала когда-то, что это такое. Прекрасно понимала ее состояние, поэтому по дому делала все сама: готовка, уборка. Так еще и отеки на ногах у нее пошли. Бедная еле ходила.
И, вдруг, сноха объявила, что мама зовет ее к себе в гости, надо срочно покупать билет. Как? Куда? С жуткими отеками на ногах несколько часов трястись в автобусе. С сильным токсикозом в жаре и духоте автобуса. У мамы что-то страшное случилось?? Нееет, просто оказывается мама соскучилась и требует приезда дочери. Что?!! Сноха не стала слушать мои увещевания подождать месяц – другой, к этому времени уже пройдет тошнота. И можно спокойно уже ехать будет в такую даль. Единственное на что согласилась. Так это чтобы с ней поехал мой сын. Мало ли что в дороге случится, так хоть не одна будет. Уехали. Пробыли там в гостях около двух недель. По возвращению, сын невзначай случайно обронил странную фразу: мол он больше туда никогда не поедет. О чем речь – не стал пояснять, замкнулся. Но из их общих рассказов выяснилось, что мама их не пустила в свою квартиру и молодежь с вокзала уехали жить к отцу снохи. Родители много лет были в разводе. У отца уже была новая семья. Почти в основном жили то у отца, то у бабушки с дедом. На два-три дня мама все-таки пригласила детей в свой дом. Я понимала, что чего-то не понимаю. Зачем было срывать девчонку в тяжелом состоянии с места, гнать ее весь день в автобусе… Чтоб в итоге не пустить в дом!! Бред какой-то. Не понимаю. Кирилл усмехнулся: « не обращай внимания, мама. Все нормально.»
Прошли месяцы, беременность подходила к концу. Мы с радостным предвкушением ждали к Новому году появления внучки.
ГЛАВА 6
В конце декабря родилась внучечка! Самая лучшая девочка на свете, самая красивая, самая сладкая! Это лучший подарок на свете! Правда-правда, самая лучшая! Не вру нисколько! Назвали Варюша.
И ничего, что крикливоголосистая. И днем и ночью громкие концерты для нас устраивала. Ну, так ни она первая, ни она последняя. Главное выдержать первые месяцы, а там легче станет.
И, опять же, мы же дружно, все вместе, справимся с громким талантом нашей певицы… так считала я…
А новоиспеченные родители оказались не готовы отодвинуть свои интересы, чтобы свое время отдать ребенку. Их раздражал плач малыша. Их не устраивало, что надо все время посвящать дочери. А как же игрушки в компе, а как же посиделки бесконечные в телефоне на развлекательных сайтах. Молодые родители хотели прежней жизни, не собирались что-то в ней менять. А крикливый малыш был лишним в их желаниях.
Кирилл нашел отговорку, что после тяжелой работы ему нужен отдых. Он должен отвлечься, расслабиться, сидя в компе. Сноха выдала свою отговорку: мол, в интернете написано, что новорожденные должны все поголовно спать по 20 часов в сутки. Она была разочарована, что дочь так ведет себя. Пробовала, по совету своей мамы, разговаривать с Варей как со взрослым человеком, требуя от нее тишины. Естественно, новорожденный ребенок не реагировал на эти просьбы. И, вообще, появилось очень много этой мамы в жизни снохи. Только в плохом смысле. Ни мудрых дельных советов по поводу ухода за малышом, ни каких наставлений, что надо выстоять-вытерпеть до года плач и крик ребенка. Зато постоянные нотации, что сноха не должна весь день посвящать малышу, поорет и перестанет. Ведь когда-то, в свое время, именно так и выросла сама сноха. Без всяких сюсюканей, без песенок дурацких, без ненужного общения со взрослыми.
И, сноха с удовольствием выполняла нравоучения от матери: вставив наушники в уши, врубала что-то в своем телефоне и лежала постоянно на кровати.
Я, как-то само собой вышло, забрала Варюшу к себе в комнату. И она стала постоянно, и день, и ночь, находиться со мной. Пробовала разговаривать с Кириллом, но он встал на сторону своей жены, полностью ее поддерживая в таком поведении.
Я, конечно, была не права, что взвалила сама на себя и стирку, и готовку, и внучку. Рома помогал мне всегда. Но, ведь в первую очередь должны были проявлять себя молодые родители в жизни своего ребенка. А они ушли на задний план, валяясь в своей комнате. В то время как я стирала пеленки, болтала и пела с внучечкой. Так еще и на работу посменно ходила. Через полгода Варя осознанно уже не хотела идти к маме-папе. Принимая за близкого и родного человека только нас с Ромкой. Хотя я выматывалась по полной и морально и физически, но с моей девочкой, с моей Варюшей время проводила с удовольствием. Я настолько прикипела к ней, приросла всей душой, что воспринимала ее как самое дорогое и родное в своей жизни. Без моей девочки уже не представляла жизни. Без ее бусинок-глаз, без курносого носика, без нежной улыбки, без ночного посапывания. Это была часть моего сердца, часть моей души, моя жизнь…
Так пролетело 10 месяцев. Нервы стали сдавать. Стала чаще и чаще выговаривать сыну и снохе, что могли бы и помочь с ребенком. Пошли скандалы.
Помню последнюю нашу ругань. Молодежь сыпала на меня обвинения, что не даю им свободы, не даю им счастливо жить. И, к тому же, выяснилось, что неправильно воспитываю Варю, неправильно кормлю. Специально приучила ребенка к себе, поэтому дочь их не воспринимает. А может Варя вас не воспринимает потому, что вы почти год за стеной сидите! Она вас не видит, не слышит! Вы практически с ней не общаетесь! Она вас не знает! А кто вам не давал быть с девочкой! Вы же сами предпочли дочери свое личное время и личное удовольствие. Да, я с удовольствием и радостью занимаюсь с ребенком. Но почему вы не стали помогать?! Хотя это вы должны были взять на себя основное участие в жизни дочери, а я периодически помогать. А вы даже иногда помочь не хотите!.. Но я до них не докричалась. Каждый остался при своем мнении.
Зато грязи в свой адрес наслушалась. Сказать, что я была в шоке, ничего не сказать. Помимо того, что неправильно ращу ребенка, так еще такая старая некрасивая толстая тетка как я, испортила жизнь и им и бывшему мужу. И это я выслушивала от молодой девчонки! А ее муж, по совместительству мой сын, молча стоял и слушал. Что было больней – молчание сына или грязь снохи? Наверно не важно. Только моя душа от этой боли разорвалась на куски. А я даже боялась разреветься, чтоб не напугать еще больше насторожившуюся внучку.
Сноха забрала мою девочку к себе в комнату. Без привычки быть с ними, ребенок ревел весь день. Ко мне не выпустили: я же сама не хочу больше водиться с Варей. Вот и пусть буду слушать плач ребенка. Это на моей совести… господи, дай мне сил выдержать это. И не оглохнуть от крика моей души…
А на следующий день они купили билет на поезд, собрали свои вещи, забрали дочь и уехали жить в другой город.
Когда они выходили молча из квартиры, в моих глазах было темно. От шока, от боли, от обиды. Я видела только заплаканные глазки моей девочки, которую уносили на руках от меня. Никогда не забуду этот ее взгляд.
Я стояла и не могла пошевелиться. Умирало не только мое сердце, но и надежда на любовь и счастье.
