Глава 15
Елисей
Я позвонил Наде, когда на «Скорой» примчался в клинику имени Земского. Когда отца в тяжёлом состоянии увезли в смотровую, стал слушать длинные гудки.
– Нам остаётся только купить билеты на самолёт, – радостно заговорила любимая, только увидев моё имя на экране. Чтобы отпраздновать, я приготовлю что-нибудь вкусненькое. Так что не задерживайся.
Я не нашёл в себе сил, чтобы произнести хоть пару слов. Просто опустил руку с телефоном. Надя ещё что-то говорила, было слышно издалека, но я не мог ответить. На меня словно ступор напал. Вернулся в коридор, увидел маму, сидящую на кресле. Она встала, подошла ко мне и стала бить по груди ладонями, плача и приговаривая:
– Ну что, доволен?! Доволен? Ничтожество! Ты убил собственного отца! Всё-таки своего добился! Ты победил! – она схватила меня за пиджак и стала жарко бросать слова прямо в лицо. – И что теперь? Мы даже не сможем получить страховку, потому что сделал это сам! Как нам теперь быть? Что же нам теперь делать? Как быть?! Ничтожество!..
Мама помолчала. Убрала руки, вытерла слёзы и заговорила, стараясь выглядеть спокойной:
– Иди. Пока ещё не слишком поздно. Иди к отцу Алины, Григорию Валериановичу. Попроси его помочь! Елисей, а?
Я стоял и не знал, что мне делать. Как дальше быть? Я ненавидел отца, но после такого поступка, совершённого им в порыве отчаяния, вдруг стал понимать, как сильно он на самом деле любил меня. Как переживал за мою судьбу. Будь иначе, не стал бы ругаться и драться. И уж тем более не совершил бы тот трагический поступок.
***
Надя
Я много раз звонила Елисею, он не отзывался. Когда на Питер спустилась ночь, не выдержав одиночества, набрала номер мамы.
– Мам, это я.
– Привет, Надюша. Почему звонишь так поздно?
– Просто, – пожала я плечами, не в силах выразить всё то напряжение, которое скопилось внутри. – С папой всё нормально?
– Он в порядке. Ты беспокоилась, потому и позвонила? – спросила мама.
– Мам…
– Что?
– Мам… – повторила я опять нерешительно.
– Ну что? – теряя терпение, поинтересовалась она.
– Долго-долго живи... вместе с папой. Будь счастлива с ним долго-долго, – я закусила нижнюю губу, чтобы не расплакаться. Так грустно стало. Елисея дома нет, далеко-далеко папа болеет. Я тут сижу совсем одна.
– Зачем ты мне всё это говоришь? – задала мама новый вопрос.
– Мамуль, я пойду. Меня друг ждёт. Пока, – настроение моё мгновенно улучшилось, когда открылась входная дверь, и в квартиру вошёл Елисей. Я увидела его и поскорее прекратила разговор с Бором.
Радостная, подбежала к любимому, помогла снять рюкзак.
– Вернулся? Ужин уже готов. Пошли, – сказала ему, улыбаясь.
Но поведение Елисея мне показалось странным. Он не ответил на мою эмоцию, остался каким-то отстранённым, даже равнодушным. Молча разулся, прошёл в комнату и стал собирать свои вещи. Я наблюдала за ним некоторое время, потом не выдержала:
– Что ты делаешь? В чём дело? Что ты делаешь?! Скажи же что-нибудь! Зачем ты это делаешь?! – забросала его вопросами.
Елисей собирался выйти, так перегородила ему дорогу. Поняв, что не отодвинув меня и не объяснившись, он покинуть квартиру не сможет, любимый сказал тихо, не глядя мне в глаза:
– Ты и я… двоюродные. Мы не животные, для нас противоестественно быть вместе.
– Поэтому мы уезжаем в Москву. Разве не поэтому так поступаем? Чтобы быть подальше от всей родни, от всех домыслов и слухов?!
– Без толку ехать в Москву, – сказал Елисей.
У меня внутри всё оборвалось.
– Почему?! Что такое случилось? Но ведь сейчас... всё хорошо, – пробормотала я, не услышав ответов. – Нам просто нужно уехать, и всё будет хорошо.
– Я не поеду. И сюда больше не вернусь.
Ощущая, как сердце бешено колотится в груди, я спросила:
– Тебя опять отец побил? Кто-то тебе что-то сказал?
Елисей вздохнул.
– Не думаю, что смогу это сделать: забрать свою двоюродную сестру и вечно от всех прятаться; всю оставшуюся жизнь относиться к своей кузине, как к женщине. О чём я только думал? Мне будто мозги напрочь отшибло. Как я вообще смогу так жить? Разве слёзы в этом помогут? Разве бегство в этом поможет? Я повёлся и был слеп от любви, посчитал, что это уже не важно. Всё так, как ты и говорила о ста днях. Теперь я прозрел. Ты тоже должна прийти в себя, жить нормальной жизнью. Просто считай меня психом, который чуть не разрушил твою жизнь. Живи обычной жизнью.
После этих слов Елисей резко сдвинул меня в сторону и пошёл к двери. Обулся и вышел. Я, простояв несколько секунд в шоке, кинулась на балкон и с него закричала:
– Елисей! Стой!
– Хватит с тебя! – бросил он и махнул рукой.
– Елисей! Вернись, пожалуйста!
Он не послушался. Вскоре его шаги стихли вдалеке, а я осталась на балконе стоять, смотреть любимому в след с широко раскрытыми глазами, из которых лились слёзы.
***
Елисей
Я не знал, как заставить боль утихнуть. Потому позвонил друзьям и попросил встретиться со мной в кафе. Они, удивлённые, – мы же недавно так трогательно попрощались, – быстро примчались. Стали спрашивать, что случилось, а я уже не мог толком ответить – много выпил.
– Ты чего? – потряс меня Лёха.
– Братан, да что с тобой такое? – спросил Костик.
Я лишь поднял новую рюмку и опрокинул в рот. С каждой минутой становилось всё хуже на душе.
– Пацаны, убейте меня, а? – попросил их.
– Если тебе так паршиво, просто думай, что ты уже умер, – посоветовал как всегда рассудительный Костик.
– Чёрт! Что за жалкий балбес! – обругал меня Лёха. – Или ты скажешь, что с тобой, или мы валим отсюда.
Мне ничего не оставалось, как поделиться двумя самыми страшными новостями в своей жизни.
– Ну что? Разве ты не знал, что так и будет? – заметил Костик, имея в виду мои отношения с Надей.
– Да что ты мог, когда узнал? Они же любят друг друга!!! – возмутился на него Лёха.
Я вдруг не выдержал и расплакался. Парни замолчали. Сначала Костик подошёл ко мне и обнял. Потом Лёха. Ощущая поддержку друзей, я рыдал, как маленький мальчик, лишившийся всего самого прекрасного в своей жизни.
***
Надя
Я сидела в парке, обняв себя руками и уставившись в одну точку – на большой жёлтый лист, лежащий на асфальте и кем-то крепко к нему припечатанный. Лист больше не смог бы при всём желании взлететь и покружиться вместе с остальными в золотом хороводе осени. Он был раздавлен. Я ощущала себя точно так же с того момента, как Елисей меня бросил.
Сегодня шла с занятий, села здесь и поняла вдруг, что надо отдохнуть – ноги отказывались идти дальше.
– Простите, – раздался сверху молодой голос.
Я не отреагировала, но он продолжил.
– Это новая услуга по страхованию от нашей компании. Вам нужно просто подписаться, и вы автоматически становитесь участником страхования.
Он замолчал, потому что я всё ещё смотрела на тот самый лист. Теперь на него наступила нога этого молодого парня.
– У этой услуги длинный срок инвестирования, и вы можете вносить взносы в течение 10 лет. Вы можете сами определять сумму и время взносов в течение этих лет. Это не розыгрыш. Не хотите подписаться? – продолжил болтать незнакомец. – Вам просто нужно вкладывать 10 лет, и ваше страховое пособие обеспечит вам безбедную жизнь.
Я медленно подняла голову. Передо мной стоял парень примерно моего возраста. Довольно симпатичный, одетый в тёплый светло-бежевый костюм, голубой свитер и нежно-розовую рубашку с галстуком в тон к ней.
– Десять лет? – спросила я равнодушно.
– Да, – улыбнулся он. – Десять лет.
Мне вдруг стало смешно. Я улыбнулась впервые за несколько месяцев. Молча встала и пошла дальше, думая о том, что мне так больно не оттого, что возможно любовь закончилась. Больно оттого, что она всё ещё жива. Я надеялась, что это ещё не конец. Совсем недавно я четыре года молилась о том, чтобы Елисей вернулся ко мне. Но даже не думала, что после короткого момента счастья всё опять начнётся с самого начала.
