Глава 16
Три месяца спустя
Надя
Я стояла на остановке общественного транспорта и смотрела на афишу. Вот и зима началась, снежинки медленно кружились в воздухе. Пока ещё нерешительно, словно пытались понять, можно им опускаться на всё вокруг или лучше подождать, когда станет холоднее. Чтобы не намокла голова, я зашла под навес. Смотрела на афишу, а мыслями была далеко отсюда. Та история с внезапным поведением Елисея по-прежнему прочно сидела в голове, не давая свободно жить.
– Хочешь посмотреть мюзикл? – вдруг раздался рядом приятный мужской голос. Я повернула голову. Около меня стоял и улыбался парень лет немного старше меня в костюме и пальто, с кожаным портфелем в руке. Незнакомец показался симпатичным. Добрые глаза, располагающая улыбка. Мне показалось, что я где-то его уже видела.
– Нет, я просто…
– Вы знаете, – стараясь побороть смущение, сказал незнакомец. – Вы не подумайте, что я ловелас и знакомлюсь с девушками на улице. Но вы стоите здесь такая грустная, что мне захотелось поднять вам настроение. Простите, если помешал.
– Не помешали, – ответила я.
Незнакомец просиял. Тут память подсказала, где мы виделись прежде:
– Это же вы уговаривали меня заключить договор страхования? – спросила его.
– Верно, – согласно кивнул парень. – Я сразу вас узнал, просто…
– Не решился признаться, да?
– Точно. Меня, кстати, Андрей зовут, – он протянул руку.
Я пожала её в ответ.
– Надя.
– Может быть, посидим где-нибудь? Я знаю тут неподалёку одно очень милое кафе. Там всегда свежая выпечка. Хотите?
– Хорошо, – согласилась я и пожала плечами. – Можем сразу на «ты».
– С удовольствием!
Вскоре мы уже сидели в кафе, делали заказ. Я только теперь почувствовала, как сильно замёрзла, стоя на уличном холоде. Потому попросила принести мне глинтвейн. Андрей ничуть не смутился моему поступку, воспринял его правильно.
– Хочешь попробовать? – предложила я.
– Нет, спасибо, – вежливо отказался парень. – Мне завтра на учёбу.
– Мне тоже, просто продрогла. Или ты совсем не пьёшь ничего крепче кофе?
– Ну почему. Бывает, просто редко.
– О чем ты думаешь, когда пьёшь? – спросила я.
– Думаю, что чтобы хорошо жить, надо упорно трудиться.
– Сразу видно, что у тебя нет подружки, – горько усмехнулась в ответ на это заявление. По сути верное, но из уст молодого парня звучит как-то… по-старпёрски. – Должно быть, ты никогда не встречался ни с кем.
Мне вдруг снова стало грустно.
– Женщина, которую бросили, когда пьёт, может думать только об одном. О НЁМ. Какой же он подлец… Пожалуйста, не увлекайся мной, – это я сказала, глядя в глаза Андрею. – Я… хочу остаться печальной. Чтобы ОН, когда увидит меня снова, понял, какую боль мне причинил.
Вскоре мы покинули кафе. Я пошла вперёд, не заботясь о том, следует Андрей за мной или нет. Снег усиливался, становилось всё холоднее. Передвигая ногами, словно к каждой привязали по тяжёлой гире, я снова ощущала, как замерзаю. Оделась не по погоде: тонкое пальто, коротенькие осенние полусапожки. Кто ж мог предвидеть, что питерская погода устроит жителям города такой неприятный сюрприз в виде внезапно наступившей зимы.
В какой-то момент я окончательно поняла, что идти дальше не могу. Остановилась и замерла, не ощущая ступней. Знала: если сделаю следующий шаг, то непременно упаду на едва покрытый снегом асфальт, а учитывая безлюдность улицы в этот поздний час, моё окоченевшее тело обнаружат только утром.
«Пусть так и будет», – подумала печально, но неожиданно две сильные руки схватили меня за предплечья и удержали от падения.
– Ты в порядке? – спросил Андрей.
Вот почему мне казалось, хоть и не оборачивалась, что парень следует за мной.
– Я раздавлена.
– Это ничего. Я тебе помогу. Называй адрес, – теперь уже безо всяких сомнений предложил Андрей, и я продиктовала, а потом прижалась к парню и расплакалась от боли и отчаяния.
***
Девять лет спустя
Елисей
Я стоял возле окна кабинета и смотрел, как в парке напротив репетируют какое-то выступление. Кажется, там собирались ставить древнегреческую пьесу. Актёры были облачены в одежду древней эпохи. Издалека доносилось хоровое пение. Я не понимал ни слова, а просто оставался недвижим. Хотелось присоединиться к этим людям. Стать другим человеком, заниматься чем-то иным.
Сегодня ровно девять лет. Память подсказала, словно швейцарские часы. В этот день девять лет назад я пришёл домой и сказал Наде, что ухожу от неё, чтобы больше никогда не вернуться. Мне трудно вспомнить то, чем занимался потом. Годы пронеслись, словно сухие листья в ветреную погоду. Остались зарубками на ней женитьба на Алине Иванченко, рождение дочери, окончание университета и карьера, сделавшая меня солидным профессором авторитетного вуза.
Я превратился в того человека, которым мечтал меня видеть отец.
Как это странно! Никогда я не хотел быть таким, и вот…
На столе завибрировал телефон. Не стал его брать. Пусть елозит по столешнице. Может, упадёт и разобьётся, замолчит наконец.
***
Алина
Я услышала в трубке много гудков, пытаясь дозвониться до Елисея, но он так и не ответил. Может, занят на совещании или у него занятия со студентами. Автоответчик снова и снова предлагал оставить мужу сообщение, но делать этого не захотелось. Отложив телефон, я сказала дочери, которая всё это время, уютно устроившись у меня на коленях, пригрелась, словно котёнок:
– Машенька, слезай, солнышко.
Она недовольно захныкала.
Из соседней комнаты вышла мама и спросила:
– Твой муж не отвечает на звонки?
– Вероятно, он занят на работе.
– Он знает, что ты сегодня приезжаешь?
– Знает.
Мама недовольно хмыкнула.
– В Петербурге, между прочим, много университетов. Почему он должен преподавать в Москве? Если бы он преподавал здесь, ваша семья была бы вместе, и ваша дочка не страдала бы. Мне он не нравится.
– Я хочу быть с папочкой, – прохныкала Машенька.
– Мама, хватит уже. Ребёнок слушает.
Я вздохнула. Нам с дочкой предстояло расставание. Я собиралась поехать в Москву, помочь Елисею обустроиться на новом месте. В Москве ему предложили должность проректора по научной работе в крупном университете, кто же от такого отказывается?
– Посмотри на мамочку, – попросила я дочку. – Ты заскучаешь в Москве. И папе надо работать, и мне. С кем ты будешь там играть? Здесь и бабушка, и дедушка, и все твои друзья. Мамочка скоро вернётся, хорошо? И потом мы все вместе переедем в столицу нашей родины. Ладно?
Машенька только сильнее ко мне прижалась, а потом заплакала. Пришлось успокаивать, хотя и у самой на душе кошки скребли.
***
Елисей
Снаружи прозвучал несколько раз автомобильный гудок. Стало интересно: кого это принесло в столь ранний час? В коттеджном посёлке, где я недавно купил дом, обычно так запросто в гости не ходят. Сначала звонят, договариваются. Выглянул в окно и увидел с высоты второго этажа, как Алёха призывно машет мне руками – заметил.
Он показал на машину и потом поднял большой палец. Смотри, мол, какая красотка! Рядом с ним ярко блестела на солнце новенькая иномарка. Я улыбнулся: «У этого балбеса новая машина».
Вскоре мы уже ехали с ним по шоссе.
– Неплохо, – оценил я, осматривая салон. – Надо же. У Лёхи Митрофанова теперь собственная машина. Похоже, ты неплохо живёшь.
– Я не знал, что её сегодня привезут в автосалон.
– Почему ты не мог ещё немного подождать? Почему ты покупаешь машину именно сейчас? Если бы ты подождал месяц-два, эта модель стала бы дешевле.
– Правда… почему ты не сказал мне этого раньше?! – вдруг возмутился Лёха. – Вот ведь! А ещё друг называется!
– Говорил тебе. Ты, должно быть, забыл.
– Я зарабатываю мало. Думаешь, легко было скопить на машину? Мне пришлось провести много дополнительных занятий во время отпуска, чтобы купить её.
– Если хотел купить машину, надо было мне сказать. Как ты мог пойти покупать машину в одиночку? Хотел приехать и удивить меня? «Посмотри-ка! У меня новая машина!» Бесполезная трата времени.
Я помолчал и вдруг вспомнил про Костика:
– Он же предложил выпить сегодня вечером втроём! Ну где этого балбеса носит? Его телефон не отвечает?
– Недоступен, – пожал плечами Лёха, набрав друга и услышав в ответ автоматический ответ.
– Блин! – я от злости, что планы рушатся, пнул машину по колесу.
Митрофанов аж подпрыгнул на месте и посмотрел на меня так, словно я поднял руку на его любимую женщину.
– Ох, братан. Прости, больше не буду, – и я нарочито «любовно» погладил его ласточку по новенькому капоту.
***
Надя
– Слушай, купи там чего-нибудь выпить для нас. Давай! Давай! Вперёд! – закричали мне друзья, когда я объявила им, что собираюсь пополнить припасы для нашего пикника.
Они верещали так громко, подталкивая друг друга и хохоча, что мне даже подумалось: как бы соседи по даче полицию не вызвали. Решат ещё, что тут дерутся. А на самом деле это мои коллеги празднуют выходной день. Я села в машину, поскольку не успела ещё ничего выпить, и поехала к ближайшему магазину. Увы, он оказался закрытым. Пришлось возвращаться, но так не хотелось ехать обратно с пустыми руками, а по пути увидела, что сосед дома.
Зашла к нему на участок, постучалась. Вышла женщина лет 60-ти, улыбнулась. Мы поздоровались.
– Я ваша новая соседка, меня Надя зовут.
– Очень приятно, Зоя Тимофеевна.
– Извините, ко мне приехали друзья. У нас закончился алкоголь, и нужно за ним ехать в Питер. Местный магазинчик закрыт. Нам немного надо. У вас что-нибудь есть? Неважно, пиво или покрепче. Я заплачу.
Зоя Тимофеевна улыбнулась, ушла в дом. Вскоре вернулась оттуда с бутылкой коньяка и протянула мне:
– Вот, это подарок. В знак добрых соседских отношений.
– Спасибо, – я тепло её поблагодарила и вернулась на дачу.
Бутылка вызвала бурные аплодисменты.
– Мы сейчас не на работе, правда? – спросил единственный мужчина среди нас, Анатолий Петрович. Он же начальник нашего отдела на киностудии, где мы впятером пишем сценарии для сериалов и фильмов, художественных и документальных.
– Конечно, – все согласились хором.
– Так что давайте хорошо отдохнём до того, как вернёмся.
Мы все потянули к нему бокалы, но Петрович вытянул вперёд ладонь:
– Стоп! Стоп! Так не пойдёт!
Все удивлённо на него уставились.
– Не пойдёт?
– Когда принесёте сюжет, тогда и выпьете. Идите и принесите мне несколько сюжетов. И не думайте, что я шучу! И не приносите мне всякую ерунду, чтобы выпить, ясно? Это должно быть что-то существенное, тогда вы сможете выпить, – сказал он.
Девочки разбрелись в разные стороны, пытаясь что-то придумать. Я задержалась.
– Разве вы не проводите совещаний, чтобы настроить нас на нужный лад? Зачем ещё и теперь тренироваться? – спросила я.
– Подобного взаимодействия между режиссёром и сценаристами, и правда, не так много в наши дни, – деловито сказал Петрович, опрокидывая рюмку. Если мы истощимся, то с нами все будет кончено. Я потеряю работу. И вы тоже, кстати.
Я покачала головой. Слава Богу, мне на правах хозяйки не нужно бегать по даче и сюжет сочинять. Принялась резать колбаску и хлеб. Когда девочки вернутся, будут страшно голодные.
